— Не желаешь? К сожалению, я не могу предложить тебе мой бассейн, как в Мубеке…
Оживший, принявший душ Тура, не скрывая аппетита, смотрел на разложенные яства. Кроме фруктов, здесь были еще казы, овечий сыр, лепешки, зелень, вареная баранина.
Хамидулла вел себя как радушный хозяин:
— Я знаю про твои беды, про жену и сына… Неисповедимы пути Аллаха! О-омин!
Хамидулла сделал традиционный жест — словно омыл обеими руками лицо.
— И мне не вернуть моего сына, моего Талгата… На все воля Аллаха! Поблагодарим же его за все, что он нам посылает… Ешь! А потом… — Хамидулла кивнул на телефон. — Ты мог бы позвонить кому-то из своих прежних сослуживцев. Хотя я бы на твоем месте не стал бы этого делать. Ты меня понимаешь…
Дверь камеры отворилась.
Хамидулла кивнул, немолодой контролер внес в камеру каган с пловом, поставил в центр стола. Потом он вынул из кармана бутылку марочного коньяка, поместил рядом.
— Приятного аппетита… — Он вышел.
Хамидулла откупорил бутылку, плеснул коньяк в пиалы.
— За твое здоровье, мент! — Они, не чокаясь, выпили. Тура ел с жадностью.
После второй рюмки Хамидулла заметил:
— Мне передали: сегодня на прогулке один козел напал на тебя. Я сказал, чтобы его сунули головой в парашу. Больше тебя тут никто не тронет, Тура…
— Ты не боишься, что нас сейчас слышат? — Саматов показал на стены.
— Нет, мой человек об этом позаботился…
— Не пойму, — Тура перестал есть, — почему ты делаешь все это для меня? Ведь я — мент! Я мешал тебе жить! И снова мешал бы — выйди мы оба сегодня на свободу… Я никогда не войду в милицейско- мафиозный синдикат…
— Аллах создал нас одинаково голыми под нашими одеждами, — заметил Хамидулла. — Ты убрал с моей дороги сына Иноят-Ходжи, который поклялся убить меня, чтобы я ему не мешал. Я только воздал добром тебе за добро. — Хамидулла встал, подошел к телевизору, включил его.
На экране появилась танцующая пара — передавали фигурное катание.
— Я хочу оказать тебе еще одну услугу, Тура. Здесь чистая бумага, — Хамидулла показал на тумбочку. — Когда мы встанем из-за стола, ты напишешь жалобу в Москву своему министру. Я сделаю так, чтобы она попала на самый верх, прямо в руки… Твое дело прекратят, тебя восстановят в милиции. Я об этом побеспокоюсь. Ты вернешься к тому, что ты делал всю жизнь…
— Так и вернусь? С нар…
— Вот именно!
Оба засмеялись, понимая всю зыбкость такого предположения.
Восточнокаспийск — небольшой городок на берегу моря — уже спал. Тусклоосвещенный, провинциальный. Обращенный к акватории.
Замкнувшая город цепь не особо высоких гор вдали выглядела землистой, в щербинках, как скорлупа грецкого ореха.
Улицы были безлюдны и тихи. Как и дворы.
Двор Рыбоинспекции не был исключением — с воротами, с деревянным одноэтажным домиком в глубине под деревьями, с вывеской у входа:
«ВОСТОЧНОКАСПИЙСКАЯ МОРСКАЯ ИНСПЕКЦИЯ РЫБООХРАНЫ».
На площадке перед инспекцией лежало несколько конфискованных огромных браконьерских лодок. Сбоку темнел припаркованный «Жигуль».
Все замерло тут в ожидании утра. Только в одном из помещений горел свет.
Сквозь убранное решеткой окно внутри виден был кабинет с настольной лампой и телефоном, с бумагами на тумбочке, и дежурный инспектор Рыбнадзора. Инспектор спал на узкой железной кровати у стены.
Иногда свет лампы мешал спящему и он, не просыпаясь, подтягивал ближе к себе одеяло, закрывая лицо. Книга, которую дежурный читал с вечера, лежала на полу, рядом с кроватью.
Город тоже спал, и только светофоры-мигалки на перекрестках размеренно хлопали желтыми пустыми глазами.
Шум внезапно появившейся машины разрушил тишину. Это была «Волга», притормозившая у самых ворот Рыбоинспекции.
Водитель убрал свет, но мотор не выключил.
В темноте стукнула дверца машины. Через минуту водитель появился в калитке, в руке у него была канистра с бензином.
Дальнейшие события разворачивались молниеносно, как в плохом детективе. Неизвестный с канистрой быстро пересек двор, подбежал к окну.
Рыбоинспектор спал, по-прежнему завернув голову одеялом.
Неизвестный подскочил к двери, осторожно потянул на себя. Дверь была не заперта — тихо скрипнула, открываясь. Человек с канистрой проник в здание. Еще через несколько секунд он показался в окне, рядом со спящим.
Он открыл канистру и несколько раз обильно плеснул на пол, а потом и сбоку на кровать, где лежал инспектор.
Вскоре неизвестный появился снова — теперь уже на крыльце.
Действия его были продуманы. Он еще плеснул из канистры, на этот раз на дверь и крыльцо.
Сбоку, на стене, висел противопожарный щит с инструментами. Неизвестный сорвал со щита багор и снаружи подпер им дверь.
Дорожка расплескиваемого бензина протянулась за ним через двор. Здесь неизвестный вылил из канистры остатки бензина и побежал назад, к машине.
Мотор «Волги» все еще продолжал работать.
У калитки неизвестный обернулся, вытащил из кармана ракетницу и выстрелил в глубь двора.
Высокий столб огня прорезал темноту.
Одновременно раздался шум отъезжающей машины.
«Волга» развернулась и, не включая фар, быстро исчезла в лабиринте улиц.
Сухое здание Рыбоинспекции вспыхнуло разом, как факел.
Пожарные выезжали по тревоге. Машины неслись сквозь ночь.
Несмотря на ночь, люди с окрестных улиц сбегались смотреть на пожар.
Мощные струи из нескольких стволов били по огню, но пламя не сдавалось. Оно словно даже набирало силу. Огненные искры разлетались в разные стороны, стреляя, превращаясь в языки пламени. Уже горело соседнее строение.
Пожарные и добровольцы откатили дальше от горящего здания припаркованный во дворе «Жигуль».
Все вокруг трещало от огня.
Внезапно раздался глухой удар — в небо взметнулись тысячи искр — крыша здания рухнула…
На рассвете пожарные растаскивали по двору обгорелые бревна. Фундамент еще дымился.
Толпа любопытствующих поодаль следила за происходящим.
За дело принялись люди в милицейской — серой и зеленой — формах. Они осматривали пожарище, искали улики.
Тут же находился и полковник Агаев — начальник областного управления внутренних дел — высокий, немногословный, уверенный в себе.
К нему то и дело обращались сотрудники, докладывали.
— Они мою машину увидели, товарищ полковник! — приблизившийся крепыш с побитым оспой лицом кивнул на «Жигуль», ночевавший во дворе Рыбнадзора.
— Вот и подумали, что начальник Рыбоинспекции Кадыров спит у себя в кабинете… Ну… и можно его замочить…
Агаев серьезно взглянул на Кадырова, ничего не сказал. В ту же секунду один из милицейских, осматривавших пожарище, его окликнул:
