обойти и поставить себе на службу. На Троицком мысу за прошедшее столетие шесть острогов сгорели дотла. Последний, шестой, был поставлен в 1678 году, имел мощные стены, девять башен, да встроенную в стену церковь, а через два года, в 1680 году, от него осталась груда головешек и пелена черного слипшегося от дождя пепла. Место, где стояли остроги, прекрасное для крепости: глубокая петля реки, высокий крутой берег — не подступиться с трех сторон, господство над окружением полное. Но весь массив разбит оврагами. Овраги постоянно размываются и осыпаются. Прежние крепости умещались между ними и крутым обрывом. Пространство на обжитом холме Троицкого мыса дробилось. Тут и острог, и Софийский монастырский двор, и верхний посад. Для хорошей крепости нужна неделимость. Ремезову предстоит объединить все эти территории на Троицком мысу в единую военно-оборонительную и архитектурно- градостроительную систему.
Пять чертежей, пять вариантов сделал С.У. Ремезов в поисках самой рациональной планировки[19]. Четыре крупных оврага внедрялись в тело холма. Здесь они назывались взвозами, так как по ним можно было въехать на холм и ввезти поклажу. Большой и малый Казачьи взвозы, Николаевский, Прямской. Если первые три, что располагались на восточном склоне Троицкого холма со стороны речки Курдюмки, удалось обойти стеной, то последний, Прямской, стал проблемой. Прямской он потому, что рассекает холм прямо со стороны посада, представляет самый прямой путь в крепость. Как включить этот крутой, узкий и глубокий, как каньон, овраг в систему оборонительных сооружений? Тоже обойти стеной? Нет, слишком глубоко заходит взвоз в пространство крепости. Закрыть его на выходе башней, оставив ущелье вне стен? Но в нем будет образовываться непростреливаемая зона. Подвинуть башню к устью? Можно, но лучше всего перекрыть каньон мощным зданием с воротами. Тогда узкий овраг превратится в захаб, то есть в стесненное стенами пространство, где прорвавшиеся, враги будут нещадно истреблены с двух сторон сверху градом пуль, стрел, потоками смолы и глыбами камня. Такое здание было построено. Оно называлось рентерея, что означает — казнохранилище.
Рентерея как бы продолжает стены кремля над взвозом, служит своеобразным мостом между двумя участками крепости. Стены с башнями прошли по обводу Троицкого мыса, а с северной, тыльной, стороны, открытой на поле, были устроены вал со рвом и несколько башен.
Проект приняли. В мае 1700 года началось строительство первого кремлевского здания — Приказной палаты. Потом выстроили гостиный двор, напоминавший своими стенами и угловыми башенками маленькую крепость. Чуть позже над Прямским взвозом поднялась рентерея, Шведская палата — ее строили шведы, плененные при Полтавской битве. Осуществить весь проект сразу не удалось — строительство задержал указ 1714 года о запрете возводить каменные строения где бы то ни было, кроме Петербурга, Но кремль потихоньку достроился.
Размышлял ли С. У. Ремезов о потайных ходах и галереях, сделал ли что-нибудь подземное в своем детище — Тобольском кремле? Наверняка размышлял и, можно предполагать, сделал. Главным вопросом было потайное водоснабжение. Здесь не все получалось. Дело в том, что продуктивные водоносные горизонты на территории Троицкого мыса залегают глубоко — до них почти 100 метров. Таких колодцев во времена Ремезова не копали. Правда, через двадцать лет, в 1723 году, в Софийском дворе был вырыт колодец такой глубины, но воды он давал мало и служил скорее забавой для жителей, потому что крутить колодезный ворот научили медведя, и косолапый вполне с этим справлялся. Опять же большая высота холма не давала возможности подойти к воде Курдюмки или Иртыша с помощью наклонной скрытой галереи.
