четыре брата, но у них не регулярный контакт. Мать умерла, когда Сере было десять. Все еще переживает из-за этого. Она пыталась заключить контракт с больницей для смертельно больных, но тяжелая авария задержала ее физически, морально и материально. Переживает тоже, наверное.
Арчер посмотрел вниз на черно-белую фотографию, вложенную в текст.
— Возможно.
Он задался вопросом, почему она выбрала работу, окруженную смертью. Уход мамы был таким уж болезненным?
Он сказал себе, что ее прошлое не имеет значение, так как демон наслаждался ее болью, когда она была одна. Насколько жесткие, единственные дружеские отношения, которые у нее есть, были, если она так не защищена от одиночества, ее преследует тени и она обречена на проклятие.
— Букмекер сделал примечание, — сказал Зейн. — Оказывается, когда-то был женский тальян, возможно, даже по численности такой же, как и наш. Букмекер сказал P.S. до создания лиги была катастрофа, и мы потеряли спаривающегося тальяна. Происхождение не может быть проверено, так как это было написано в старину и лежит где-то в архиве лиги, и найти это невозможно.
Два человека охваченные демоном, недостающие половинки души…., губы Арчера исказились. Прямо фильм с призраками.
— Так или иначе, — Зейн прочистил горло. — Экко закончил защиту в ее квартире. Когда приступаешь?
— Когда она мне позвонит.
Зейн сел.
— Я знаю, что я новичок, но ты всегда принимаешь все так близко к сердцу?
Арчер закрыл папку, но у него перед глазами стояли глаза цвета орешника смотрящие на него, выжидающие, на фоне ее бледной кожи. Он знал, что лучше не думать о ней. Ее свет был для него как одинокий путешественник с факелом в дикой местности для волка внутри него. Такая привлекательность очень редко заканчивается для путешественника.
Он не лгал Нилу, когда сказал, что не будет применять его южного джентльменского обаяния. Все умерло в нем, утонуло в его крови, в ее аромате был острый запах преследования, твердое дыхание драки, близость рук к его ране. Разрушитель видит в ней опасность, ничего больше.
Арчер встал и собрал кофейные чашки.
— Мы не знаем, какова порода демона внутри нее один из наших или их. Мы не будем знать, пока не появиться метка на коже. Я буду с ней, когда это случиться.
— И если это не то, что мы хотим видеть?
Арчер выкинул посуду.
— Тогда это еще один демон, который хочет вернуться в ад.
Глава 4
Потерянная, в собственных мыслях, слишком сумасшедших или ужасных, Сера спускалась по лестнице, когда такси остановилось, и водитель выглянул из окна.
— Я ваш водитель, — сказал он. — Парень наверху сказал, чтобы я отвез вас куда хотите.
Она смяла визитку в кулаке. Она была слишком утомлена, чтобы ехать куда-нибудь.
— Нет, спасибо.
Темные очки скрывали глаза водителя, ненужная экипировка в такой мрачный день.
— Эй, мне уже заплатили. — Он наклонился еще больше, выставляя напоказ вьющуюся татуировку вокруг шеи.
Она двинулась в обратном направлении.
— Я сказала, нет.
Она проверила карманы на пути от Атриума. Она потеря много времени, но хотя бы ключи от дома на месте. Она представила, как ключом отодвигает одно, из тех темных стёкал, и смотрит какого цвета глаза позади нее коричневые, синие, зеленые или …. белые.
Как будто ощущая прилив жестокости в ней, он закрыл стекло и уехал.
У многих людей есть татуировки, сказала она себе. Автомобиль визжал за углом вне поля ее зрения и внимания. Таким же архаичным и таинственным знаком был украшен человек, которого она подпустила к себе: Феррис Арчер.
Она с тревогой оглянулась назад. Вопросы, подступающие к ее горлу, кипели, раздражали и смешили, как бешеная чихуахуа. Он дразнил ее, предполагая, что она придумает теорию заговора, как, будто это имеет больше смысла, чем легион демонов и идиоматичное раскаяние и силы.
Ладно, заговор звучит неплохо.
Она дрожала, так как холод проник под ее неуверенность. Она окончила курс реабилитации после несчастного случая, когда они увезли ее отца. Возможно, ей снова стоит подумать о долгожданном здоровье.
Ведь она шла домой, поднималась по лестнице без трости и боли.
Она остановилась и положила руку на ручку двери. Она облокотилась вперед, чтобы нажать на дверь.
Что случилось?
Она бродила по своей квартире, будто была здесь впервые, но в тоже время все было на своих местах, ничего не наводило ее на мысль о таких ощущениях. Быстрая проверка телевидения показала, что она потеряла только день. Сидя на кушетке и потирая руки о бедра, она хмурилась в сторону темной прихожей и ванной.
Там это началось, специфическая эротическая мечта о мужчине-демоне Феррисе Арчере. Ее разум заикался, подобно заезженному компакт-диску с отпечатками пальцев, пропуская и повторяя, пока она стояла в дверном проеме в ванную.
Она включила свет. Перед зеркалом она подняла голову выше и посмотрела на камень, висевший на креплении. Это все неправда. Здесь никого нет. Она покачала головой в попытке рассеять туман, собирающийся в ее голове. Никого здесь нет, ведь она все еще тот же человек, что и раньше, никто не стоит возле нее. Кто, в конце концов, мог быть здесь?
Усилием воли она проецировала образ Арчера Ферриса, который появился в ее голове, если не в зеркале. Только потому, что он высок, силен и держится так, как будто мог остановить тот внедорожник единственным движением, и не было никакого желания вникать в его бредовые фантазии.
Как будто сами по себе ее пальцы медленно потянулись к пуговицам ее рубашки и молнии на джинсах. Наконец рубашка оголила ее грудь, и она стянула джинсы. Отойдя от груды хлопчатобумажной ткани и подняв свой пристальный взгляд, Сера уставилась в зеркало.
Не может быть. Ее дыхание перехватило. Этого просто не может быть. Все было в красных шрамах и морщинах, все что осталось от паутины по ее бедрам, узоры почти такие же, как незаметное обесцвеченное нижнее белье.
Она обернулась, вытягивая шею, чтобы посмотреть на плечо. Искривление можно было легко увидеть в течение прошлых шести месяцев. Под обследующими пальцами на позвоночнике не было ни одного шрама.
— Я не верю. — Она не могла остановить улыбку. Она стала крутиться перед зеркалом.
Что говорил Арчер? «Не пытайся верить этому или нет. Это правда».
А что, если все остальное тоже правда?
«Он один из темных».
Человек ломал пальцы, пока делал заявление. Десять белых червей скручивались. К сожалению, слишком большой завтрак для ворона.
Корвас облокотился на спинку стула.
— Вы, действительно, уверены?
— Все идет хорошо, дисбаланс мог быть вызван пересечением образца с более сильным экземпляром.
