Не ожидавший такой просьбы клирик смутился, но ответил:
- Вы, видимо дочка нашего барона?
- Да.
- Прошу извинить меня, но у меня сейчас нет времени на то, чтобы побеседовать с вами. Я должен заняться раненными.
- Я понимаю. Извините.
- Но это вовсе не значит, что я не удовлетворю ваше любопытство. Подождите здесь.
Он оставил ее на несколько минут, после чего вернулся, неся в руках книгу.
- Вот. Это наше Священное Писание. Берите.
- Я не могу! Эта книга нужна вам!
- Можете. Мы помним ее наизусть, а вы, как прочтете, вернете ее. Вы же умеете читать?
- Конечно!
- Значит, так мы с вами и решим. Надеюсь, что в следующий раз я найду время хоть немного поговорить с вами.
- Я была бы вам весьма признательна.
Торопясь домой, Эллира прижимала к груди Священное Писание, которое было ценно для нее уже тем, что было пятой книгой в ее жизни, но еще большую ценность она представляла своим содержанием, которое, по ее мнению, могло ответить на многие ее вопросы.
Потратив несколько дней на то, чтобы прочитать Священное Писание от корки до корки, и еще пару дней на то, чтобы обдумать прочитанное, Эллира пришла к серии странных выводов.
Книга была действительно ценна, поскольку она помогала расставлять приоритеты в жизни, и показывала, какой, согласно основным постулатам, эта жизнь должна быть, но по размышлению, люди нарушали все заповеди и постулаты, описанные в ней. Она вещала о чудесах, которые являл бог, но эти чудеса происходили настолько давно, что возникало впечатление того, что люди отвернулись от бога, а бог отвернулся от них.
Придя к таким выводам, она направилась вновь в храм, и выловила того же клирика, который дал ей книгу.
- Прощу прощения, я пришла вернуть вам Священное Писание.
- Да, дитя, хорошо. Вы прочитали?
- Да, и у меня возникли вопросы.
Клирик улыбнулся.
- Не сомневаюсь. Вам повезло, у меня есть сейчас немного времени, чтобы ответить на них.
Эллира слегка помялась, не зная как начать, но под ободряющим взглядом клирика все-таки решилась.
- Скажите, вы верите в Бога? По-настоящему верите?
Клирик горько усмехнулся.
- Самый тяжелый вопрос, который можно было задать. Нет, дитя мое, я уже давно в него не верю.
- Но как же так? Вы же клирик! Вы же должны в него верить!
Он вздохнул.
- Так же как и все, дитя мое. У меня просто не хватает времени, заняться своей верой и своей настоящей работой. Клирики уже давно не врачуют души и не приносят свет веры. У нас хватает времени только на то, чтобы готовить лекарства и лечить раненых.
- Все из-за войны – глубокомысленно произнесла Эллира.
- Да. Все из-за войны.
- Именно поэтому бог больше не являет своих чудес? Потому, что все отвернулись от него?
Клирик огляделся, и тихонько произнес:
- Хорошо, что мы сейчас одни здесь, иначе вы бы могли дорого поплатиться за ваши слова. Пожалуйста, никогда и никому не говорите о том, что он отвернулся от бога и не верит в него.
- Почему?
- Наивное дитя… Потому, что вас убьют за такие слова. Поймите правильно, люди никогда не признают того, что они не верят. Вера завещана нам властью, как Бога, так и мирской, и ставить под сомнение этот вопрос будет выглядеть кощунством, которое они не потерпят.
- Так что же, вообще никто не задумывается о Боге? Ни у кого не хватает времени на то, чтобы думать о чем-то кроме работы и пропитании?
Клирик с грустной улыбкой посмотрел на нее.
- Подумайте, дитя. Пейзане не могут прокормить себя, и все их время у них занимают именно такие