С.У. Ремезов запроектировал под холмом, на нижних участках взвозов, сооружение специальных колодцев. У Прямского взвоза колодцы охраняла специальная башня. В одной из башен на восточной стороне, выходившей на Никольский взвоз, были сделаны водовзвозные ворота. Но вода из колодцев в гору самотеком не идет, поэтому ее доставлял специальный обоз. Это было очень слабым местом Тобольской крепости, но, к счастью, оно не прошло проверки — кремль никогда не подвергался осаде. Хотя угрожающее положение не раз назревало. Так, в 1711 году происходили волнения в южных степных районах. Опасность на восточных границах возникла в 1745 году. В период 1760–1764 годов волновались крестьяне в вотчинах монастырей. А 27 октября 1773 года до Тобольска дошли вести о пугачевском восстании. Вот тут-то город стал напоминать осажденную крепость. Около тысячи каторжан и ссыльных готовили выступление, их подогревали пугачевские посланцы. В соседней, Исетской, провинции бушевало пламя пугачевщины. Тобольские власти готовились; учли все огнестрельное оружие, починили и поставили на лафеты пушки, поправляли валы и чистили рвы. Но гроза миновала…[20]
Была ли все-таки готова Тобольская крепость к длительному и трудному противоборству?
На чертежах Ремезова нет подземных сооружений, и в записях своих строитель кремля не упоминает о них, Но, как мы знаем, это еще не является свидетельством, что подземных оборонительных сооружений не было. Если не получился скрытый водозабор, то вполне могли существовать потайные выходы из кремля. Один вариант их возможного местонахождения — укрепления со стороны северной, не защищенной обрывами части территории верхнего посада. Эти укрепления — вал, ров, деревянные стены и башни — частично снесены и разобраны в конце XVIII столетия, уступая место дальнейшей застройке верхнего посада. Вряд ли подземные сооружения засыпались и уничтожались — просто были завалены входы и выходы. Уже в наше время при строительстве здесь современного микрорайона нашлись остатки тоннеля со следами сгнившей деревянной крепи.
Второй вариант — южная часть крепости, обрыв над нижним посадом. Выход из кремля (и возможно, не один) здесь мог быть сделан прямо в толще обрыва (рис. 6). В ныне редком издании книги «Живописное путешествие по Азии, составленное на французском языке под руководством Эйрие и украшенное гравюрами», в рассказе о Тобольске есть такое упоминание: «…подъем сюда (в кремль — В. С.) сделан между двух глубоко обрытых валов, которые соединяются вверху каменными воротами с двойным проездом (здание рентереи — В.С.)… Боковые тропинки ведут к глубоким пещерам, которые заперты теперь железными решетками и употребляются купечеством в виде кладовых…»
Рис. 6. Схема подземных ходов Тобольского кремля (реконструкция автора)
Карстовых явлений на Троицком холме не отмечается, значит, упомянутые «глубокие пещеры» — это не природные образования, а отрытые человеком. И первоначальная цель их одна — военная, ибо кто бы позволил рыть под крепость галереи или какие-то другие выемки! Да еще для кладовых! Ведь даже после страшного пожара 1788 года, когда буквально все население города осталось без крова, было разрешено копать землянки не в склонах Троицкого холма, а в обрыве Панина бугра. Этот холм расположен против Троицкого, на другом берегу речки Курдюмки. Военные выходы из кремля превратились в склады после того, как Тобольская цитадель окончательно потеряла военно-оборонительное значение.
О подземном тоннеле, выходившем из цитадели на территорию верхнего посада, есть много свидетельств. Разные люди, так или иначе, оказались причастными к его тайне. Подземный ход начинался в подвале здания, которое долгое время занимала консистория (так называлось церковное управление при архиепископе в дореволюционной России), и подходил к главному входу в Софийский двор кремля — Северным святым воротам. Предположение подкреплялось находками дверного проема в северной стенке подвала, а также давним провалом на оси примерного направления подземного сооружения. Наличие подземного хода к Северным воротам подтверждают многие сотрудники Тобольского архитектурного музея- заповедника, видевшие провалы с кладкой в глубине.
В 1897 году в двух номерах «Тобольских епархиальных ведомостей» была напечатана любопытная статья, в которой приводились интересные сведения о тайнах подземного пространства старого Тобольска. О чем же говорят факты, отмеченные в статье? Вот первый: «Существуют сведения, хотя и довольно отрывочные, что под кремлем находился подземный ход, начинавшийся будто бы от бывшего прежде здания гостиного двора, с разветвлениями к дому архиерейскому и генерал-губернаторскому и выходивший в одну из арок существующей и поныне шведской башни над спуском с нагорной части города или Прямским взвозом…»
Итак, речь идет о подземном узле, начало которого находится в здании гостиного двора. От этого строения затем идут как бы три рукава: к архиерейскому дому, что располагался на старом Софийском дворе
