который свел воедино две системы. Но сами эти системы суть лишь верхушки двух исторических айсбергов Евразии, о самом существовании которых как исторически значимых, как обладающих особыми и различными пространственно-временными характеристиками и организациями, мы начинаем узнавать лишь сейчас, когда, похоже, стаивают верхушки айсбергов (потому-то исчез результат компромисса между ними) и становятся более различимыми те семь восьмых, что скрываются под водой истории.
Итак, коммунизм прямо, а фашизм и
В течение 5070 лет коммунизм, фашизм (затем welfare state) и национал-либерационизм каждый по- своему, прямо или косвенно решали в мировой системе капитализма на уровне власти, политики, государства, в социальной и духовной сферах ту проблему, которую капитализм не мог решить на уровне материального производства, до тех пор пока оно было промышленным, индустриальным; пока функциональные аспекты капиталистического производства не имели адекватной формы, носителя в самом материальном пространстве, а потому их полем была прежде всего внепроизводственная сфера, социальные и духовные производительные силы. В течение указанного срока они в целом хорошо справлялись со своей задачей. Ну а время с середины 40-х годов и почти до середины 70-х годов стало периодом полного расцвета социал-функционалов и их соответственных «измов». В этом смысле XX в. был веком не только массового общества, но и «глобального социализма». Впрочем, это две стороны одной медали.
Однако ничто не вечно. «Славное 30-летие (19451975) сменилось» «грустным 20-летием» (19751995), за время которого структуры, воплощавшие триумф социальной функции капитала, стали трещать, ломаться, приходить в упадок, а затем к удивлению и внезапно для наблюдателей умерли или почти умерли. Welfare state, придя в упадок, засыпает если не вечным, то летаргическим сном без видимых шансов на пробуждение. Национал-либерационизм задохнулся под тяжелой плитой Третьего мира. Ну а в 1991 г. подошел к концу и жизненный путь патриарха функционалов, умер их Pater familia коммунизм, 70-80 -е годы стали осенью этого патриарха. Сначала золотой, а затем склеротично-мапазматической, что и нашло символическое воплощение в трех генсеках, уходивших в мир иной словно по графику — чуть ли не ровно с годовым интервалом. Словно головы отваливались у одряхлевшего Змея-Горыныча.
Почему последние «колоссы паники» ушли одновременно? Что случилось? Есть ли какая-то одна- единственная причина? Думаю есть. Эта причина называется научно-технической революцией. Именно НТР, как порождение капитализма, обусловленное как его внутренним развитием, так и противостоянием коммунизму в рамках двойной массы («борьба нанайского мальчика с медведем», но по правилам «русской рулетки»), последовавшие за ней экономические, социальные и политические изменения сначала нагнали панику на «колоссов паники», создали им «нелетную погоду», а затем свели в могилу и заказали реквием. Ну и по ком ззонят Колокола Истории? Кто звонарь? По коммунизму?
Для кого сочинял свой реквием Моцарт? Сочинял для человека в черном, который, как известно, прескверный гость. А вышло-то для себя.
Индустриальная система производительных сил представляет собой вещественную базу субстанционального и функционального капитализмов, этих двух сторон — светлой и темной Современности. Она основана на господстве материальных факторов производства «ад социальными и духовными, предметно-вещественных над энергетическими и информационными и отражает господство субстанции над функцией на уровне действительного процесса производства. Энтээровская система производительных сил, напротив, предполагает господство функциональных элементов в процессе действительного производства. Энергия и информация становятся важнее их вещественных носителей. Вокруг двух этих «цариц XXI в.», а не их носителей, строится система производства — ia господстве социальных и духовных факторов над материальными. Получается: mens agitat molem (ум двигает вещество) в буквальном смысле. Нематериальная функция капитала обретает, наконец, адекватную себе форму внутри самого производства. Происходит функционализация производства. Падает последний бастион, последняя монополия субстанции капитала. По крайней мере в самом производстве.
По сути НТР на уровне действительного процесса производства, на уровне самого материального производства решила главное, осевое противоречие капитализма — между субстанциональными и функциональными аспектами (элементами, сторонами) системы. Основная, системообразующая субстанция системы становится функциональной, невещественной, несубстанциональной. Становится функцией. В известном смысле НТР производит на свет тот же результат, что и коммунизм. Но реализует это не как попытку компенсировать установлением контроля над социальными и духовными факторами производства недостаточный уровень развития материальных факторов производства (обесценивавший собственность на эти факторы и не позволивший ей стать системообразующим фактором) и не как неспособность организовать контроль над материальными факторами производства в данных условиях. НТР реализовалась не на негативной основе, не из-за недоразвитости и слаборазвитости специфической формы материального производства, а на позитивной основе исключительно высокого уровня его развития, эволюционным путем достигшего своего предела. Причем сделано это без выхода за рамки организации производства, не вторгаясь в сферу организации общества в целом. Предметно-вещественные, субстанциональные факторы производства становятся вторичными по отношению к функциональным. Все эти сдвиги происходят внутри самого материального производства, в рамках его собственной, а не социально-политической и идейной организации. Сдвиги в последней приходят как следствия. Устанавливается примат энергоинформационных элементов производства над предметно- вещественными.
С точки зрения отношений собственности это означает, что главным становится контроль над социальными и духовными факторами производства, над их единством организацией как таковой, как процессом. В свою очередь это означает: то, что раньше достигалось с помощью социально-политической организации, на уровне власти и идей, теперь может быть реализовано посредством производственной организации, на уровне собственности правда на особые факторы производства, которые ранее могли быть объектами лишь власти. И потому для такого перехода не нужны насилие и «колоссы паники». Точнее пока не нужны. Пока хватило тэтчеризма и рейганомики, подорвавших welfare state и основы благосостояния старого среднего класса «социалистической буржуазии». Я подчеркнул пока, поскольку в XXI в. могут явиться новые «колоссы паники». Разумеется, не те, что в XX в. История дама творческая.
НТР в 70-80-е годы производственно укротила функцию капитала, взорвавшуюся в 1020-е годы коммунизмом и фашизмом. Производственным образом решила то, что до нее непроизводственным образом решали welfare state и особенно коммунизм. НТР это производственно-технический аналог коммунизма. Только без насилия и без самого коммунизма. Короче, НТР это «коммунизм по-капиталистически». А потому в мире НТР нет места коммунизму. Научно-техническая революция последней трети XX в., НТР, социально резко уценила, а затем помножила на ноль результаты происшедшей в начале века в России властно- технической революции, ВТР. Компьютер, повторю, значительно более эффективен в устранении грани между публичной и частной жизнью, в. их гомогенизации, чем разбирательство на партсобрании («давай подробности», кто и как «с племянницей гулял тети Пашиной»). Компьютер, электронные средства слежения дают такие возможности скрытого и незаметного проникновения в частную жизнь человека, какие коммунизму и не снились. В определенном смысле ВТР низшая форма НТР.
Сверхакцентируя, рекомбинируя и трансформируя социальные и духовные формы производства как типы производственной организации (поэтому Ленин в своих работах, особенно в «Государстве и революции» постоянно подчеркивал, что коммунисты должны овладеть и уметь пользоваться всеми
