— А то, что ты подставил Шрама. Ты оформил на его имя виллу в Кейсарии. Если расписка попадет в израильский суд, вилла в Кейсарии пойдет с молотка…
Яцен не ответил. Короткий этот диспут он проиграл.
— Я скажу тебе твою судьбу. Заодно Короля и Мусы. Вас сдадут. И очень скоро.
Рэмбо уже шел назад к джипу.
По его знаку людей Яцена сняли с мушки. Они должны были отъехать от гаражей первыми.
Одинокий прохожий, свернувший с улицы Академика Волгина на улицу Островитянова, что-то почувствовал. Обернулся.
Солнечный ясный день. Опушка леса. Ряд гаражей. Красивые чистые машины. Молодые здоровые люди, которым суждена короткая жизнь…
Яцен остановился у джипа.
— Ты имеешь в виду израильскую полицию?
Рэмбо покачал головой.
— Зачем ей чужая головная боль? Наши тоже бы так поступили. Полиция просто закроет на все глаза. Они как рассуждают? «Пусть бандиты убивают друг друга…»
Полицейские еще возились в доме на месте происшествия. Юджин Кейт поехал к себе на Русское подворье. Я позвонил в паб «Сицилийская мафия».
— Алло, Макс…
— Привет!
Он узнал мой голос.
— Ты откуда звонишь?
Макс прислушался.
Я звонил из дома. В квартире работало радио.
Шла все та же набившая оскомину реклама.
— Я тут, в Иерусалиме.
— Слушаю тебя…
Макс явно обрадовался. Он не верил в то, что я снова объявлюсь.
— Деньги я достал, Макс. Полностью.
— Ну!
— Видеокассета у тебя?
Я понимал — никакой видеокассеты у него нет и не может быть. Я просто давал ему возможность сдать меня российским бандитам.
— Конечно! Что за дела!
Еще с минуту я демонстрировал неуверенность и сомнения, чтобы он не заподозрил меня в двойной игре.
— Не продинамишь?
Он серьезно заверил:
— Видеокассета в надежном месте. Назначай время…
— А если я привезу валюту, а ты не сможешь доставить?..
— Я отвечаю.
— Тогда сегодня в девять вечера.
— Отлично!
Я представлял, как их устроит поздний этот час.
«Еще бы им уединенное место…»
Макс дал понять: второй раз в Бейт-а-Кэрем, в туалет торгового центра приезжать не стоит. Там эта стриженая баба в «Моде» могла запомнить.
— Согласен.
У меня было предложение, которое они не могли не принять.
— Промышленный Тальпиот. Рядом с кинотеатром есть супермаркет…
— Выходит на железнодорожный путь…
— Правильно. Там столб «88 км». Пустая сторожка. Место достаточно уединенное.
Макс прекрасно представлял его:
— Впереди новый мост перед арабской деревней…
— Мне еще позвонить тебе, Макс?
— Все! Стопроцентно договорились. Ты будешь один?
— Конечно.
— Я тоже…
Я положил трубку.
Потом позвонил Юджину Кейту, поставил его в известность о времени и месте встречи с криминалитетом…
— Все будет о'кей! Я заеду к тебе!
Я снова положил трубку.
Радиоэфир был по-прежнему полон предложений.
Слушателей призывали немедленно что-то купить, на что-то подписаться, куда-то отправиться…
Какая-то особенная колбаса, прокладка, газета…
«Сегодня! Сейчас! Немыслимые скидки! Звоните немедленно!»
Надтреснутый голос ведущей в конце набрал головокружительную высоту. Я представил старуху, взметнувшую несвежими юбками у меня перед лицом…
До встречи в Тальпиоте оставалось мало времени.
Первым делом я поехал к Леа.
Адвокат ввела меня в курс последних новостей из зала суда. Ни Гия, ни Борис не признали себя виновными, не подписали сделку с прокуратурой…
Леа теперь взяла на себя защиту Гии.
— Я вступаю в процесс на стадии обжалования в Верховный суд…
Она ознакомилась с аудиокассетами, полученными от отца Гии, и их содержание внушало ей некоторый оптимизм.
Макс уверял, что убийство совершили другие парни…
В любом случае это был повод для кассации.
— Я использую эти записи, но… В Израиле, как и в России, как везде, прокуратура не любит признаваться в том, что посадила невиновных…
— Какой срок тут на подачу кассационной жалобы?
— Огромный: два месяца.
— Когда может быть суд?
— Нескоро. Я даже не уверена, что суд состоится в этом году. При возникновении новых обстоятельств дело передадут на новое рассмотрение. Для нас это хорошо…
Когда я появился в ее офисе на Кинг-Джордж, Леа как раз собиралась в тюрьму на встречу с подзащитным.
— Я могу проводить вас?
— Конечно.
Мы ехали в такси.
— Показания Макса о том, что убийство совершили другие парни, могут помочь нам?
— Трудно сказать. Прокуратура может предложить Максу судебную сделку…
Мои знания израильского уголовного процесса были ничтожны.
— Прокуратуре важно, чтобы арест Гии и Бориса был оправданным. За это прокуратура может предоставить Максу статус так называемого государственного свидетеля…
— Но каким образом…
— Макс может сказать: «Да, настоящие убийцы — другие люди. Они сделали свое дело и ушли, а потом я увидел Гию…» — С лица Леа не сходила вежливая профессиональная улыбка. — Или Борю. Или обоих вместе… «Они вынесли из дома сумку». Или — «кейс с деньгами…».
