вопрос, странник. Вини своего отца или, что лучше, не особо заморачивайся по этому поводу. Я, если хочешь знать, тоже чипованный, для служащих МКГ это обязательно. Правда, передатчик ставится в руку, но, может быть, тебя это хоть как-то утешит.
— Черта с два меня это утешит! — крикнул странник.
Он решительным шагом прошел мимо хирурга, едва не сбив его плечом. Захлопнул салонную дверь и потянул за ручку той, что вела в кабину. Уплотнители примерзли и там, поэтому дверь не поддалась с первого раза. Густав со злостью дернул ее еще раз, и еще.
Хирург, с легкой улыбкой наблюдавший за этим, спросил:
— Что ты собираешься делать?
— Убираться отсюда.
— Куда? Сегодня вечером опять начнется снежный буран. На своих старых солнечных батареях ты быстро замерзнешь. Я бы мог дать тебе источник большей мощности, но раз ты уезжаешь… Да и к тому же без пистолета! Безумству храбрых поем мы песню!
Густав замер. Его пистолет остался в доме хирурга, а без него отправляться в путь ну никак нельзя.
Он отпустил ручку так и не открывшейся двери и, не сказав ни слова, пошел к видеофону. Набрал ту самую комбинацию цифр, что и в прошлый раз. Но Ира не ответила. Странник пнул по двери ногой.
— Тишина? — спросил подошедший к двери хирург.
— Открой, я заберу свое и уйду.
— Без проблем. Только я тебе вот что скажу, странник. Подумай как следует и не делай поспешных выводов. Когда наступит момент, ты сможешь уехать от нас, никто тебя держать не будет. Но такой момент еще не наступил. МКГ хотела от тебя талисман, но не просто так, а для того, чтобы ты доставил его в Закрытый Город. Видимо, их мечтам суждено сбыться ровно наполовину, а заставить тебя не получается.
— Верно, твою мать, — буркнул Густав.
— А то! Я разбираюсь в человеческих душах! — Кир хохотнул. — Поэтому просьба номер два. Дело в том, что у меня запланирована инсталляция. Проще говоря, нужно установить передатчик в очередного лидера. Один я не справлюсь, нужна твоя помощь.
— Помочь тебе резать человека?! — Странник резко развернулся и схватил хирурга за края капюшона, с силой притянув к себе. — Ты хоть подумал, о чем ты меня просишь, сука улыбчивая?!
Кир не стал вырываться, лишь встал на носки, чтобы не потерять равновесия.
— Я сто раз подумал. Но мне реально нужна твоя помощь, один я…
— Да слышал я! Как же ты раньше справлялся, без меня?!
— Жена помогала.
— А сейчас что?!
— Сейчас она беременна, — сказал Кир и застенчиво улыбнулся.
Густав медленно разжал кулаки.
— У нас будет ребенок, странник. И я, честно признаюсь, не хочу рисковать здоровьем своей жены и моего будущего… не знаю, мальчика или девочки, не важно. Я готов рисковать собственным здоровьем, но они тут ни при чем.
— Ни при чем? — горько усмехнулся Густав. — А если ты погибнешь или с тобой что-то случится? Они автоматически станут при чем.
— Это уже другой вопрос. Но я должен делать свою работу, не забывай.
— Я не забываю, — сказал Густав, со стыдом вспоминая глаза Иры, ее попку в джинсах, голую грудь под футболкой и то, как он на нее пялился, еще не зная, что перед ним будущая мать. — Какой месяц?
— Второй пошел.
— Понятно.
— Мне действительно нужна помощь, это срочное задание. Если тебе так важно знать, то операцию я буду проводить сам, ты нужен для поимки и доставки объекта. Это дикарь, у них крупная община в соседнем городе. Здоровый, сильный мужик, и организация общества при нем неплохая, пусть и дикарская.
— Дикарей не существует, это не оправдание, — сказал Густав. — Все люди, все равны.
— Хорошо, что ты так думаешь, но я сейчас, если честно, пытался надавить на ваш, странников, кодекс и образ жизни. Вы же дикарей ни во что не ставите!
— Я изменился с некоторых пор.
— Если не доберемся мы, то до этих людей доберется Легион, — сказал Кирилл. — Вариантов-то не много. Не сейчас, так летом. Сначала к нему присосется улитка, потом она его парализует, а затем начнет прогрызать путь внутрь. Он при этом будет ощущать жуткую боль. Еще больнее ему станет, когда улитка сделает забор генетического материала из костного мозга. Дичайшие муки для дик… человека. Но он даже закричать не сможет. Затем начнет медленно угасать, терять сознание. А потом из него, еще живого и все чувствующего, вылезет двойник. А в жизни общины на ближайшие годы ничего не изменится, только появится местный локальный божок с непререкаемым авторитетом.
— А что изменится от твоего вмешательства?
— Во-первых, они будут под надзором МКГ. Во-вторых, мы дадим им столько информации, сколько нужно для того, чтобы бороться с Легионом. По своему опыту скажу, что коллективный дух борьбы объединяет людей, мало кто решается уйти из общины или стать странником, как ты. Общий враг объединяет, сплачивает людей.
— Вы заставите их бояться и используете страх…
— Так опасность-то реальная! — Кир покачал головой.
— Я мог бы всю жизнь прожить и ничего не узнать об этом. И они тоже.
— Но ты узнал. И они узнают, когда слизняк вопьется кому-нибудь из них в задницу или когда невесть откуда взявшийся Легион начнет пожирать людей семьями, уничтожая дома, и дворы, и еще не родившихся детей. На чьей ты стороне? Твой выбор в том, чтобы ехать по пустой дороге, наслаждаться холодной тушенкой и трахать проституток в хостелах? Тогда о чем нам разговаривать, странник!
Хирург поднес электронный ключ к замку, и дверь открылась. Он вошел внутрь дома и обернулся. Густав смотрел на него и думал. Он анализировал сложившуюся ситуацию, рассчитывая свои действия на несколько ходов вперед, как привык это делать раньше. Получалось, что хирург прав. По-своему, но прав.
Густав шагнул в полумрак подъезда. Дверь с железным грохотом захлопнулась, и эхо разнеслось по этажам. Пистолет странника по-прежнему лежал в коробке на полу.
Глава 11
На крыше дома гулял свирепый ветер. Хулиганя возле труб вентиляции — со свистом уходя внутрь них, он создавал воздушные завихрения из снега и пара, которые через неравные промежутки времени то появлялись, то исчезали.
Большую часть крыши занимала посадочная площадка. На ней под брезентом, закрепленным тросами, стоял летательный аппарат хирурга. Он его почему-то называл «Козотрепкой».
— Откуда взялось это название? — спросил Густав, помогая отвязывать брезент с одного края.
Брезент хрустел в руках от мороза, а жесткая бечевка не слушалась пальцев.
Хирург отодвинул вниз широкий шарф, который скрывал его лицо по глаза, и громко сказал, стараясь перекричать гудение ветра в вентиляторах:
— Когда я только получил его, то решил доставить сюда скот для нашей домашней фермы. Я поймал трех коз, связал им ноги и уложил их на полу. А когда подлетел к дому, оказалось, что несчастные животные заблевали весь салон.
Густав ухмыльнулся.
Они стянули брезент с аппарата. «Козотрепка» имела сходство с кашалотом, которого странник видел
