Я сбивчиво стал объяснять цель моего прихода, но, изумленный, замолк. Человек перестал улыбаться и снова стал разительно похож на Ниан-Нара.
Некоторое время длилось молчание.
— К кому изволили прийти? — наконец, вежливо проскрипел человек, слегка наклонив голову.
— Я Тонри-Ро. Я пришел…
— Слышал, слышал, — прервал он меня. — Архан Вир-Виан будет рад видеть вас. Идемте в библиотеку. Там его подождете. Он скоро освободится.
Желая проводить меня, человек взял мою руку повыше локтя и сжал с такой силой, что я ойкнул от боли.
— Извините, — смутился он, выпуская руку. — Мои пальцы еще не обрели достаточной гибкости. Идите за мной.
Человек пошел впереди. Походка у него была какая-то разболтанная, движения угловатые.
«Странный тип, — думал я, оставшись один в библиотеке. — Словно деревянный. И выражения какие-то древние: «не обрели достаточной гибкости», «к кому изволили»…
В ожидании Аэнны или Вир-Виана я начал знакомиться с библиотекой. Здесь находилась преимущественно научная литература: нейрофизиология, электроника, кибернетика и так далее. Но были и художественные книги, в основном произведения древнешеронской поэзии.
Прошло полчаса. «Где же Аэнна?»- подумал я и осмотрел комнату более внимательно. В ней были три двери. В одну я вошел с веранды. Боковая дверь справа была закрыта. Но третья дверь, прямо передо мной, была чуть приотворена. Оттуда доносилось едва слышное чавканье и монотонное гудение. Так гудят электронно-вычислительные машины. Вероятно, за дверью находилась таинственная лаборатория Вир- Виана.
Я приоткрыл дверь и заглянул, надеясь увидеть кого-нибудь и спросить об Аэнне. Но в лаборатории никого не было. И в то же время чувствовалось, что работа шла полным ходом. Невиданной формы кибернетические установки самостоятельно, по заданной программе ставили опыты, производили вычисления, записывали результаты анализов.
Я старался подавить в себе несколько нескромное любопытство. Но не выдержал и вошел.
Чавканье шло из непонятных кибернетических аппаратов, внешне похожих на шкафы, опутанные светящимися трубками и разноцветными проводами. Таких аппаратов было около десятка. Возле каждого на низких подставках стояли непрозрачные пузатые сосуды. Я наклонился над одним из сосудов и сразу в испуге отшатнулся. Там плавал в мутно-зеленом растворе… человеческий глаз. Меня поразил не сам глаз, а то, что он имел живое выражение. Он жил! Мне показалось даже, что он смотрел на меня с каким-то ехидством, с насмешливым любопытством.
Хотя я человек неробкий, мне стало здесь не по себе. Я ушел из лаборатории и тщательно прикрыл дверь.
В это время из боковой двери в библиотеку вошел Вир-Виан. Вошел, несмотря на преклонный возраст, легкой походкой бодрого, уверенного в себе человека. Меня снова поразила интеллектуальная сила его грубого, внешне некрасивого лица с тяжелым подбородком, крупным горбатым носом, шишковатым лбом. Мне нравилось это лицо, лицо творца, создателя огромных духовных ценностей. Единственное, что его портило, — это высокомерие прирожденного шерона.
Но надменное выражение исчезло, когда он увидел меня.
— Рад приветствовать руководителя первой межзвездной экспедиции, — сказал Вир-Виан.
Положил руку на мое плечо и дружески пожал его. Улыбнувшись, он продолжал:
— Вы пришли, конечно, не ко мне. Но я рад видеть вас не меньше, чем Аэнна. Она ждала вас вчера весь день. Сегодня ее здесь нет. — Нахмурившись, он добавил: — И вообще она бывает здесь в последнее время редко. Сейчас она на берегу Ализанского океана, на раскопках фарсанского города.
