Полковник налил Тамаре стакан чая, вставил его в серебряный подстаканник, пододвинул блюдце с сушками.
— Вот какое дело, душа моя: смежники наши из спецкомиссии МВД вышли на группу Коша. По имеющейся у них информации, под Можайском, на торжище диких незнатей, сегодня в пятнадцать ноль- ноль должна состояться сделка между неким неизвестным и самим Кощем. Предмет сделки — якобы энное количество чаровной силы, собранной и заключенной в бурдюк из кожи нетопыря. Многие незнати занимаются таким промыслом — собирают и продают уже сплетенные заклятия. Покупатели, как правило, люди, чаровники, использующие чужие запасы, дабы попусту не тратить свою энергию. Так что тут вроде бы все вполне нормально, за одним только исключением — почему Кощ сам выступает в качестве покупателя, не отправив в Можайск кого-нибудь из своих подручных? У нас имеется полученная через осведомителей информация, что на самом деле Кощ собирается купить артефакт из числа «бесценных древних вещиц».
— А что это? — удивилась Тамара. — Никогда не слышала такого термина.
— Это дословный перевод с арабского, — ответил полковник. — В шестнадцатом веке сирийский маг Нахур Аль-Дамаси впервые поименовал так предметы из собрания тамплиеров, обнаруженные в могиле одного из орденских братьев, похороненных у крепости Тортоза. «Камень богов», «Меч пророка», «Цепь Святого Антония», «Ветвь Адама» и прочие артефакты, хранящие в себе частицы мощи великих чаровников давно прошедших эпох. Постепенно в число «бесценных древних вещиц» вошло двенадцать предметов, каждый из которых может в сотни раз увеличить способности как людей-чаровников, так и незнатей, обладающих ими. Поэтому все эти артефакты находятся под жестким контролем властей и тщательно охраняются. Четыре артефакта находятся в России, шесть — в США, по одному — в Германии и Франции. И вот вроде бы как появился тринадцатый предмет.
— Есть предположение — что это?
Чеканин отрицательно покачал головой:
— Нет. Но я думаю, это привет от Хорста Убеля. Ты помнишь, что из обрпункта-14 сумели ускользнуть двое незнатей?
— Да, я читала отчет. — Тамара кивнула и тут же вскинулась: — То есть вы хотите сказать, что они унесли с собой то, что Убель вынес из архива?
— Я ничего не хочу сказать, потому что ничего не знаю. Это все лишь гипотеза. И чтобы подтвердить либо опровергнуть ее, ты возьмешь передвижной следящий комплекс «Зрак» и поедешь на милицейскую операцию в качестве консультанта-наблюдателя. Я бы сам поучаствовал, да у нас совещание в «головном офисе». В общем, собирайся, бери «Зрак», и — с Богом. Будь осторожна, никуда не лезь. Твоя задача — зафиксировать энергетический отпечаток артефакта.
Тамара поднялась. Чеканин тоже встал, протянул девушке подписанную заявку для техотдела.
— И вот еще что, душа моя. Возьми-ка ты с собой нашего сержанта. И ему полезно развеяться, и я за тебя спокоен буду.
— Хорошо, Терентий Северьянович. Во сколько выезжать?
— В тринадцать двадцать. Полковник МВД Закряжин, ты его должна помнить по делу Убеля, будет ждать вас на Минском шоссе у поворота на Кубинку.
«Я еще успею в аптеку!» — прикинула в уме Тамара. Неожиданное задание особо не взволновало ее. Исполнять обязанности наблюдателя девушке было не впервой, техномагический мобильный комплекс «Зрак» она изучила если не досконально, то, уж во всяком случае, на твердую четверку. Гораздо больше Тамара переживала из-за просьбы соседки Татьяны Сергеевны. Та, вдова, пожилая, но крепкая еще женщина, жила тем, что держала дома пару породистых мопсов, регулярно продавая через международный клуб собаководов щенков. Накануне, во время прогулки, одного мопса искусал дурной ротвейлер из сорок девятого дома. Раны воспалились, и Татьяна Сергеевна, безотлучно сидевшая со своим любимцем, попросила Тамару зайти в ветеринарную аптеку — купить антибиотик цефалексин.
