– Надо предотвратить повторение инцидентов, – напомнил я.
– Чтобы не было украденных жеребцов? Не было покушений на меня?
– Именно так.
Трубка молчала.
– Тогда я покупаю ответы, – после паузы сказал Теллер. – Если вы сможете получить их. Что касается Оликса... Если вы думаете, что есть шанс найти его живым и здоровым, то, я считаю, мой моральный долг дать вам зеленый свет. Конечно, синдикат тоже получит свою долю. Оликсу сейчас двенадцать. У него впереди только шесть-восемь лет высокой потенции. И после его исчезновения потомство этого жеребца побеждало во всех европейских скачках. С точки зрения бизнеса, мне не повезло, что потеряно три года. Но с точки зрения коннозаводства, было бы преступлением не попытаться вернуть его.
– Хорошо, – согласился я. – Подумаю, что можно сделать.
– Деньги, которые вы потратили на поиски Крисэйлиса, меньше, чем его гонорар за покрытие одной кобылы. Ради Оликса вы можете тратить сколько понадобится.
– Хорошо, – повторил я.
– Сим Кибл говорит, что вам полагается еще семь дней к трем неделям. На Рождество вы не воспользовались свободными днями, их приплюсуют к отпуску.
– Я и забыл.
– Если понадобится, я смогу договориться с ним о дополнительных днях.
– Если я за две недели не закончу дело, значит, я не преуспел и надо возвращаться домой.
– О-о-о. – В его голосе прозвучало разочарование. – Ладно, оставим пока все как есть. – Он прокашлялся. – Юнис считает, что вы не очень хорошо выглядите.
– Парень с плоскодонки, который ударил вас веслом, то же самое сделал со мной.
– Джин! – потрясенно воскликнул Дэйв.
– Не говорите боссу о моей неопытности. Хотя, если подумать, он и так знает.
Дэйв засмеялся.
– Если встретите опять этого парня, всыпьте ему за нас обоих.
– Постараюсь, – пообещал я. – Но меня учили люди, привыкшие пользоваться умом, а не мышцами. Мои учителя не предполагали, что контрразведчику придется драться не на жизнь, а на смерть. И к тому времени, когда я убедился, что они были не правы, мне было уже поздно учиться боксу или дзюдо, даже если бы меня и привлекала эта мысль. Но меня она не привлекала. Вместо этого я научился стрелять без промаха, и в последние три года «люгер» дважды благополучно выручил меня из весьма щекотливых положений. Но в кулачном бою с Маттом Клайвом, молодым быком, можно ставить пятьсот против одного, что я проиграю. И физически всыпать ему за нас обоих маловероятно.
– Держите со мной связь, дружище, – сказал Дэйв.
– Обязательно, – ответил я, не придавая значения своим словам.
Он повесил трубку.
– Я поняла, что нам не избавиться от этого проклятого Оликса. – Сидя напротив в кресле помидорного цвета, Юнис мрачно смотрела на меня.
– Только если найдем его.
– О, найдете, чтоб вы лопнули, – с такой горечью проговорила Юнис, что Линни удивленно взглянула на нее. Линни была слишком молода, чтобы понять: Юнис проклинала не конкретно меня, а жизнь вообще.
Вскоре они поднялись наверх, болтая о завтрашней поездке в Калифорнию, а я выключил свет и сидел в полутьме, попивая четвертый бокал пойла, приготовленного Юнис по собственному рецепту, и обдумывая вопросы, которые мне надо задать завтра. Если мне повезет, я могу найти Оликса по бумагам, но после трех лет отсутствия едва ли он пасется на свободе. Три недели – это предел, больше я не могу тратить на поиски. Все должно быть проведено более законно, более открыто. И больше я не буду подставлять голову Клайвам.
Немного спустя, допив последний бокал, я побрел наверх, в отведенную мне Юнис роскошную комнату с кондиционером. Неверной рукой я повернул выключатель и увидел на желтом фоне коричневую, золотистую и белую мебель.
И одно ярко-розовое пятно. Сама Юнис. В халате, отделанном чем-то пушистым, она лежала на моей кровати.
Я медленно прошел по толстому белому ковру и сел рядом с ней на белое с коричневым муслиновое покрывало.
– Чего вы хотите? – мягко спросил я.
– А как вы думаете?
Я покачал головой.
– Это значит «нет»? – Голос у нее был резкий.
– Боюсь, именно это и значит.
– Вы же сказали, что вы не голубой.
– Да. Не голубой. – Я улыбнулся. – Но у меня есть одно нерушимое правило.
– Какое же?
– Не спать с женами... или дочерьми мужчин, на которых я работаю.
Она резко села и приблизила лицо к моему. Зрачки, как обычно, сужены от выпитого виски.
– Включая Линни? – спросила она.
– Да, включая Линни.
– Вот как? Будь я проклята! Вы хотите сказать, что провели с ней ночь в Нью-Йорке и даже не попытались...
– Не вышло бы ничего хорошего, если бы я попытался. – Я еле сдерживал смех.
– Не верю. Она глаз с вас не сводит и, когда вы уехали, ни о ком другом и не говорила.
– Вы, должно быть, ошибаетесь. – Я искренне удивился.
– Я не вчера родилась, – мрачно буркнула она. У нее две ваши фотографии, с которыми она не расстается.
– Какие фотографии? – Я был ошеломлен.
– Которые сделал ее брат. В тот день на реке.
– Но она же не должна...
– Может быть, она и не должна, но ваши фотографии у нее, – сухо сказала Юнис и села рядом со мной на край кровати, небрежно спустив ноги на пол. «Для роли соблазнительницы она слишком закуталась», – мелькнула у меня мысль.
– Вы ведь ждали, что я откажусь, – улыбнулся я.
– Я думала, что это возможно. – Она скорчила гримасу. – Но попытаться стоило.
– Юнис, вы рехнулись, – усмехнулся я.
– Мне скучно, – буркнула она, и в ее голосе прозвучала искренность.
– Я у вас котируюсь наравне с бриджем и гольфом.
Она все еще разыгрывала придуманную роль.
– По крайней мере, вы, черт возьми, похожи на живого человека, чего не скажешь о большинстве мужчин! – Ее рот скривился в усмешке.
– Что вам больше всего нравится в переезде в Калифорнию? – спросил я.
– Черт возьми, у вас мысли скачут, как чертов кузнечик! – Она удивленно взглянула на меня. – Какое отношение имеет наш переезд к сексу?
– Вы скажите мне, а я скажу вам.
– Ради бога... – Но ей пришлось сосредоточиться и подумать, и в конце концов она ответила так, как я и ожидал: – Мне нравится обставлять комнаты... Наверно.
– А здесь вы все сделали сами? – Я неопределенно помахал рукой.
– Ага, сама. Ну и что?
– Почему бы вам не заняться этим для других людей, не начать свой бизнес – дизайн дома?
Предложение показалось ей курьезным. Она засмеялась... и ухватилась за него. И я понял, что Юнис уже думала об этом раньше, потому что мои слова не удивили ее.