Он подошел к старинному креслу с высокими подлокотниками и уселся в него. Показав на соседнее кресло, он вежливо предложил:
— Может быть, вы посидите немного со мной? Мне хочется поговорить с вами.
Едва я опустился в мягкое сиденье, как в библиотеку из боковой двери вошел высокий широкоплечий человек.
— Эфери-Рау, заведующий биологическим сектором моей лаборатории, — представил его Вир- Виан.
— Мы, кажется, знакомы, — сказал я, сразу вспомнив этого веселого, общительного человека, великолепного спортсмена, чемпиона Южного полюса по плаванию. Я не раз состязался с ним на водных дорожках, и он почти всегда побеждал меня. Но это было давно, года два назад. С тех пор я его не видел.
— Конечно, знакомы, — подтвердил Эфери-Рау, усаживаясь в кресло напротив нас. — В воде мы всегда были врагами, а на суше — друзьями. Помнишь?
— Помню. Но почему ты забросил спорт?
— Не совсем так, — нерешительно ответил он. — Не забросил, но для спорта остается мало времени.
— Эфери-Рау поглощен серьезной научной работой, — вмешался Вир-Виан. — Кстати, Эфери, как дела с твоим полимером?
— Я получил то, что надо, — в голосе Эфери-Рау появились знакомые мне нотки бахвальства. — Теперь искусственный полимер не отличить от белкового даже под четырехсоткратным увеличением.
— Я был уверен, что ты добьешься своего. Но о делах поговорим потом.
Обратившись ко мне, он спросил:
— Вы верите в разумных существ в планетной системе, так блистательно открытой Нанди-Наном?
— А почему бы нет? Нанди-Нан считает, что там около десятка планет. На одной из них вполне возможна разумная жизнь.
— Предположим, что на одной из планет вы найдете разумных обитателей и сравнительно высокую культуру. Что вы будете делать?
— Как что? — я пожал плечами. — Познакомимся с цивилизацией, установим дружественные связи. Ведь наша экспедиция не последняя.
— Дружественные связи, — усмехнулся Вир-Виан. — Звучит, конечно, возвышенно и благородно.
— Я слушал вашу речь на Всепланетном Круге, — сказал я. — Неужели вы убеждены, что для возвеличения разума Вселенной нет иного пути, как завоевание иных населенных миров, господство над ними?
— Вражда, господство, войны… — недовольно проворчал Вир-Виан. — Вы изображаете меня каким-то кровожадным и бессмысленным завоевателем. Поймите, что борьба и господство в Космосе — не самоцель, а необходимое условие и средство достижения самой высокой и благородной цели, которая когда-либо стояла перед разумными существами. Это цель — создание могучего, несокрушимого и вечного разума Вселенной, установление примата мыслящего духа над грандиозными силами косной материи…
Вир-Виан прочно уселся на своего любимого философского конька. С ним сейчас бесполезно было бы спорить.
— Ну, хорошо, — не совсем тактично перебил я его. — А какими же средствами, каким оружием вы думаете бороться с другими населенными мирами? Я, например, не представляю. Предположим, что на планетной системе Нанди-Нана мы найдем цивилизацию. Неужели мы сумеем установить господство нашим оружием? Ведь перед нами, небольшой кучкой, будет целая населенная планета, и у разумных обитателей найдется пусть даже примитивное, но неведомое нам и неожиданное оружие.
— Верно, верно, — живо откликнулся Вир-Виан, с лю бопытством глядя на меня. — Продолжайте.
— Теперь предположим, хотя мне это предположение кажется диким и бессмысленным, предположим, что мы каким-то образом установим свое господство на планете. Но ведь мы улетим обратно, и наше господство прекратится.
— Верное замечание, — Вир-Виан вскочил с кресла и начал ходить по библиотеке. — Абсолютно верное. Для борьбы в Космосе нам необходимо оружие тонкое, гибкое, а главное — неожиданное. Над таким оружием я и работаю со своими помощниками.
— Какое оружие? Вероятно, какие-нибудь мощные силовые поля?
