квартиру. Его сын уже вполне самостоятельный человек, и даже женатый, и даже ждет прибавления в семействе.
– Так что я в сорок шесть стану дедом, – похохатывал Валентин.
Ей было хорошо рядом с ним.
…Неделя в Риге пролетела как один миг. И она уже на обратном пути домой, хоть и был рядом родной и любимый Валентин, с тоской думала о том, что снова окажется в клубке неразрешимых проблем.
Глава 17. Возвращение
…Марина вернулась домой поздно вечером. Поскольку она уезжала скоропалительно и не могла назвать Ипполиту точный день своего возвращения, то была готова столкнуться нос к носу с его гостями. Но, открыв дверь своим ключом, оказалась в темной квартире, на ощупь включила свет в прихожей.
– Что у нас новенького? – вместо приветствия спросила она сонного зятя, вышедшего в коридор, и обалдела, увидев, как вслед за ним из его комнаты, потягиваясь, жмурясь на свету, вылезли два бабушкиных кота – Рыжий и Серый.
– Анну Георгиевну готовят к выписке. Геннадий Викторович уехал к Алене. Вам звонили студенты, потом еще кто-то – из колледжа – и Вадим. – Он говорил это на ходу, двигаясь за ней следом на кухню. Шествие замыкали коты.
«Студенты – это понятно, а кто такой Вадим?» Переваривая полученную информацию, Марина нажала на кнопку электрочайника, выложила на стол привезенные продукты, бутылку «Ванна Таллина», хлопнула по голове Рыжего, запрыгнувшего на стул и передними лапами потащившего к себе копченую колбасу.
– Распустил ты их. Или они оголодали? Чаю со мной попьешь?
– Нет… В смысле попью. А котов я кормил – вон еще полпачки корма осталось.
…Первый раз со дня увольнения она порадовалась, что завтра ей не нужно рано вставать, что не нужно трястись в автобусе, оценивая разнообразие парфюмерных и съестных запахов, окутывающих пассажиров. Она может сейчас принять душ, выспаться, а утром, не торопясь, поехать в больницу к матери.
…Марина, конечно, не обладала такой наблюдательностью, как Шерлок Холмс и доктор Ватсон, но даже и они, окажись в ее квартире, не заметили бы присутствия посторонних людей в прошедшую неделю. Ни запаха табачного дыма, ни клочка какой-нибудь упаковки продуктов – только тонкий слой пыли на мебели. Похоже, что Ипполит всю неделю жил один и никаких гостей не принимал. Но уточнять у него Марина постеснялась.
…Мать, как всегда, встретила ее очень ласково.
– Какая ты все-таки эгоистка, Марьяна! Зачем ты заставила Ипполита носить мне передачи?
– Какие передачи?
– Ну, какие – яблоки, булочки и кефир.
Вообще-то Марина оставила старшей медсестре отделения деньги и список продуктов, которые она могла бы покупать для Анны Георгиевны в больничном буфете. Но узнал же Ипполит откуда-то про выписку.
– Он что, к тебе приходил или оставлял продукты в справочном?
– Пару раз в палату заходил, мы с соседкой его еще чаем напоили. А так – с сестричками передавал.
Марина не стала разубеждать мать. Если той приятно думать, что о ней заботился «Полечка», а не «эгоистка Марьяна», пусть будет так. Все равно их отношения с матерью лучше не станут. Ее дело сейчас обеспечить переезд старой женщины из больничной палаты в собственную комнату, что она завтра и сделает. «Это все ерунда, мелочи жизни» – так, кажется, говорил любящий себя мужчина Карлсон? – по сравнению с тем, что она пережила недавно.
