Наткнувшись на труп Очкаря, Кащей извлек у него из кармана нож. До забора было недалеко. Бандит бежал, озираясь. Никого из его группы в живых не осталось, если не считать Сидора и Чурбана, брошенных в квартире на Мичуринском проспекте. Но и немцам полный каюк. Здесь, на кладбище, полегли все, а поскольку живых свидетелей разборки нет, то у Кащея появился шанс выбраться из передряги. Но для этого надо уйти от ментов.
Изгороди смыкались так тесно, что Кащею приходилось перепрыгивать через них, раздирая в клочья штаны. Последний отрезок пути до забора напоминал бег с препятствиями. Возле бандита свистели пули, за спиной слышался приближающийся собачий лай. Кащей подбежал наконец к забору, взобрался на него, перекинул одну ногу за гребень, но тут во вторую со злобным рычанием вцепилась овчарка. Беглец взвыл от боли. К нему между могил, непрерывно стреляя, бежали автоматчики.
— Стоять! Стоять! — гремело из мегафона. Кащей наконец вырвал ногу из пасти собаки и рухнул в заросли крапивы по ту сторону забора. Секунду он переводил дух, а потом снова бросился бежать, скрывшись за густо разросшимися деревьями. Омоновцы с автоматами и в бронежилетах быстро через этот забор не перелезут, так что бандит мог поздравить себя с выигрышем нескольких минут.
Чтобы добраться до джипа, оставленного в лесочке, надо было обогнуть почти все кладбище. Это слишком долго, да и опасно: не было гарантии, что джип уже не обнаружили менты.
Впереди показалось шоссе. Кащей высунулся из-за дерева и огляделся. Милицейских машин здесь не было, зато у обочины стоял внушительных размеров голубой «Линкольн» с иностранными номерами. Передняя дверь его была распахнута, а водитель, раскрыв капот, сосредоточенно разглядывал мотор. Кащей устремился к нему.
Водителем «Линкольна» был невысокий крепкий мужчина лет пятидесяти, по виду иностранец. На его загорелом лице темнели дымчатые очки. Оглянувшись на салон и убедившись, что в машине никого нет, Кащей вынул нож.
— Слышь, ты, чувак, — тяжело дыша, прохрипел он. — Заводи свою тачку. Мы дергаем отсюда быстро. Понял, нет?
— Понял, очень хорошо понял, — почти без акцента сказал иностранец, захлопывая капот. — Вы не волнуйтесь, я вас отвезу, куда скажете. Вы, я смотрю, в затруднительном положении? Есть проблемы?
— Кончай базар! Тебе сказано — садись за руль и быстро дергай! А если попадутся менты, то ты меня не видел!
— Разумеется, не видел. — Иностранец косился на нож. — Прошу вас, можете расположиться на заднем сиденье.
Кащей держал нож в считанных сантиметрах от его груди.
— Ты тоже залазь. И не вздумай рыпнуться. Я подохну, но и ты загнешься, понял?
— Все будет в лучшем виде. Даю слово. Вам нужно поторопиться, поскольку сюда едет милиция!
Кащей оглянулся. Из-за поворота шоссе выезжала милицейская машина. Иностранец быстро распахнул заднюю дверцу, и в этот миг кисть его руки задела локоть Кащея. Перстень больно царапнул кожу.
— О, извините! — пробормотал иностранец.
— Залазь, паскуда, и давай газу! — злобно хрипнул Кащей.
Он нырнул на заднее сиденье. Владелец «Линкольна» уселся за руль.
Отъехать они не успели — «воронок» оказался проворнее, затормозив сбоку и чуть впереди. Из него вылезли водитель и омоновец, оба вооруженные автоматами. Подойдя к задней двери «Линкольна», они заглянули в салон. Кащей затаился под сиденьем.
— В чем дело, господа? — спросил иностранец, и акцент его стал заметнее.
— Мы ищем преступников, — сказал омоновец. — Выходите из машины.
