раскрывается за полсекунды, режет практически все.
— Ой! — смутился Лев, глянув на пояс так, будто только что заметил футляре ножом. — Это я коробки вскрываю. Посылки обычно в четверг приносят, — объяснил он и остановился у открытой двери. — Вот мы и пришли.
«Славьте Господа и входите!» — гласил плакат на двери кабинета.
— Мое скромное пристанище, — объявил священник.
В отличие от младшего брата секретаря у Льва не было. Кабинет маленький, совсем как у Джеффри, в центре — металлический стол, кресло без подлокотников, два «гостевых» стула и книги, уложенные на полу аккуратными стопками. На стенах яркие детские рисунки, по всей видимости, Зека.
— Простите за бардак! — извинился священник. — Папа всегда говорит: беспорядок в кабинете — первый признак хаоса в мыслях. Боюсь, тут он прав, — рассмеявшись, добавил Лев.
— У вашего брата немного… э-э… представительнее.
Преподобный Уорд снова рассмеялся.
— В детстве папа частенько его ругал, но сейчас Пол уже взрослый, поздновато к порядку призывать… — проговорил Лев и, мгновенно посерьезнев, добавил: — Тщеславие, конечно, грех, но у всех нас есть слабости.
Толливер выглянул в коридор: в тупичке напротив притаился ксерокс.
— А у вас какие слабости?
— Сын, — немного подумав, ответил Лев.
— Кто такая Стефани Линдер?
— Почему вы спрашиваете? — удивился Уорд.
— Пожалуйста, просто ответьте на мой вопрос.
— Моя жена. Она умерла пять лет назад.
— Вы уверены?
— Естественно, я точно знаю, умерла моя жена или нет! — возмутился Лев.
— Видите ли, — сменил тему инспектор, — сегодня в участок заезжала ваша сестра Мэри и сообщила, что у нее есть дочь. По-моему, раньше об этом никто не упоминал.
Уорду хватило мудрости хотя бы изобразить раскаяние.
— Да, действительно есть.
— Дочь, которая сбежала из родного дома.
— Джини, то есть Терри, как она предпочитает именовать себя сейчас, была очень трудным подростком, постоянно создавала себе проблемы.
— Кажется, у нее и сейчас проблем хватает…
— Она исправилась! — вступился за племянницу Уорд. — Джини — девушка гордая, но, надеюсь, однажды к нам вернется.
— Ее избивает муж.
— Дейл? — изумленно раскрыл рот Лев.
— Когда ей было столько же лет, сколько сейчас Ребекке, Коул клал ее в гроб. Мучил… Мэри вам не рассказывала?
Уорд схватился за стол, будто опасаясь, что не устоит на ногах.
— Зачем ему… — начал он, но осекся, словно осознав, чем все эти годы занимался Коннолли. — Боже мой!
— Трижды, Лев! Коул трижды укладывал Эбби в ящик, и в последний раз ваша племянница не выбралась.
Преподобный Уорд воздел глаза к потолку, но, как с облегчением отметил Джеффри, не для того, чтобы разразиться подходящей случаю молитвой: он прятал слезы. Толливер деликатно отошел в сторону — пусть успокоится и придет в себя.
— Кто еще?.. Кто еще пострадал от его издевательств? — наконец спросил священник. «Хорошо, что злится», — подумал инспектор, но ничего не ответил. — Мэри тогда сказала: Джини сбежала в Атланту, чтобы сделать аборт… — Решив, что предугадал следующий вопрос Толливера, он объяснил: — У моего отца довольно жесткие принципы, инспектор Толливер, да и у меня тоже, и все-таки… — Уорд замялся, будто собираясь с мыслями. — Мы бы никогда от нее не отвернулись, никогда! Мы все совершаем не угодные Господу поступки, но ведь это еще не делает нас однозначно плохими. Джини — Терри — тоже не была плохой. Обычный подросток, допустивший ошибку, пусть даже серьезную… Мы ее искали… но она не желала, чтобы ее нашли. — Священник покачал головой. — Если б я только знал…
— Кто-то знал, — вставил Толливер.
— Нет! — убежденно заявил Лев. — Если бы кто-то из нас выяснил, чем занимается Коул, самосуда бы не было. Я бы первым вызвал полицию.
— По-моему, полицию вы как раз стараетесь не привлекать.
— Я должен защищать своих работников.
— Получается, выгораживая посторонних, вы подвергаете опасности родственников.
— Ваша позиция вполне ясна, — стиснув зубы, процедил Уорд.
— Почему вы не заявили об исчезновении Ребекки?
— Она всегда возвращается. Видите ли, девочка очень упрямая. Вряд ли мы можем как-то… — Лев осекся. — Вы ведь не думаете… — Он снова осекся. — Коул?
— Закапывал ли он Бекку, как остальных девочек? — договорил за священника Джеффри, внимательно наблюдая за его реакцией. — А как считаете вы, преподобный Уорд?
Лев медленно выдохнул, будто ужасная реальность доходила до него с огромным трудом.
— Нужно ее найти! Бекка всегда убегает в лес… Боже, в лес… — Священник бросился к двери, но был тут же остановлен инспектором.
— С ней все в порядке! — объявил начальник полиции.
— Где Бекка? Отведите меня к ней! Эстер вся извелась…
В коридор Лев мог выбраться, только сбив Джеффри с ног. Толливер не сомневался: начнись драка — Уорд наверняка победит, но в то же время радовался, что высокий, крупный священник на рожон не лезет.
— Вы хоть сестре моей позвоните!
— Уже позвонил, — соврал инспектор. — Миссис Беннетт обрадовалась, узнав, что дочь в безопасности.
Священник опустился на стул, успокоенный и одновременно встревоженный.
— В голове не укладывается… — Волнуясь, он, как племянница, кусал нижнюю губу. — Зачем вы спрашивали про мою жену?
— У нее когда-нибудь был дом в Саванне?
— Конечно, нет! Стефани всю жизнь прожила здесь, не думаю, что она вообще была в Саванне…
— А как давно там работает Пол?
— Лет шесть.
— Почему именно в этом городе?
— Ну, там очень развита торговля, легче найти клиентов. На ферме ему скучновато, — виновато добавил Лев. — Временами брату нравится жить в городе.
— Жена с ним ездит?
— У них шестеро детей, — напомнил священник. — Пол проводит с ними очень много времени.
Да, вопрос истолкован очень специфично. Хотя кто знает: вдруг в этой семье считается нормальным неделю жить с женой и детьми, неделю — отдельно? Любой мужчина обрадуется такому графику, зато женщины точно на дыбы встанут…
— Вы гостили у брата в Саванне? — спросил Джеффри.
— Да, много раз. Он снимает квартиру прямо над офисом.
— Разве Пол не живет на Сандон-сквер?
— Вряд ли! — Уорд усмехнулся. — Это же самая богатая улица города!
— А ваша жена туда не ездила?