…Марина считала, что увольнение – ее личное дело, которое не вызовет особого интереса коллег. И ошиблась. Она не удивилась, когда после возвращения домой ей каждый день звонили студийцы и спрашивали, когда продолжатся репетиции. Для них она приготовила объяснение про тяжелую болезнь матери. Но вот звонки коллег ее приятно удивили: те интересовались, не случилось ли что лично с ней, если она так внезапно уволилась, и не нужна ли ей какая помощь, «мы все сделаем». Взрослым она говорила про неожиданно появившуюся срочную и выгодную работу, так как понимала, что начни она объяснять истинную причину своего увольнения среди учебного года, то окажется раздавленной ворохом ею же спровоцированных сплетен. По недоумению коллег она поняла, что директор тоже молчит.
…Неожиданно позвонила Алла. Ей нужен был срочный совет по поводу тенденции в оформлении подвесных потолков.
– Мы с Олегом решили сменить обстановку в загородном доме. В каталоге я увидела, что мебель, которую мы для него заказали, хорошо сочетается с мягкой подсветкой, вмонтированной в потолок. Как ты думаешь?
Марина ничего не думала, но пообещала, что, как только придет в себя после поездки, сразу же просмотрит свежие журналы и позвонит Алле.
– Как твой зять? – поинтересовалась приятельница. – Ты его еще не выгнала?
Марина впервые за все время знакомства с Миссис Совершенство почувствовала раздражение, но взяла себя в руки.
– Но ты же не выгоняешь своего бультерьера на улицу после того, как он у тебя сжирает по паре обуви… А это человек…
– Мой бультерьер имеет такую родословную, которая есть не у каждого человека!
– Но она, родословная эта, все-таки собачья.
Разговор Марине порядком надоел, и она резко его завершила:
– Хорошо, Алла, дорогая, я позвоню сразу же, как только найду что-то достойное вашего загородного дома.
Миссис Совершенство, прощаясь, была явно недовольна оказанным «приемом».
…Ну, уж чем богаты. Кстати, о родословной и родственниках-собаках. Почему-то Костя не звонит, а обещал быстро раздобыть информацию про Ипполитовых матерей. Она набрала номер телефона приятеля- милиционера, но с ней разговаривал только автоответчик. Тогда она перезвонила в приемную, секретарша сообщила ей, что «Константин Иваныч находится в длительной служебной командировке». Значит, по материн–ской линии в происхождении лжезятя пока остается белое пятно. Тогда примемся за мужское начало. Она полезла в Интернет и нашла календарь выступлений барда Коржикова. Ближайший концерт родственника Ипполита должен был состояться в субботу во Дворце культуры, расположенном совсем недалеко от Марининого дома. А почему бы не посмотреть и не послушать поющего Аленкиного свекра? Марина уже набирала номер телефона Валентина.
– Не разбудила? Скажи, как ты относишься к бардовской песне?
– Лучше, чем к посещению филармонии, в которую ты меня затащила в прошлом году.
– Значит, если я тебя приглашу на концерт господина Коржикова, ты не будешь сопротивляться?
– Мариша, ты же знаешь, с тобой – хоть на край света. А Коржиков, надеюсь, ближе?
– Ближе-ближе. Все, целую, пока.
На нее напало какое-то игривое настроение. Все по–следние события казались незначительными и не способными испортить ей жизнь. По-видимому, она приходила в себя. «Как птица феникс» – это было ее любимое сравнение.
Глава 18. Полезное мясо хамон
Она вспомнила, кто такой Вадим. Это же любитель малого бизнеса, пирогов с капустой и секса с Татьяной. Он оказался человеком слова, и когда она позвонила ему на трубку, объяснил, что приятель, о котором он упоминал при их незабываемой встрече, наконец оформил все необходимые документы и открывает свой ресторанчик, вернее – хамонерию. Марина почувствовала себя совершенно серой в вопросах ресторанного бизнеса.
– Простите, что открывает? – переспросила она, надеясь, что Вадим назовет предприятие своего знакомого второй раз как-нибудь по-другому.
– Ха-мо-не-рию. Честно говоря, я смутно представляю, что это такое, – признался Вадим, и ей стало не так стыдно за свою отсталость. – Думаю, что он сам вам при встрече объяснит. Записывайте адрес и не откладывайте встречу. Сейчас он там все время, а потом начнет ездить туда-сюда, и вам его будет не застать.
