группы людей, объединенных костюмами, сюжетами изображаемых ими сценок, именуются тоже клюнгелями.И потому понятие это несет в себе здесь некое карнавальное ерничество и зубоскальство.
Очень естественное в этом городе.
Людмила Костикова, наш спец. корр.
Всемирное наследие: Сан-суси значит без забот
Материалы рубрики готовятся совместно с Центром Всемирного наследия в Париже, постоянным представительством РФ при ЮНЕСКО и Комиссией Российской федерации по делам ЮНЕСКО МИД РФ
Всего в получасе езды от душного и суетливого Потсдама существует другой, особый мир — Сан- Суси.
Более двухсот лет назад Фридрих II, уставший от многочисленных войн, приказал построить летнюю резиденцию, где он мог бы проводить время в тишине. «Сан-Суси», означающее «без забот», наиболее точно отражало желание короля, потому дворец и получил это название.
Древние липы, дубы, красные каштаны окружают дворец, который впоследствии историки назвали «шедевром потсдамского рококо».
Только счастливые или очень влюбленные люди могли создать такое. Изящные вакханки встречают вас у самого дворца. На большом куполе будто замерли в танце скульптуры, воплотившие четыре стихии — Огонь, Воду, Землю и Воздух.
На самом верху парят Венера и Меркурий, и кажется, они все разом оживут, закружат вас, а потом поведут в ажурные зеленые беседки, чтобы вы смогли спокойно размышлять и вспоминать...
Полтора столетия назад в одной из таких беседок сидел великий Вольтер, когда останавливался погостить во дворце. Возможно, здесь созревал замысел его философских повестей «Кандид» и «Простодушный».
По тихим аллеям Сан-Суси можно ходить часами, ведь они продумывались лучшими мастерами паркового дела. Все по-немецки аккуратно, ни один листик не растет наперекор собратьям.
Будто ниоткуда возникает Китайский чайный домик — миниатюрный, как фарфоровая статуэтка.
...Далекий Восток, так восхитивший Европу столетия назад, предстает разнообразием образов. Белая крыша в виде шатра, а над куполом под зонтиком сидит улыбающийся китайский мандарин.
Так и хочется его поприветствовать. Позолоченные скульптурные группы поведают о быте и традициях далекого китайского народа.
И снова в путь по Сан-Суси. Даже не верится, что в конце XVII века здесь была унылая песчаная равнина.
Редкие деревья привозили сюда из разных диковинных стран. Все вместе они здесь прекрасно уживаются.
Парк так хитроумно спланирован, что на площади в 200 гектаров все дворцы и здания сразу не видно. Их словно кто-то умело преподносит вам в самый неожиданный момент, и удивление длится бесконечно.
Пройдя по дубовой аллее в глубину Сан-Суси, вновь останавливаешься в недоумении: в какой я стране? Неужели это Версаль? Или Петергоф?
Вовремя вспоминаешь: Фридрих II был не менее тщеславным, чем король Франции Людовик XIV или Петр Великий.
После семилетней войны Фридрих II построил Новый дворец. Колоссальное строение сразу не охватить взглядом. Откуда-то доносится хорошо поставленный, зычный голос экскурсовода: «Новый дворец имеет длину 213 метров, 322 окна, 230 пилонов, 428 скульптур. К парку дворец обращен большими окнами зала, отделанного редким по красоте окаменелым деревом и полудрагоценными камнями».
Слушаешь эти трехзначные числа, видишь на куполе три грации, держащие корону, и понимаешь: «Здесь хочется жить без забот, ведь это Сан-Суси».
В Новом дворце проводились пышные приемы, после которых гостей обычно вели отдыхать в просторные помещения Оранжереи, которая расположилась неподалеку от искусственного озера. Нередко сюда приезжал русский царь Николай I с царицей — сестрой Фридриха II.
