особенно стремятся к глубоким взаимоотношениям, человек, попавший сюда, раз переживший подобное состояние вновь и вновь стремится попасть сюда, и еще раз ощутить пережитое. Тусовку невозможно разрушить или изменить по своему желанию, но можно игнорировать, воздерживаясь от встреч. Зато, возвращаясь после долгого перерыва, вновь чувствуешь себя на месте: никто не заметил твоего отсутствия, это добавляет бодрости духа. Вот ее не было почти три недели, а стоило появиться здесь – встретили, будто расстались только вчера.
Так думала Наталья, разглядывая знакомые лица.
Спектакль был интересен, в какой-то момент у Наташи навернулись слезы, но форма и мысли были слишком неожиданными и непривычными.
Жаль, Ксюши нет, она бы в полной мере насладилась этим зрелищем. Как-то там она? Скоро ведь совсем срок подойдет. А потом будет не до тусовок. Ну, по крайней мере, несколько месяцев. Впрочем, красавицу Ксюшу забыть сложно. Даже если подзабудут, она о себе быстро напомнит… А Елена? Вчера только ее похоронили, а уже и разговоров об этом нет. Даже Визиров, вот он, между прочим… Все-таки только что похоронил жену, по сценарию должен был с горя напиться, и отлеживаться в своей берлоге. Но нет! Уже с какой-то подружкой.
Какая разительная перемена по сравнению с давешним публичным страданием. Сегодня на лице уже ни следа горя, знакомая усмешка, прежние ужимки. Будто и не случилось ничего…
– Ну ты и шельма, – с уважением посмотрел на нее Визиров. – Решила на Ленкину роль попробоваться?
Он уже оставил свою мимолетную знакомую и подошел к Наталье.
– О чем ты? – Она удивленно подняла брови.
– О том балагане, который ты устроила на телевидении. Я прямо оторваться не мог. Особенно, когда ты уголовный кодекс цитировала.
– А, это… – Наталья неопределенно махнула рукой.
– Слушай, меня тут в одно эксклюзивное местечко зовут, может, махнем вместе? – тихо предложил он, плотоядно оглядывая ее стройную фигуру.
Наталье был противен этот взгляд. Его глаза откровенно и оценивающе перемещались по ее телу, будто пытаясь проникнуть сквозь одежду.
Да, она привыкла к повышенному вниманию мужчин и относилась к этому со снисходительным юмором. Но такая откровенная похотливость вызвала глубокое отвращение. Это было тем более странно, что раньше при встречах Визиров не давал повода заподозрить себя в пошлости, был всегда корректен и собран. Может, смерть Елены так подействовала?
– Извини, – сухо сказала Наталья. – Меня уже ждут сегодня в другом месте.
Она вышла в холл, Визиров пошел следом. Когда гардеробщик подал ей шубку, выхватил у него из рук и сам помог Наталье одеться. Когда шубка была уже на плечах, вдовец не спешил убирать руки.
– Может быть, завтра… – прошептал он ей в самое ухо внезапно охрипшим голосом.
Его горячее дыхание неприятно щекотало шею, запах перегара вызывал тошноту.
Наталья отшатнулась, но Визиров цепко держал ее.
Наталья резко обернулась. И не узнала человека, стоявшего перед ней. Звериный оскал, налитые кровью глаза…
Это длилось всего миг. Не секунда даже, а доля секунды потребовалась, чтобы Визиров оказался на полу. Казалось, телохранитель просто мгновенно переместился в пространстве – только что был где-то сзади, и вот уже заслоняет ее своей спиной. Гардеробщик, вообще-то привычный ко многому, с удивлением переводил взгляд с лежащего под стойкой антиквара на невозмутимого охранника.
– Ты будешь очень удивлен, но завтра у меня очень напряженный день, – ледяным тоном произнесла Наталья, глядя сверху вниз на Визирова, и добавила: – И послезавтра тоже.
Тот медленно приподнялся на четвереньки:
– Извини, я сегодня немного перебрал, – сказал он почти обычным голосом. – Ленку жалко. Надо отдохнуть, развеяться, съездить куда-нибудь, а то здесь все о ней напоминает…
Она кивнула. Конечно! Все так и есть, что ждать от человека, который только что похоронил жену, да еще так трагично погибшую.
Наталья и охранник вышли на улицу.
Порывы холодного ветра поднимали полы шубы, рвали их в стороны, словно пытаясь разодрать в клочья. А по дороге домой непрестанно думала о событиях на серпантине, на кладбище, заново переживая каждую минуту, вновь и вновь вспоминая каждый жест, каждый шаг и…
– Что-то было не так! Я заметила, а потом забыла. Но что?..
Глава 22
Они сидели в Наташиной гостиной.
– Послушай, – спросил Владимир, попивая фирменный Наташин кофе, – а что бы ты – человек, связанный с искусством, стала делать с этими рисунками на месте преступника? Ведь их не выставишь на официальном аукционе.
– Конечно, нет. Тут может быть только два варианта – либо на них уже есть покупатель, либо надо предлагать их на закрытых аукционах. Для тех, кто не побрезгует купить ворованное.
– Но ворованное дешевле.
– Вовсе не обязательно. С произведениями искусства часто бывает наоборот. А почему ты думаешь, что он не оставит их себе?
– Это же понятно: ему нужны деньги. Если б было иначе, он оставил бы у Аренского подлинники, а не стал бы связываться с производством копий.
– Да, ты прав. Но что делать дальше?
– Думаю, тут ты сможешь помочь. Я уверен, у него не было покупателя на рисунки. Он именно сейчас ищет, куда бы их пристроить. Расскажи, как работает закрытый аукцион?
– Есть, например, международные посредники, знающие, кому предложить то или иное произведение искусства, а есть специальные сайты, на которых можно выложить свое предложение и ждать покупателя.
– Тебе они известны?
– Посредники или сайты?
– Сайты.
– Некоторые.
– Тогда с этого и начнем. Мне думается, этот человек будет действовать именно таким путем.
– Почему ты так решил?
– Все просто. Мне думается, что его план во многом рассчитан на везение. То есть, как добыть эти рисунки, он точно знал, а вот дальше положился на «авось». Так что, Наталья Николаевна, прошу к компьютеру. Давайте займемся поиском.
Они перешли в кабинет. Наташа присела за стол и быстро застучала по клавиатуре.
Через некоторое время позвала Воронцова.
– Есть!
На экране появилась графическая копия ее экспертного заключения и вполне профессиональное описание пятнадцати рисунков.
– А вот и электронный адрес. Можно прямо сейчас наряд милиции по нему отправлять, – хихикнула она.
– Прямо сейчас, пожалуй, рановато, но найти его действительно можно. Ну, разве что прокси-сервер расположен в Ботсване…
– А если в Ботсване, это что-то меняет?
– Там могут просто наплевать и на наш МИД и тем более на ФСБ или МВД. Никому ничего не скажут, если не захотят. Но если сервер в России, мы преступника вычислим. Дай-ка посмотрю IP-адрес.
Владимир пощелкал кнопками, и в новом окне появился набор цифр.
– Разве это может помочь? – удивилась Наталья.
– IP-адрес – уникален. Каждое устройство, будь то компьютер, ноутбук, выделенный сервер или
