огромная рана, из которой торчали обломки кости. Кровь так и хлестала, пачкая плитки холла, и Терри инстинктивно схватилась за дядину рубашку, оставляя на тончайшем белом хлопке багровые следы.
— Нет! — Пол сделал шаг назад от обезумевшей матери. Истекающая кровью, она внушала ему отвращение и страх, да такой, что, выронив пистолет, он тяжело опустился на порог.
Терри не отставала, теряла последние силы, но пальцы не разжимала. Густая кровь заливала рубашку. Наконец она повалила дядю на пол. Мальчик был мертвенно-бледным, глаза закрыты. Терри прижалась к спинке ребенка, чтобы он случайно не увидел ее изуродованную щеку.
Откинув пистолет подальше от адвоката, Джеффри вытащил ребенка из-под окровавленной матери и стал делать ему массаж сердца.
— Лена! — кричал он. — Лена!
По-прежнему находясь в каком-то ступоре, детектив машинально раскрыла сотовый, вызвала «скорую», а потом, склонившись над Терри, осторожно коснулась сонной артерии. Пульс есть, но очень слабый!
— Все будет в порядке, — тихо сказала Лена, убирая волосы с разбитого лица. — Шевельнешься — убью! — пригрозила она, увидев, что Пол пытается выползти из-под раненой.
Уорд кивнул; изуродованная голова племянницы внушала ему неподдельный ужас, даже губы тряслись. Никогда раньше адвокат не убивал своими руками, стараясь отгородиться от неприятных последствий своих деяний. Пробив щеку Терри, пуля вышла у яремной впадины. На коже чернели следы от ожога порохом, левая сторона лица была раздроблена, так что в огромную рану виднелся язык, осколки костей перемешались с серым веществом, в волосах запутались обломки зубов.
— Терри, Терри, держись! — склонившись над бледным лицом, шептала Лена.
Карие глаза распахнулись. Пытаясь заговорить, раненая сделала несколько вдохов.
— Терри!
Розовый язык начал двигаться, кости задрожали от усилий, которые она прикладывала.
— Все в порядке, «скорая» уже едет. Главное — держись.
Челюсти Терри разомкнулись, но каждый звук давался ей с огромным трудом. Речь была невнятной, язык не слушался.
— Я… смогла. — Эти два слова лишили несчастную последних сил.
— Да, ты смогла, — заверила Лена, осторожно взяв ее за руку. Спинномозговые травмы очень коварны: чем выше точка, тем опаснее. Неизвестно, чувствует ли Терри прикосновение, но отпустить ее детектив не решалась.
— Я держу тебя за руку… Не уходи!
— Давай, Тим! — бормотал Джеффри, и Лена услышала, как он считает, ритмично сжимая грудь мальчика.
Медленный вдох, затем выдох, и миссис Стэнли приоткрыла глаза.
— Я… смогла.
— Терри! — звала Лена. — Терри!
— Дыши, Тим! — просил Джеффри и, набрав в грудь побольше воздуха, выпустил его в рот ребенка.
На губах Терри выступила кровавая пена, в груди забулькало, глаза затуманились.
— Терри! — взмолилась Лена, сжимая руку молодой женщины так, будто хотела поделиться с ней жизненной силой. Вдалеке, разгоняя поток транспорта, завыла сирена. Детектив понимала, «скорая» так быстро не приедет, тем не менее решила солгать. — Слышишь? — спросила она, вцепившись в вялую руку. — Это медики!
— Ну же, Тим, — упрашивал Джеффри, — давай!
Терри заморгала. Наверное, слышит вой сирен и думает, что помощь близко.
— Тысяча сто один, тысяча сто два, — сдавливая грудь мальчика, считал Джеффри.
— Я… смогла…
— Говори, Терри! — взмолилась детектив. — Давай, девочка, говори! Что ты смогла?
Миссис Стэнли попыталась что-то сказать, но лишь кашлянула, обдав Лену мелким кровавым дождем. Нужно смотреть на нее, чтобы не умерла и дотянула до приезда «скорой».
— Ну, скажи. — Детектив заглянула в мутнеющие глаза, отчаянно ища какую-то гарантию, признак того, что все будет хорошо. Только бы Терри не молчала, только бы цеплялась за жизнь, как совсем недавно за рубашку Пола! — Скажи, что ты смогла?
— Я…
— Что, что?
— Я…
— Держись! Сейчас нельзя сдаваться! — Лена услышала, как у дома со скрипом затормозила патрульная машина. — Скажи, что ты сделала?
— Я… — забормотала миссис Стэнли. — Я…
— Что? — Рука Терри заметно ослабла, и детектив почувствовала, как по щекам текут слезы. — Не уходи, не умирай… Скажи, что ты смогла?
Синеватые губы судорожно дернулись, будто молодая женщина хотела улыбнуться.
— Что ты смогла, Терри? Что сделала?
— Я смогла… — миссис Стэнли закашлялась, снова обдав Лену красным дождем, — вырваться.
— Молодец, Тим, умница! — похвалил Толливер, когда мальчик судорожно вдохнул. — Дыши, милый, просто дыши.
Изо рта Терри потекла кровавая струйка, оставляя на подбородке яркий, как на детском рисунке, след. Изуродованная челюсть безвольно обвисла, глаза остекленели.
Она умерла.
В тот вечер детектив Адамс ушла с участка в девять вечера. У нее было такое ощущение, будто она не появлялась дома полмесяца. Все мышцы болели, как после марафонского забега. Ухо словно чужое от анестезии, под которой накладывали швы. Большого вреда пуля Уорда не нанесла — изуродованную мочку можно прикрыть волосами. Но Лена знала: глядя в зеркало, она всякий раз будет вспоминать Терри Стэнли и судорожную полуулыбку, с которой та ушла из мира живых.
Несмотря на полное отсутствие внешних признаков, Лене казалось, что на ней осталась кровь Терри — под ногтями или в волосах. Сколько ни мойся, не исчезает ее запах и вкус, тошнотворный, тяжелый. Она проиграла, не защитила Терри, не смогла ничем ей помочь.
Дом был уже близко, когда ожил сотовый. Детектив взглянула на определитель — не дай Бог, Джеффри вызовет обратно в участок. Нет, телефон вроде бы незнакомый… Лишь после четвертого сигнала женщину осенило: это ведь номер Грэга Митчелла! Надо же, забыла за несколько лет.
Пытаясь открыть телефон, Лена чуть не выронила его.
— Алло! — проговорила она, кое-как пристроив «раскладушку» к уху.
Тишина. Ну все, на той стороне, наверное, включился автоответчик.
— Ли! — позвал Грэг, когда детектив уже собралась отсоединиться.
— Да, — пытаясь привести в порядок дыхание, ответила она. — Как дела?
— Я слышал в новостях про ту женщину… Ты участвовала в операции?
— Угу, — отозвалась Лена. Боже, она целую вечность никому о работе не рассказывала! Нэн слишком чувствительная, а Итан — эгоист.
— Ты в порядке?
— Она умерла на моих глазах. Я держала ее за руку и смотрела…
Услышав в трубке дыхание Митчелла, детектив вспомнила Терри, ее последние хриплые вздохи…
— Хорошо, что ты была рядом.
— Не уверена.
— Нет, хорошо, — настаивал Митчелл. — В подобные моменты необходимо, чтобы рядом кто-то был.
— Грэг, я плохой человек! — не сдержавшись, выпалила Лена.
В трубке раздавалось лишь мерное дыхание.
