фольклор. — Букмекер полагал, что джинн пересек Завесу, и что мы должны встать у него на пути, если хотим выжить.
— Звучит разумно.
— Я сказал, что мы должны сделать это прежде, чем произойдет полное становление в человеке.
Она прикусила губу.
— Это похоже на тебя.
— Нил условно согласился со мной.
— Ты хотел сделать это без него.
— Я уверен, что справился бы с этим.
— Не удивительно. Так теперь появляюсь я.
— Неожиданно, женщина. — Он начертил галочку в воздухе. — Кающийся демон, но сильный. И при этом с сильной способностью проходить через Завесу. — Он сжал руку в кулак, его пристальный взгляд остановился на ней. — И необычная техника, что бы отправлять демонов обратно.
Напряженность в нем сделала ее беспокойной.
— Это все, что во мне не так?
— Я не могу понять, почему ты, опускаешься в царство демонов в самый опасный момент, когда иссушаешь преступное намерение. Ты уходила в царство демона. И затем с фералисом, я практически пошел за тобой. Это казалось, так правильно, я почти… — Он выпрямился, оставляя маленькое пространство между ними. — Так или иначе, я надеюсь, что Букмекер подтвердит это, но я думаю, что твой демон не просто иссушает или запирает в камне преступное намерение, я думаю, он отправляет их обратно в Завесу.
— Как это может быть? — Если бы она была бы колбой, то вода в ней кипела, от взгляда его глаз. — Все, что пока мне известно, то, что демоны вторгаются к нам в царство, а не наоборот.
— Ты имеешь уникальную связь с другим миром. Что если тшува выбрал тебя из-за этого?
Она сгримасничала.
— Я была настоящей целью для демона? Моя мама была права, я должна была остаться в машине.
Его пристальный взгляд смягчился.
— Или это было пусковым механизмом. С тех пор как она взяла тебя на ту последнюю автомобильную прогулку. Ты флиртовала со смертью и проклятием. Удивительно, как долго петляла дорожка от царства демонов до твоей двери?
Она напряглась от гнева внутри нее и задалась вопросом, вспыхивали ли ее глаза фиолетовым.
— Не вини ее. Или ты говоришь, что я виновата?
— Насколько сильна, может быть вина? Я перестал об этом рассуждать давным-давно. — Он шагал по комнате. — Я предпочитаю думать о половине дюжины джинов, которые забиты в колбах у Букмекера. Мы возможно даже могли бы выиграть войну.
— И погубить своего демона, вместе с собой.
Его лицо застыло с выражением мучения и боли, что заострило его лицо.
Она съежилась от жестокости своих слов, но она не могла отпустить его на самопожертвование, которое явно скрывалось в его тяге.
— Если мой демон сможет искоренить преступное намерение из этого царства, почему бы и нет? Хороший способ избавиться от владения.
— Нет никакого лечения. Владение — предельный случай. Если, конечно, ты не погибнешь. — Она обняла себя руками. — Ты сам сказал, что вещи меняются.
— Но мы еще не знаем как. Или почему.
— Ладно, именно за этим ты проверял меня сегодня вечером, — напомнила она ему. — И почему ты сказал Лиаму, что хочешь взять джинна вместо того, что бы бороться с более млашими демонами, как обычно. Почему, ведь ты мог быть прав?
— А, что если не ошибся бы? — его голос был низок.
— Ты так хочешь этого?
— Я не хочу об этом говорить.
Поскольку наступила мрачная тишина, она ощущала демона в себе и было жаль, что она не взывала к нему.
— С какого сражения, Арчер, началась для тебя эта война?
Его пристальный взгляд отклонился к окну, серый и холодный в его темных глазах.
— Война между государствами, — его губы искривились. — Каждый обращает внимание на термин «гражданская война». Война никогда не бывает гражданской. Конечно, национальность может быть одна. Один гражданин против другого. Тшува против других легионов ада.
Она попробовала подсчитать время. Сто пятьдесят лет борьбы.
— Неудивительно, — бормотала она.
— Я пробую не думать об этом.
— Ты действительно думаешь, что демон может открыть Завесу между царствами, и мы сможем выслать туда все зло, что отравляет наш мир и закончить войну?
Он встретил ее взгляд, сжимая челюсть на словах, которые он не хотел говорить.
Зазвонил ее сотовый, но она почти не присутствовала в своем теле. Она игнорировала приглушенный звук в сумке.
Звонящий, переключился на голосовую почту. После некоторого времени телефон зазвонил снова.
Арчер поднял бровь.
— Ты собираешься ответить?
— А ты собираешься ответить мне?
Он пожал плечами. Звонок затих и повторился снова.
С проклятиями она открыла сумку и нашла телефон. Что могло иметь значение, кроме ее роли в экзистенциальном диморфизме добра и зла?
— Да?
— Сера. Слава Богу, ты в порядке.
В течение минуты она пыталась заставить звучать свой голос ровно, ведь она не была в порядке, и Бог не имел к этому никакого отношения.
— Джексон? — Ее самый старший брат никогда не звонил ей, кроме обеденного перерыва раз в месяц. — Что случилось?
— Мы только что узнали о твоей квартире. Ты не звонила нам, мы просто не знали о чем думать.
Она нахмурилась, слыша его тон с легким упреком и облегчением.
— Мы все убрали.
— Убрали? Нам сообщили, что здание сгорело и есть жертвы…
Ее кожа похолодела, как будто вся кровь хлынула к сердцу.
— Я не поняла, что? — Оно оттолкнула Арчера от компьютера и нашла изображение в интернете.
Картинка показалась на экране. На мгновение, недоверие и головокружение остановили ее тошноту.
«…Огонь охватил здание, начиная с верхнего этажа. Две пожарных машины были беспомощны против ада…»
«СЕМЬ ВЗРОСЛЫХ И ТРИ РЕБЕНКА ПОГИБЛИ — В КВАРТИРЕ ОДЕРЖИМОЙ ПЛАМЕНЕМ».
— Боже мой. — Ее колени подогнулись, и она упала назад на стул, который пододвинул ей Арчер. С проклятиями он пододвинулся ближе, что бы прочесть статью.
— Ты не знала? — голос Джексона был недоверчив. — Где ты была?
— В мою квартиру ворвались. И я осталась у друга. — Ее внимание было рассеянным, поскольку она быстро просматривала статью, но помнила, что нельзя болтать лишнего. Нет смысла заставлять его переживать.
— Ты можешь остаться у меня, — сказал Джексон.
Она сгримасничала. Они с братьями не были близки даже после автомобильной аварии. Она любила