— Но я не преступник! — ответил иностранец, раскрывая дверь. — Я остановился, потому что у меня что-то забарахлило в моторе.
— Выходите! — повторил омоновец. Вылезая, владелец «Линкольна» сунул в рот толстую черную сигару. Он щелкнул зажигалкой и подпалил ее конец.
— После курить будете, — грубо сказал милиционер. — А сейчас повернитесь спиной! Иностранец погасил зажигалку.
— Пожалуйста!
И в этот миг один за другим грохнули два выстрела. Приподнявшись над сиденьем, Кащей увидел обоих блюстителей порядка, с пробитыми головами растянувшихся на дороге. Во рту иностранец держал какой-то обгорелый, еще дымившийся металлический стержень. «Стреляющая сигара! — изумился бандит. — Ни фига себе!»
Иностранец выплюнул стержень и вернулся в машину. На этот раз его лицо выражало сосредоточенность и злобу. Кащей изумился еще больше. Он сжал рукоятку ножа и вдруг почувствовал, что не может поднять руку…
Иностранец схватил его за ворот рубахи:
— Где алмаз?
— Гнида, порежу! — просипел Кащей, но владелец «Линкольна» только усмехнулся.
— Где алмаз, говори быстро, иначе твой труп останется вместе с ними!
— Откуда ты знаешь?.. — прошелестели посиневшие губы бандита.
Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. По телу разливалось какое-то странное, леденящее онемение. «Яд!» — мелькнуло в сознании Кащея. Он вспомнил укол перстнем.
Иностранец тем временем быстро обыскал его. Не найдя камня, он наклонился над распластанным на сиденье бандитом.
— Если ты скажешь, где камень, то ты не умрешь. Мало того — ты получишь миллион долларов. Где он?
— Ты вместе с немцами?.. —только и смог вы давить Кащей.
Онемение охватило все его тело, не задев, однако, гортани и мышц лица. Он мог говорить и даже шевелить головой.
— Тебя это не касается, — процедил странный незнакомец. — Мне нужен алмаз, и это все. Я знал что вы будете искать его на кладбище, поэтому я здесь.
— Мы обыскали всех немцев… От меня ни один не ушел… Алмаза там нет…
— Тогда где он?
— Не знаю… Слушай, мужик. Ты бы лучше отъехал отсюда… А то тут трупы ментов лежат…
— Мне плевать на них. Ты понял мой вопрос? Где алмаз?
— Ну я-то откуда знаю? В могиле его точно нет!
— Знаешь, сволочь, и ты мне сейчас скажешь.
— Гнида очкастая. Чтоб ты сдох.
В руках у незнакомца появился какой-то черный аппарат, размером не больше зажигалки. На крышке аппарата зажегся красный огонек.
Иностранец приставил аппарат к шее Кащея, и бандит дернулся, внезапно окунувшись в океан боли. В мозг словно всадили большой ржавый гвоздь.
Джерри Хан выключил аппарат и снова наклонился над пленником.
— Итак, я слушаю. Где камень?
— Не знаю, мамой клянусь!
— Мамой? — проскрежетал убийца и снова ткнул в Кащея свой адский прибор. Бандита встряхнуло.
— Где? Где, говори!
— Скажу, только не надо больше этой штуки…
—Я жду!
— Понимаешь, мужик, такое дело… — Кащей говорил с открытым ртом, судорожно заглатывая воздух. Он был похож на рыбу, выброшенную из воды. При одной только мысли, что незнакомец снова пустит в ход свою дьявольскую игрушку, его начинало мутить, а сердце замирало от ужаса. — Я тебе все скажу, только не надо… Знаю я, где алмаз! Он в том чуваке, который остался у меня в джипе!
— Каком чуваке?
— Он Петров, Алексей Петров, тоже был в Германии! Я выслеживал его, своих пацанов заслал к нему в квартиру, а потом, понимаешь, те два хмыря — сыщики частные, у нас его перехватили…
