Я сел в его машину.
Судя по реакции на мою одежду, здесь было вполне принято одеваться подобным образом, и я решил, что при минимуме удачи смогу сойти за местного.
- Как тебя кличут?
- Дайрус.
- Чего? – водитель машины выпучил глаза.
- Дайрус. Я не виноват, родители оригиналами были. А тебя?
- Меня все Семенычем называют. Ну а так – Миша.
- Очень приятно.
Какое-то время мы молча сидели, а потом он вдруг неожиданно спросил:
- Чего-то ценное в чемодане?
Я догадался, что он интересуется кейсом.
- Бумаги. Важные. Слушай, я что-то не понимаю где мы едем…
- Черную Грязь проезжаем. Через полчаса будем в Москве. Тебя там поближе к метро высадить?
- Да, пожалуй.
Сам того не ведая, водитель давал мне информацию с каждой секундой. Я догадался о том, что здесь отдают предпочтение бумажным носителям из-за объявлений на той будке, и его реакция подтвердила мне то, что какими бы важными не были бумаги у него, как у простого обывателя, они не вызывают большого интереса. Город, куда мы направлялись, назывался Москва, и видимо был местным крупным культурным центром. Странное же название Черная Грязь, было вполне оправданным, если судить по тому, что я видел за окном. И было еще кое-что. Мое имя здесь было странным и непривычным. Если я хотел быть незамеченным, то мне стоило обеспокоиться этим вопросом в первую очередь.
- Вот дерьмо! – выругался он неожиданно, и стал сбавлять скорость.
- В чем дело?
- Менты – он коротко и зло сплюнул, а я попытался разобраться в ситуации.
Когда мы прижались к обочине, к машине подошел человек в униформе, и, приложив руку к головному убору, произнес:
- Документики.
- Слушай, ну хорош уже… Я у каждого поста их показываю… Позвони своим, узнаешь, что они меня пропустили.
- Разговорчики – строго сказал субъект.
Я молча сидел и наблюдал за сценой.
Водитель достал пачку бумаг и протянул их.
- Та-а-ак…. Что же это мы, Михаил Семенович, правила нарушаем… Скорость выше допустимой была, да еще и дальний свет не включен… Что везем?
- Водку.
Мент, кем бы он ни был, воровато огляделся, и сказал:
- Две бутылки и вали на фиг.
- Хорошо – вздохнул Семеныч.
Выйдя из машины он поковырялся где-то сзади, и вскоре вернулся на свое место.
- Доброго пути.
Машина тронулась с места. Когда мы отъехали довольно далеко, водитель выдал что-то, что я расценил как брань, хотя, честно говоря, не понял ни полслова.
- И часто так? – поинтересовался я.
- Каждый раз. На каждом посту. Хорошо еще, что начальство сразу четыре ящика на этих гадов списало. Пока что еду не все еще из списанного раздав. А ты по каким делам?
- Думаю в Москве жилье найти. Ну и работу. Я же там ни разу не был.
- А остановишься где?
- Пока еще не думал. Наверное в гостинице. Есть где-нибудь поблизости гостиница?
Он крепко задумался, вспоминая, а я тем временем разглядывал прикрепленное к стеклу изображение женщины и двух детей.
- Твои? – поинтересовался я.
- Мои. А у тебя семья есть?
- Нет у меня никого – ответил я.
- Так даже лучше. Свободнее. И думать о маленьких спиногрызах не приходится. Кормишь только себя, заботишься только о себе…
Он явно увлекся темой, и чуть не въехал в машину едущую перпендикулярно нам.
