небольшое озеро с плакучими ивами на берегах. Тишина. Под жгучими лучами степь зыбилась, струилась влажными испарениями. Но вот, обещая прохладу, из-за горизонта выглянула синяя туча. Тени побежали по зеленым холмам, встрепенулся ветер и вздохнули, зазвенели травы.
— Гроза. Сейчас она искупает нас, — мечтательно проговорила Таня Мышкина, одноклассница и односельчанка Василя.
Темная громада с закипающими по краям белыми хлопьями неспеша приближалась. Почти у самого горизонта, за седыми бородами дождей сверкнула молния и ворчливо пророкотал далекий гром.
Юноши и девушки переглянулись: там кто-то есть! Может быть, Перун? Животворящий весенний бог древних славян?
— Это он! — уверенно заявила Юнона. — Смотрите, как красиво он шествует. Солнце, выглядывающее из-за облаков, это, по поверьям славян, его сверкающий щит, а молния — пламенное копье.
— Хорошо бы, — сказал Василь.
— Лучше, чем кичливый, изрядно надоевший Зевс, — поддержал его швед Ларсен.
Густая, иссиня-черная туча распласталась над лугами и рощами. Ветер усиливался и гнул травы, трепал верхушки деревьев. Туча шевелилась, металась, и в ее разрывах солнечные лучи будто вибрировали и пели, как скрипичные струны. Вдали фанфарными трубами громыхнул гром.
— Вагнер! Музыка Вагнера! — закричал Василь.
— Почудилось! Очнись! — замахали на него руками ребята. — Перун и Вагнер? Чепуха!
«Ошибся я», — подумал Василь, когда ветер улегся и наступила тишина. Темные тучи еще больше разошлись и над ними, совсем высоко, тянулись облака, верхушки которых шевелились, как рыжие гривы. Красивые облака, величавые и гордые, как львы. И ребята окончательно поверили, что они не покинуты, не забыты Сферой Разума. Из бурной весенней тучи сейчас сойдет их покровитель — древний славянский бог. Юнона даже встала на колени и, протягивая вверх руки, умоляюще взывала:
— Перун! Приди же наконец. Не томи.
Туча сгустилась. Ее мглистую волнующую ткань с треском рвали хлесткие молнии. Одна из них — упругая и кривая, как ятаган, — сверкнула перед глазами Василя и вонзилась в землю. Хлынул синий ливень. В его косых струях, похожих на струны арфы, в трубном грохоте грома Василь вновь услышал не хаос, а знакомую гармонию звуков…
— Василь прав! — воскликнула вскочившая на ноги Юнона. — Узнаю. Это музыка из оперы Вагнера.
Еще яростнее засвистел ливень. Туча клубилась, рвалась с грохотом и звоном. В ее разломах и промоинах сияли столбы солнечного света. А там мчались… Облака? У Василя пресеклось дыхание: там, поверх тучи, по ее холмам мчались кони с развевающимися золотыми гривами. А на конях небесные всадницы, махавшие молниями-мечами.
Юноши и девушки замерли, еще не веря своему великому счастью. Из оцепенения вывел чей-то ликующий крик:
— Братцы! Это валькирии!
И тут началось нечто невообразимое. Парни и девушки хохотали, вопили «Ура!», кувыркались. Потом плясали, как малые дети, тянулись руками навстречу сизым струям ливня, глядели в мглистую тучу, в ее сияющие разрывы и кричали:
— Валькирии! Валькирии! Возьмите нас!
И облачные девы-воительницы откликнулись. Ураганный ветер с шипением прокатился по степи. Взметнувшиеся в нем упругие вихри подхватили ребят и унесли в небесную высь. Не успел Василь опомниться, как уже сидел на облаке. Влажноватое и мягкое, оно клубилось, меняло форму и… Не облако это! Волшебный конь!
Конь мчался по туче и с треском высекал копытами гигантские искры-молнии. Впереди и по сторонам сквозь рвущиеся тучи и клочья тумана Василь видел своих товарищей на таких же чудо-рысаках. Подобно ему, они лавировали в огненной паутине молний и тоже, наверное, слышали в грозе «Полет валькирий» Вагнера.
