— Фриц, это я! — заговорил он в трубку по-немецки. — Я на станции Ромашково, это рядом с кладбищем. Тут меня ночью ограбили какие-то свиньи. Сняли пиджак, ботинки, деньги вынули… Могила? Вчера не успел осмотреть все кладбище. Но он похоронен здесь, это совершенно точно! Я сам видел запись в конторской книге!.. Что?.. Есть могильщики, я уже пообщался с ними. Это хронические алкоголики. Сами себя не помнят, не то что могилу…
Фриц велел ему ждать. Братва немедленно садится по машинам и едет к нему. Если Петров похоронен там, то могилу они найдут.
— Купите по дороге ботинки, сорок четвертый размер! — взмолился Шредер. — И пару носков!..
— Хорошо — рявкнул главарь, заканчивая разговор.
Прежде чем войти в подъезд, Алексей на всякий случай позвонил в квартиру из автомата. Трубку никто не взял. Потом он прошелся вокруг дома, внимательно разглядывая припаркованные поблизости машины. Ничего подозрительного как будто не было.
Вика не отставала ни на шаг.
— Кто их знает, что на уме у этих бандюг, — пробурчал Петров. — Может, не все погибли в ту ночь. Если кто-то выжил, то могут начать мстить.
— Нам-то за что мстить?
— Найдут за что…
Они поднялись на восьмой этаж. Алексей оста— новился перед дверью своей квартиры. Прислушался. Все было тихо.
— По-моему, никого нет, — сказала Вика. — Тогда не будем терять времени. Я должен успеть к двухчасовому поезду. Возьму костюмы, плащ, кожанку и… пожалуй, оба золотых перстня.
— Но ведь ты покупал их мне! — возмутилась жена.
— В Питере мне надо на что-то жить! — возразил Петров. — Тебе и так останется полно барахла, можешь продавать что хочешь! Давай ключи.
Он отпер дверь, и супруги вошли в квартиру. В прихожей Алексей огляделся. Все вроде бы стояло на своих местах. Но что-то ему не понравилось. В первую минуту он даже не понял, что именно, но это «что-то» заставило его насторожиться.
Вика захлопнула за его спиной дверь и направилась в ванную.
— Ой, Алеша, а тут, по-моему, кто-то… — Она скрылась за углом коридора, и ее голос внезапно перешел в мычание.
Алексей не успел удивиться, как из-за платяного шкафа выскочил здоровенный стриженый молодчик.
— Молчи, падла, — шепнул он, свирепо оскалившись.
Незваный гость ударил Петрова под дых, хотя тот и не думал сопротивляться, а затем нанес удар ребром ладони по шее. Алексей, захрипев, осел на пол. Все поплыло перед его глазами. Стало трудно дышать.
Бандит заломил ему за спину руки и принялся их связывать.
— Не вздумай вякать, если хочешь жив остаться! — угрожающе прошипел он.
Тем временем Вика, визжа, старалась избавиться от насевшего на нее Чурбана. Бандит повалил ее на пол. Она извивалась, норовя оцарапать ему лицо.
Справившись с Алексеем, Сидор поспешил на помощь сообщнику. Вдвоем они уложили женщину лицом на паркет и связали ей за спиной руки. Чурбан затолкал ей в рот тряпку, потом достал из гардероба колготки и обмотал ей голову. Вика с завязанным ртом могла теперь только тихо мычать, беспомощно поводя глазами.
— Так-то лучше будет, — сипло сказал Чурбан, закончив с «упаковыванием» пленницы. — Затащим их в комнату, а то вдруг еще кто войдет.
Бандиты за ноги отволокли Петрова в спальню, подняли и грубо швырнули на кровать. Рядом с ним уложили связанную жену.
— По-моему, это та баба, которую мы ждем, — сказал Сидор.
— Сейчас посмотрим. — Чурбан подошел к тумбочке и достал альбом с фотографиями.
Наблюдавший за ними Алексей не мог не отметить, что бандиты уже успели похозяйничать в его вещах. Все в шкафу и тумбочке было перерыто.
Раскрыв альбом, Чурбан начал рассматривать снимки. Сидор присоединился к нему.
— Ну, она! Вот она, эта баба, на всех снимках! — воскликнул он нетерпеливо. — И мужик этот тоже…
— Погоди-ка… — Чурбан заинтересовался одной из фотографий. Что тут написано на обороте? «Вика и Алексей Петровы, годовщина свадьбы», —прочитал он. — Ну правильно, они и есть! — Чурбан ухмыльнулся, кивнув на пленников. — И он, и она! Оба, голубы, попались! Сидор спросил напрямую:
— Ты, значит, Петров?
— Петров, — тихо подтвердил пленник, почти не разжимая губ.
— Ништяк!
Чурбан подошел к телефону и набрал номер.
— Алло, шеф? — заговорил он в трубку. — Можешь приезжать. Они оба здесь — и она, и он. Вошли в квартиру пятнадцать минут назад. Мы их по-[вязали… Что?.. Нет, точно, это ее муж! Алексей Петров, мы с Сидором фотографии их сейчас смотрели, у них полно фотографий, и почти на всех — этот мужик, там даже надпись есть на одной… — Бандит на минуту замолчал, слушая голос в трубке. — Не знаю, откуда он взялся, но это он! Живехонький!.. Лады, шеф, будем ждать!
Чурбан положил трубку и обернулся к Сидору.
— Кащей сказал, что подвалит через полчаса. Ты знаешь, штука какая? Этот хмырь, — он кивнул на Алексея, — еще в начала месяца в машине разбился. Насмерть. А он живой!
Воротников выключил приемник и посмотрел на часы.
— Кащей приедет туда через тридцать минут. Мы должны успеть раньше. Двигаем, быстро!
Оба сыщика выбежали из офиса и вскочили в j припаркованный поблизости синий «Ауди».
Сидор уставился на Петрова.
— Насмерть разбился? — протянул он удивленнo. — Что-то непохоже.
— Я отдам вам деньги, — прошелестел Алексей пересохшими губами. — Все, что я должен «Медине», я отдам… А в смерти Бульдозера я не виноват клянусь…
— Чего он там мелет? — поморщился Чурбан. — Какой еще бульдозер?
— Он вроде кому-то деньги должен, — сказал Сидор.
После удара по шее мысли в голове Алексея шевелились с трудом. В первую минуту, увидев стриженых молодчиков, он был уверен, что это недобитые бойцы Бульдозера. Они его выследили и теперь собираются свести с ним счеты за своего босса. Но поведение бандитов сбило его с толку. Похоже, это не те. Тогда кто же? В конце концов он решил, что в данной ситуации ему, наверное, лучше всего помалкивать.
— Должен — значит, отдаст! — Чурбан с зловещей ухмылкой приблизился к пленнику.
Рука бандита устремилась к животу Петрова. Тот импульсивно напрягся. Но вместо того, чтобы ударить, Чурбан принялся щупать…
—Ты расслабь пузо, расслабь, не напрягайся… — прохрипел верзила.
— Мужики, вам чего? — пробормотал Алексей. — Берите все, клянусь, в ментуру я не накапаю!
— Глохни, — буркнул Чурбан.
Его пальцы, как железные клещи, продолжали сдавливать пленнику живот. Алексей морщился от боли.
У Сидора азартно блестели глаза.
— Ну, что? Есть?
— Хрен его знает… Здоровый боров, живот отожрал… Ни фига не нащупаешь…
— А может, ножичком его вспорем? Самое милое дело!
— Дай я пощупаю!
—Лучше пойди в «глазок» посеки…
В квартиру резко позвонили.