Она сбегала за лекарством, выпила в кофейне чашку капуччино, вернулась в управление, отнесла заявку в техотдел и спустилась в подвал за напарником.
Домовой уже почти месяц сиднем сидел в своем блоке и хандрил. Потеряв зимой во время операции в Зареченске двух своих напарников, Охохонюшку и Мочану, Мыря блестяще проявил себя в весеннем рейде сотрудников отдела по городам Уральского региона, в Магнитогорске взял практически без борьбы гварда- отступника, а вот летом загрустил.
— Пошто живу, небо копчу? — тяжко вздыхая, спрашивал незнать то ли у Тамары, то ли сам у себя. — Смыслу не вижу. Кажный день как другой — и все вместе на цепь похожи. Тянется моя цепь, по рукам-ногам путает. Мочи нет. Уйду я. Совсем уйду. Судьба, знать, так желает. Спать буду. Не зови меня и начальнику скажи — не пойду. Хватит.
— Но ты же самый лучший из всех незнатей, принявших Красную печать! — убеждала девушка Мырю. — Как мы без тебя? А судьба… Судьбу люди сами творят. И незнати тоже. Будешь сиднем сидеть — совсем пропадешь. Поднимайся, поехали.
Опустив мохнатые брови на желтые глаза, Мыря вздыхал, дергал себя за бороду, шуршал сеном, наваленным на нары. Тамара терпеливо ждала, поглядывая на часы. Времени оставалось мало, но девушка понимала — торопить домового не надо.
Свесив босые ноги, Мыря посидел на краю нар, спрыгнул наконец вниз и начал одеваться.
— Вот скатаюсь с тобой, погляжу на мир тварный последний разок — и на покой, — ворчал он, наматывая портянки. — Был сержант Мыря, да весь вышел. Амба!
До Можайска добрались быстро. Закряжин встретил микроавтобус управления в условленном месте, забрался в салон. Вежливо поприветствовав незнатя и Тамару, он предложил кофе из термоса и коротко объяснил коллегам детали предстоящей операции.
— Коща уже ведут. Торжище наши люди держат под контролем. Там сейчас тихо. Главный минус, так сказать, узкое место, — мы не знаем, откуда появится продавец и кто он. Двое наших незнатей отслеживают все перемещения биоэнергов в окрестностях. Но у нас нет уверенности, что им удастся зацепить артефакт.
— То есть вы думаете, что возникнут проблемы с захватом? — спросила Тамара.
Закряжин, смущенно почесав гладко выбритый подбородок, покосился на Мырю и кивнул:
— Уверен, что возникнут. Поэтому мы и обратились к вам. Ваши приборы в состоянии зафиксировать энергетический слепок артефакта. План такой: прервать сделку в самом начале, взять Коща на месте, а продавца с товаром — чуть позже, где-нибудь в укромном уголке.
— А почему нельзя арестовать всех сразу? — удивилась Тамара. Закряжин улыбнулся, но ответить не успел — в разговор вмешался Мыря:
— Коли Кощ штуковину энту хоть на миг получит — больших делов наворочать сможет. Нельзя ему в руки такое давать, что б там оно ни было. Поняла?
Тамара покраснела — ей объясняли очевидные вещи. Разговор пресекся, некоторое время в салоне микроавтобуса царила тишина. За окнами проносились скошенные луга с длинными копнами подготовленного к вывозу сена. Дальние леса уже тронула желтизна, хотя было только начало сентября. «Ранняя в этом году осень. — Тамара скользнула взглядом по сосредоточенному лицу Закряжина, по нахохлившемуся Мыре. — Буду проситься у Чеканина на оперативную работу. Совсем я закопалась в информотделе…»
Торжище незнатей раскинулось на окраине Можайска. Непосвященному человеку, личеню, сложно было догадаться, что вот этот заставленный старыми железнодорожными контейнерами, заросший лебедой, замусоренный пустырь — оживленная торговая площадка обитателей Темного мира.
Пустырь граничил с обнесенным сеткой-рабицей пристанционным мелкооптовым рынком. Здесь было многолюдно, можайцы и гости «Священного города русских», как именовали Можайск туристические справочники, толкались меж торговых рядов, пахло прогорклым жиром, овощами, автомобильным выхлопом, гремел из колонок над ларьком с дисками очередной шлягер-однодневка:
