Даже пострелять не пришлось.
Слава богу!..
Глава 32
– Тебя, между прочим, спрашивали. – По лицу Линевича я уже догадался кто. Очень уж выражение было ехидным.
– Прямо у тебя? Слушай, ну и бардак ты развел – обалдеть! – Я старательно воспользовался любимым словечком приятеля. – Кто хочет, подходит к начальству и интересуется секретными данными о нахождении остального комсостава. Сын, конечно?
– Мимо. Одна докторша поведала о сбежавшем пациенте. А она, между прочим, невропатолог. Ладно хоть, не психиатр.
– Все потому, что берешь на работу кого попало. Потом окажешься в окружении психов. Филиал дурдома.
– Ладно зубоскалить. В общем, так. Сегодняшний вечер – твой. Особых дел не предвидится, справимся без твоей архиважной особы.
– Вас оставь одних, таких дел наворотите, три года разгребать придется, – привычно пробурчал я.
До сих пор Костя так и не удосужился объяснить мне круг обязанностей. Звание я имел, по меркам Конторы – немалое. А вот должности – увы! Или – не увы? Стоит ли напрашиваться на службу?
– Обходились как-то. Благо наше дело – охрану нести, секреты беречь. Работают пусть ученые. Им за это деньги платят, жилье предоставляют, кормят и, вообще, условия создают.
– А крота нашли, охраннички?
– Одного, в Москве. Железнодорожник принял тебя за важную шишку, чуть ли не за верховного руководителя заговора, – насупился Линевич. – А о маршруте узнал из подслушанного разговора. Что до местного… Ищем. Хотя тут могли получить информацию по иным каналам. Не знали же они о моих встречах. Иначе…
И пали ребята жертвой простой ошибки. Сколько их таких, ни в чем не виноватых, но расплатившихся жизнями за чужие прегрешения? И можно ли когда-нибудь искупить вину? Иначе было бы хуже – но оправдание ли расхожая фраза? Наверно, оправдание. Жизнь-то наладится, надеюсь. Во всяком случае, у людей вновь появился шанс стать людьми, а это уже немало.
– Найдем, не переживай. Иди отдохни, раз начальство приказывает. В поликлинику загляни, нервы полечи, – Костя залихватски подмигнул.
Не генерал, а натуральный сводник.
– Нет у меня давно нервов. Нечего лечить.
– Пусть ищут. Ищите, бабоньки, ищите, должен быть! А нет – пусть новые поставят. Иди, пока говорят. Обалдеть! Тоже мне старый гусар!
В прежние времена я бы обрадовался внезапно обрушившемуся свободному времени. Сейчас просто не знал, что с ним делать. Лучше всего было просто завалиться и поспать, но сильно сомневаюсь в приходе сна. Хотелось уединиться да завыть на отсутствующую на небе луну. Тоскливо и протяжно. Или просто лечь и помереть, решив таким образом сразу все личные проблемы.
А может, Константин действительно предложил выход? Не чувствовал я себя способным к общению с прекрасным полом, и все же… И все же встретиться хотелось. Просто увидеть понравившуюся в кои-то веки женщину. А потом уже можно будет и повыть в одиночестве – сразу по двум причинам.
Я заставил себя принять душ, вообще привести себя в относительный порядок. Любые действия чреваты нарушением уставного вида, некоторой расхристанностью, но что хорошо в поле, не слишком смотрится в женском обществе.
Мы встретились на полпути. Показалось, Мария готова броситься мне на шею, но в двух шагах она неожиданно застыла. Наверно, действительно желаемое я принимаю за действительное. Вот уж не думал, что какая-нибудь женщина может вдруг стать так дорога. Хоть стихи пиши. Докторша всматривалась в мое лицо, будто искала ответы на какие-то вопросы.
– Честь имею! – Я щелкнул каблуками.
Раз уж не на выезде, то и одет я был практически по форме. Точнее – в некий ее суррогат.
Чую, сидело на мне все не лучшим образом. Отвык. Лишь старался вести себя соответственно.
– Живой… – Хотелось бы, чтобы Мария сделала шаг навстречу, но она так и осталась стоять на месте, а сам я инициативы не проявил.
– Что со мной сделается? Просто пришлось немного помотаться по разным делам.
– Вместе с Сергеем. Говорят, он идет на поправку. – Мир тесен, и в нем заинтересованные лица знают сразу и все без всякого Интернета.
– Слава богу!
Мне хотелось стоять так до скончания мира, только Мария опомнилась, отодвинулась, лишь по- прежнему не сводила взгляда.
– Простой отставной офицер, – ее рука коснулась погона. – У, настоящий полковник!
– В связи с обстановкой вчера был принят на службу. Думаю, ненадолго. Немного уляжется, и буду вновь сам себе хозяин. Вы-то как?
– Сидим. Никуда не выпускают. Как называется? Казарменное положение? К тете и то не могу съездить.
– Для вашего же блага. Тут действительно происходили не слишком хорошие вещи. Но сегодня поездил по району – тишина и покой. Всех бандитов ветром сдуло и ночной грозой унесло. Хотите, прокатимся до вашей тетушки?
Кто за язык тянул? Дураку понятно – к себе надо звать, к себе!
– Серьезно?
Ее взгляд был наградой поважнее любого ордена. Давненько прелестные дамочки не взирали на меня так.
– Шучу я обычно иначе. До темноты времени навалом, быстро заскочим, убедитесь, все ли в порядке, и назад. Представляете, у меня свободный вечер!
Ненаглый я стал. Раньше бы обязательно сказал: «До самого утра».
Поверила Мария не сразу. Зато, поверив, немедленно поцеловала меня еще раз, пробормотала что-то о подарках, и действительно, мне пришлось тащить к машине, той самой «Ниве», полную коробку продуктов и каких-то хозяйственных мелочей.
На этот раз Мария была в каком-то довольно воздушном платье, словно шла на званый вечер. Даже бусы спускались в несколько рядов поверх, а вместо памятного рюкзачка была дамская сумочка. Странно – платья перестали быть каждодневным нарядом, а аксессуары остались. В целом же собралась докторша быстро, ждать практически не пришлось, какую-то пару сигарет. Я подсознательно опасался задержек, находясь на службе, пропадать ночью вне базы не имел права, а теперь прекрасно успеем, и еще запас времени останется.
Странная, кстати, служба. Я же присягу давал на верность социалистическому Отечеству, отнюдь не его обломку, и никто ничего…
– Вы постоянно будете у нас?
– До определенного момента. Не москвич, живу далековато, а родился вообще на территории другого государства, тогда являвшегося частью нашего общего.
– Украина?
– Прибалтика. Отец был моряком. Кто тогда знал, как все обернется? Хороший был город. До моря недалеко, прохладное немного, да разве мальчишек остановишь? Губы синие, но из воды – ни шагу. Дюны, сосны, песчаные пляжи… Красота!
– Я обычно в Крым еду.
– Дело вкуса. Мне Прибалтика нравится больше.
Охрана выпускала нас без разговоров. Лишь проверяла документы, порядок требуется соблюдать неукоснительно, брала под козырек, и мы катили до следующего поста.
Я был без бронежилета, разгрузка и та валялась на заднем сиденье, но автомат находился под рукой.
– Москва сильно пострадала?
