Вопрос. Отметили ли вы что-нибудь странное в поведении Турандина и его товарища по возвращении их с прогулки?
Ответ. Ничего особенного в их поведении я не отметил. Турандин по характеру немногословен, несколько резок в обращении. Таким он был и в этот раз, когда вернулся с прогулки. Турандин попросил у меня иголку и красную нитку, зашил свитер, который расползся по шву на плече. Товарищ Турандина в это время читал книгу.
Вопрос. Сказали они вам о том, что собираются уезжать?
Ответ. Их отъезд был для меня неожиданностью, поскольку заранее Турандин меня об этом не предупредил.
Вопрос. Куда выехали Турандин и его товарищ?
Ответ. Об этом мне неизвестно.
ТЕЛЕГРАММА.
Начальнику отдела милиции на станции Москва-Астраханская — Турандин Александр Васильевич (Алик) работает тренером по боксу ДСО «Трудовые резервы» с января прошлого года. В настоящее время находится в очередном отпуске в городе Москве. Вместе с Турандиным может находиться тренер ДСО по зимним видам спорта Савиновский Игорь Львович. Фотографии высылаю с бригадиром поезда — начальник отделения уголовного розыска Инты.
СРЕДА, 11 ФЕВРАЛЯ.
Денисов приехал на вокзал затемно. Не проснувшимся еще центральным залом прошел к лестнице на антресоли. Торговали буфеты, звенели зуммеры автоматических камер хранения. Каждый второй, входивший в зал, направлялся к суточным кассам, где прямо на глазах росла по-утреннему неразговорчивая, нетерпеливая очередь.
Сложной цепью переходов Денисов прошел в дежурку. Здесь готовились к сдаче смены. Из всех открытых форточек клубами валил морозный воздух.
«Проветрено и даже прохладно, как в кабинете фтизиатра…» — подумал Денисов.
В кресле у коммутатора оперативной связи сидел помощник, самого дежурного не было.
— А где сам? — спросил Денисов.
— Умывается…
— Новости есть?
— Звонили, — помощник полез в черновую книгу, — Шемет…
— Валентин Андреевич?
Помощник снова сверился с записями. Работа в дежурной части требовала абсолютной точности.
— Да. Ему, в свою очередь, звонил… Турандин Александр Васильевич… Из Кишинева, гостиница «Молдова». Турандин извинился за то, что уехал, не поблагодарив. Опаздывал, сказал, на самолет. Осведомился у Шемета, все ли в порядке.
— Это очень важно! — Денисов сразу почувствовал себя легко. — И вы?
— Приняли меры… — Помощник не позволил себе ответить по памяти, заглянул в записи. — Доложили руководству, передали телефонограмму в управление уголовного розыска Молдавии. Об установлении и допросе Турандина…
— Отлично!
Денисов поднялся к себе. Повсюду горел свет. Шары абажуров отражались в стрельчатых окнах. В кабинете возилась с щеткой уборщица.
У дверей Денисов увидел Горяинова-старшего, в руке он держал незажженную сигарету.
— Ко мне? — спросил Денисов.
— И сам не знаю… Сказали — в одиннадцатый кабинет. С таким трудом бросил курить! Не поверите. Казалось: чуть что — сразу закурю, не выдержу. А сейчас сын на грани жизни и смерти, а я не могу в рот взять. Понимаете?
Уборщица, захватив с собой корзину для бумаг, ушла. Денисов снял пальто, подошел к столу, увидел вчерашний план-задание, который он не выполнил, встретив на Профсоюзной Бабичева с собакой. Задание называлось: «Володя Верховский».
— А тут еще милиция в Крестах. — Горяинов вздохнул. — Вежлива, но настойчива!
— В чем там дело? — спросил Денисов.
— Просят раскрыть им кражу икон с дачи.
Денисов удивился:
— Вы в состоянии?!
— Я же там всех до одного знаю!.. — Горяинов прошелся по кабинету — приземистый, с землистого цвета лицом. — К черту! Разве у меня иконы в голове? Или мои деревенские соседи? Или Серега Солдатенков?
Я спрашиваю себя: до чего нужно дойти, чтобы скинуть человека с поезда?! И кто делает? Друзья!
— Друзья?
— Или не без их участия! Бабичев, Женька, Момот… Они ведь избили его однажды. Так отделали… Не знали?
В дверях показалась Колыхалова.
— Доброе утро. Кто избил?
— Бабичев и Момот… И в этот раз, в поезде!
— От кого эти сведения? — спросила Колыхалова: у полковника Горяинова мог быть свой источник информации.
— От Ольги! Под большим секретом. Славка ударил, наш ответил. Видели у Момота наклейку на брови? Я еще в первый раз заметил…
— Из-за чего подрались?
— Разве скажут!
— Нам стало известно, что в поезде с ними ехали двое… Один из них боксер, — сказала Колыхалова, доставая из сумочки пачку «Мальборо». — Мы их разыскиваем сейчас. Между обеими компаниями в вагоне возникла напряженность. — Колыхалова не могла выразиться определеннее, не разглашая тайны следствия.
— Значит, вы подозреваете… — сказал Горяинов.
— Именно.
— Я считал, что все случившееся связано с Компанией… У них что-то произошло, я чувствовал. Где, например, Димка был в пятницу? Вернулся он в час ночи. Момот дважды звонил, Плиний. Чтобы Димка не сказал ребятам, куда поехал? Куда уходит? Чудеса! — Горяинов вздохнул.
— Вы пробыли у сына всю ночь? — спросила Колыхалова.
— Я, жена и следователь. Он, наверное, и сейчас там. Глаз не сомкнул. Этой ночью жена опять поедет или Ольга. — Горяинов покачал головой. — А тут еще Крестовская милиция: «Кто из друзей Димы и Ольги приезжал на дачу?», «У кого из них есть собака?»
— Полагают, кражу совершил кто-то знакомый с обстановкой? — спросил Денисов.
Он обратил внимание: Горяинов снова перевел разговор на Компанию. Полковник не принял эту версию о причастности к происшедшему посторонних.
— В основном их беспокоит один из приятелей Димы — Верховский… — Горяинов помолчал. — Мне и самому не понятно: юрист, много старше… Какой ему с ними интерес?
— Верховский говорил с вами об иконах? — спросил Денисов.
— В открытую. Просил: «Если будете продавать, поставьте меня в известность…» Это он надоумил насчет музея Андрея Рублева: свозите, мол, чтоб знать ценность… Странный парень. — Горяинов посмотрел на Колыхалову. — И взгляд какой-то тяжелый, неприятный.
— Дима бывал у него?
— И Дима и Ольга. Они там днюют и ночуют. По-моему, Верховский нравится Ольге. Не хотелось бы, конечно, в это верить.
— Он приезжал к вам на дачу с Димой?
— Однажды был и один. Племянник Николай рассказывал. — Горяинов подумал. — «Сидим, — говорит, — с женой, видим, юрист подходит к даче. „Как попал, Володя?“ — спрашиваю. „Погода хорошая,