И вот одна из небесных всадниц уже рядом. Сняв шлем, она обнажила красивое лицо со смелым разлетом бровей. Ее темные волосы вились на ветру и вплетались в черную тучу.
— Я знаю тебя. Ты Василь, — услышал юноша ее голос, слившийся с голосом бури.
— Верно! Но откуда ты знаешь?
— Я самая вещая из валькирий.
— Брунгильда! — воскликнул Василь. — Постой! Куда же ты?
Но валькирия, коснувшись рукой его куртки, умчалась в крутящуюся мглу. Василь взглянул на куртку и увидел огненный знак «Валькирии».
— Ура-а! — возликовал он.
Юноша понимал, что знак этот уже связал его с космосом. Он — разведчик дальних миров!.. Василь скакал по туче, как по крыше мироздания, и в кричащей буре, в раскатах грома слышал грохот миров и звездных потоков, зовущий гул планет и пугающий рев черных дыр.
Это было братание с грозными стихиями вселенной. И был опаляющий восторг, была захватывающая душу удаль, блаженство избранных.
А волшебный конь парил в небесах, временами спускался ниже туч, вновь взмывал ввысь и снова снижался. Вдруг он коснулся копытами трав, вихрем пролетел по степи и растаял.
Василь обнаружил, что стоит он уже на холме рядом со своими товарищами. Вместе с ними вглядывается в клокочущую черную мглу, освещенную взмахами молний, зовет небесных спутниц:
— Валькирии! Валькирии!
Но все было напрасно. Уже очистилось полнеба, и дождевые ручьи, засверкав на солнце, с шумом сбегали с холма. А туча, погромыхивая и вздрагивая огненными всполохами, уходила все дальше и дальше.
Неужели вместе с нею уходит самая сказочная пора жизни и останется всего лишь вот этот знак зрелости на груди? Но знак удивительный: в овале — живое небо и упругая молния, извивы и изломы которой складывались в слово «Валькирии».
Чувствуя себя покинутыми, юноши и девушки с затуманенными грустью глазами провожали тучу и махали руками:
— Прощайте, валькирии! Прощайте!
— Ребята! — воскликнул вдруг Нильс Ларсен и показал на девушек. — Нам нечего грустить. Валькирии не ушли и всегда будут с нами. Вот же они!
«Причем тут они?» — Василь пожал плечами, взглянув на своих спутниц. Разные здесь были девушки: рослая гречанка Юнона и невысокая хрупкая кубинка Тереза, смуглая итальянка Сильвия и белокурая, никогда не загорающая Таня Мышкина. Ее присутствие здесь привело Василя в изумление: Сфера Разума явно допустила грубый промах! Застенчивая и нешумная в играх Таня Мышкина, которую он с детства привык называть Тихой Мышкой, и вдруг — в славной дружине покорителей космоса? Нелепость!
Василь вгляделся в девушек более внимательно и неожиданно у всех, в том числе и у Тани Мышкиной, обнаружил нечто общее, что роднило их с промелькнувшими в грозном небе девами- воительницами. Все они отличались какой-то особой статью, в глазах их светились смелый ум и отвага…
— А ведь верно! — воскликнул Василь. — Это наши амазонки! Валькирии космоса!
Девушки смеялись и, желая в свою очередь польстить юношам, называли их викингами звездных морей.
Тем временем туча уползла за горизонт. За ней вдогонку неслись разрозненные хлопья облаков, похожих на стаю розовых птиц.
Юноши и девушки собирались разлетаться по домам, когда в небе проплыла еще одна небольшая, но грузная, перенасыщенная влагой тучка и обрушила шумные каскады воды. В лучах закатного солнца дождевые струи, толстые, как веревки, выглядели золотыми. Девушки запели и закружились в танце. Парни хохотали и прыгали по лужам, взметывая облака искрящихся брызг. За сияющей сеткой дождя девушки казались призрачными, сказочно нереальными. И ребята, глядя в их сторону, кричали:
