Ещё задолго до этого в Белоруссии был объявлен сбор средств на будущий памятник героической обороне Брестской крепости. И счёт в Госбанке, открытый для этой цели, стал расти с удивительной быстротой. Деньги присылали не только белорусы – многотысячные посетители крепости, приезжавшие туда из других республик, спешили внести свою лепту в создание памятника. За короткое время было собрано около двух миллионов рублей. Эта сумма давала возможность воздвигнуть не просто памятник, но целый мемориальный комплекс и одновременно законсервировать по последнему слову науки и техники оставшиеся развалины крепостных зданий.
Прошло много лет, прежде чем проект мемориала был выбран, одобрен и утверждён. Авторами его стала группа скульпторов и архитекторов во главе с народным художником СССР, лауреатом Ленинской премии Александром Павловичем Кибальниковым. В 1970 и 1971 годах в крепости развёрнутым фронтом шли строительные работы.
В конце октября 1971 года состоялось открытие мемориала. На него были приглашены почти все известные к тому времени защитники крепости, многочисленные почётные гости, делегации от городов- героев, от всех областей Белоруссии.
Под гром оркестра подъезжали к перрону вокзала поезда, и толпы брестчан гостеприимно встречали приезжих. Только на этот раз всё было ещё торжественнее и пышнее, чем обычно.
Гостей сажали в машины и везли через город в новые кварталы Бреста, туда, где за Московским шоссе на берегу Мухавца ещё недавно стояли деревянные хибары, а теперь поднялись многоэтажные дома и среди них высотная, вполне современная гостиница. А те из защитников крепости, которые приехали сюда впервые после войны или давно не были тут, с удивлением оглядывались вокруг. Они не узнавали прежнего Бреста. Теперь это был город крупных заводов и комбинатов, институтов и техникумов, город рабочего класса и молодёжи, многолюдный, нарядный и оживлённый..
Но особенно всех поразила совершенно преобразившаяся крепость. Широкая, как проспект, выложенная бетонными плитами дорога, продолжая собой прямую асфальтовую ленту Московского шоссе, вела в центр крепости сквозь новые парадные ворота – пятиконечную звезду, затейливо прорезанную в бетонном массиве. А там, в самой середине Центрального острова, вырастая из невысокого холма развалин инженерного корпуса, поднялась над всей цитаделью огромная, почти 35-метровая серая глыба – как бы увеличенная во много раз часть разрушенной крепостной стены. Наверху этой глыбы, слитая с ней и в то же время будто в могучем усилии пытающаяся отделиться от неё, нависла над развалинами чуть склонённая гигантская голова воина с лицом суровым и мужественным, со взглядом, исполненным выражения твёрдой и отчаянной решимости.
В стороне, неподалёку от этого горельефа, взметнулся в небо на стометровую высоту узкий четырехгранный обелиск из нержавеющей стали – словно выступающий наружу штык исполинской винтовки-трехлинейки, скрытой в глубинах этой политой кровью земли. Внизу, у основания штыка, полыхало на ветру пламя Вечного огня.
А между штыком и глыбой с головой воина, связывая их воедино, протянулись один над другим три ряда надгробий с именами павших тут героев, и среди них часто повторялась надпись «Неизвестный» – в крепости за последние годы были раскопаны и перезахоронены останки многих безымянных героев обороны.
В день, когда происходило торжественное открытие мемориала, тысячи людей заполнили крепостной двор. Окружённые этим пёстрым и шумным людским морем, рядом с трибуной тесной толпой стояли защитники крепости. Я видел, как ошеломлённо и растерянно смотрели они вокруг, словно не веря глазам и не узнавая свою старую крепость. И я, признаюсь, испытывал вместе с ними те же чувства – новый мемориал как-то резко изменил привычный для нас вид крепостного двора. Массивная бетонная глыба с головой воина, высоко поднявшаяся в середине цитадели, сразу сделала приземистыми, незаметными и остатки краснокирпичных казарм, и белый двухэтажный дом музея, и даже полуразрушенное церковное здание – бывший клуб 84-го полка, который до этого господствовал над всем Центральным островом. Неудивительно, что у людей, привыкших к прежней крепости, её новый облик вызывал порой сложные и противоречивые чувства.
И когда я пытался разобраться в них, мне невольно пришла на ум одна мысль. А имеют ли право участники, очевидцы и современники тех или иных событий выносить свой окончательный приговор и самим этим событиям, и их мемориальному воплощению? Разве защитники крепости, сражаясь в её стенах тогда, в сорок первом, или вспоминая об этом потом, в первые послевоенные годы, думали о том, какой подвиг они совершили, разве могли они оценить его смысл и значение?
Подвиг их уже не принадлежит им – он стал драгоценным достоянием их Отчизны. И мемориал возведён в крепости не для них и даже не для нынешних поколений – он больше всего адресован будущему, нашим потомкам. Как воспримут его, с какими чувствами будут стоять перед этими памятниками наши правнуки и праправнуки через пятьдесят, сто, двести лет?
Отгремели залпы орудийного салюта, прозвучавшего над крепостью в тот день, погасли огни праздничного фейерверка, закончились торжества, и бессмертный гарнизон Брестской Крепости-Героя, рассыпанный сейчас по всей стране, вернулся к своей обычной жизни.
Как всякая жизнь, она полна и радостей и потерь, и бойцы крепостного гарнизона то одерживают в ней новые победы, то продолжают нести боевые потери, ставшие естественными для нашего поколения пожилых и старых людей.
Несколько лет назад ушёл от нас бывший врач Брестской крепости, доктор медицинских наук ленинградец Юрий Викторович Петров.
Не стало одного из братьев-близнецов, сражавшихся в Брестской крепости, – Николая Исполатова – ленинградского педагога, брестского старшины Михаила Игнатюка, Соса Нуриджаняна из Еревана, Андрея Кастрюлина из Азербайджана, Николая Санжиева из Калмыкии и некоторых других. И всё же пока ещё чаще, чем эти печальные вести, доходят до нас свидетельства новых побед и свершений бывших защитников крепости-героя, которые по-прежнему в большинстве своём стоят в трудовом строю народа.
Орденом Ленина был награждён бывший сержант Брестского гарнизона, а ныне профессор Алма- Атинского университета Владимир Иванович Фурсов. Уже народным артистом РСФСР стал Николай Степанович Белоусов, играющий теперь на сцене Тульского драматического театра. Новая пьеса Алеся Махнача о детях, участвовавших в обороне крепости, поставлена на сценах нескольких театров юного зрителя. Не сходит с заводской Доски почёта в Брянске имя лучшего токаря, ударника коммунистического труда Петра Клыпы. Военкомом одного из крупных районов города Днепропетровска стал Герой Советского Союза Михаил Мясников. Работает над своими воспоминаниями постаревший, но ещё не сдающийся возрасту и болезням Пётр Михайлович Гаврилов. Ушли на заслуженный отдых, поведут большую общественную работу Александр Санин в Омске, Константин Касаткин в Ярославле…
Героический гарнизон Брестской крепости живёт и борется.
Примечания
1
Собрав все, какие только удалось добыть, сведения о деле Петра Клыпы, я пришёл к твёрдому убеждению, что вина его сильно преувеличена и наказание, которое его постигло, явно было излишне жестоким. Я попросил товарищей из Главной военной прокуратуры, которые помогли мне в своё время реабилитировать А. М. Филя, теперь ознакомиться с делом Петра Клыпы и высказать своё мнение. Дело было затребовано в Москву, его проверили, и мои предположения подтвердились. Вина Петра Клыпы была не столь уж велика, и, учитывая его героическое поведение в Брестской крепости, смело можно было