Наверняка, по утрам они ходили в римские купальни, сделанные по образцам флорентийских мастеров. А вечерами собирались в южном крыле Нового дворца, где и по сей день находится театр, построенный по подобию античного. Кажется, стоит только сесть в одно из этих кресел, и зазвучит музыка Феликса Мендельсона Бартольди, написанная для пьесы Шекспира «Сон в летнюю ночь». Более двух столетий назад здесь состоялась ее премьера.
Проходят годы, складываясь в столетия. Сан-Суси не утратил такой необходимой во все времена связи природы и искусства. Он — достояние культуры всего человечества. И потому проблемы, возникающие с охраной этого парка-дворца, заботят не только правительство Германии. Сегодня бывает нелегко увязать старые традиции с требованиями современного планирования бурно развивающегося города.
Как сделать так, чтобы не пострадал уникальный комплекс, если застройка Потсдама вплотную подойдет к его границам? Специалисты из разных стран мира пытаются решить эту задачу.
Елена Чекулаева
Via est vita: Путь мизунгов
В 8-м номере за год мы публиковали очерк «Муть мизунгов» об экспедиции, совершенной под Русского географического общества в Африку. Владислав Кеткович, один из участников экспедиции, рассказывал о путешествии в Кению. На страницах этого номера другой участник экспедиции — Анатолий Хижняк — продолжает Речь пойдет о Заире.
Закончив кенийскую часть экспедиции, мы — Владислав Кеткович и я — отправились в Заир (В то время, когда мы путешествовали по этой стране, она называлась Заир. Мы будем придерживаться этого названия.), к пигмеям. Добраться до них оказалось сложнее, чем до племени эльмоло в Кении. По мере продвижения в глубь африканского континента известия, получаемые нами о джунглях Заира, становились все мрачнее и мрачнее. Жители Кении пугали гиблым климатом, хищными животными и многочисленными болезнями, свирепствующими в местах, куда мы направлялись. В Уганде говорили, что все это полбеды, а основная опасность исходит от заирских полицейских, промышляющих разбоем на больших дорогах. Ближе к границе нас «порадовали» рассказами о бандитах из числа бурундийских и руандийских беженцев, которые также не прочь поживиться за счет неосторожных путников.
Даже у джипа, на котором мы благополучно изъездили большую часть Кении и Уганды, по мере приближения к границе Заира, начались неполадки. В 50 километрах от Касесе, городка на самом западе Уганды, машина неожиданно встала — отказал аккумулятор. Мы как раз находились у небольшого поселка Кабароле. Тут же вокруг джипа собралось все мужское население деревушки. Парни катали машину туда-сюда и пытались починить аккумулятор, мы же стояли рядом и поощряли эти действия сигаретами и мелкими купюрами. Наконец, машина все-таки завелась, и мы смогли продолжить путь. Однако километров через двадцать аккумулятор снова вышел из строя, тогда Влад поехал на попутках в город за механиком и инструментами, я же с Патриком, нашим проводником, остался охранять машину. Вскоре из зарослей, окружающих дорогу, вылезли полуголые африканцы с мачете и без лишних слов стали чинить мотор. Складывалось впечатление, что страсть к механике местные племена впитывают с молоком матери. Уже через десять минут неожиданные помощники сумели завести машину, и мы тронулись в путь. Правда, в Касесе мы въехали все-таки на буксире.
На следующий день Патрик доставил нас к угандийско-заирской границе, где мы с ним и расстались. И с машиной также. Переход границы прошел относительно удачно, не считая 20 долларов, пожертвованных нами таможне, и к вечеру мы были в небольшом городке Бени. Далее наш путь лежал в деревню Команда, стоявшую неподалеку от реки Итури. Вдоль реки, сравнительно изолированно, и жили интересовавшие нас племена пигмеев. До Команды было 130 километров проезжей дороги, и мы надеялись преодолеть их в течение суток. Тем более, что, по уверениям местных жителей, машин по этой дороге ездило много. Безуспешно прождав их в течение дня, мы пошли в Команду пешком, недоумевая, где же обещанные многочисленные машины. Вскоре, правда, поняли, где они, так как вышли к длинному узкому водоему, ранее,
