барьерами придали ему нужной решимости. – Откладывать нельзя. Каждый потерянный день уменьшает надежду найти перстень, но самое страшное – Завесы разрушаются все стремительнее. Пока мы здесь рассуждаем, еще не одну расу постигнет печальная судьба добарков. – Он оглядел присутствующих и, с трудом оторвавшись от лица дочери, добавил: – В путешествие, безусловно, отправятся не все…
– Ты-то уж точно никуда не едешь! – резко вырвалось у Вельдан.
– С чего ты взяла, что я куда-то собираюсь?
Девушка укоризненно посмотрела на отца.
– Прочитала по глазам, услышала в твоем голосе, в каждом слове… Мне продолжать?
– Нет. Все верно. – Архимаг почувствовал, что пора проявить твердость. – Не только собираюсь, но и поеду.
– Не далее как вчера тебя ранили, забыл? И вообще теперь ты правитель Тайного Совета и не имеешь права попусту рисковать. Тебе известно, так дела не делаются.
Аморн нахмурился.
– При особой необходимости – а сейчас именно такой случай – исключения возможны.
– Даже не думай! – взорвалась чародейка. – Ты только что пришел к власти, еще не укрепил свое положение… Полагаешь, сторонники Кергорна будут ожидать тебя, сложа руки? Да мы не успеем даже добраться до барьера…
– Кентавр больше не помеха.
Все затихли. Взоры повернулись к правителю.
– Что? Нечего так смотреть! – вспылил он, однако быстро овладел собой. – Его не казнят, разумеется. Вышлют прочь вместе с Сивильдой. Целители подтвердили, Кергорн уже способен передвигаться, но на всякий случай вызвались трое сопровождающих: Миссиль, Куаве и Шимир.
– При всем моем почтении, архимаг, – начал Элион, – не опасно ли оставлять противника в живых, да еще на свободе? А вдруг однажды он вернется, застав Тайный Совет врасплох? Тебе это удалось… Кроме того, последователи могут помочь ему.
Аморн покачал головой.
– С кентавром и его спутницей сей номер не пройдет. Их истинную память полностью заменит ложная. Старания любых соратников пропадут даром: Кергорн и мечтать забудет о поселке чародеев.
– Но ведь… это ужасная судьба, – робко подала голос Аили.
Холодный стальной взгляд полоснул ее, словно нож.
– Не ужаснее той, что он готовил для меня!
– Хорошо, – задумалась Вельдан. – Когда ты обнародуешь свой приговор? После исполнения?
– Хотелось бы. Но не стоит. Во-первых, мне ни к чему слухи о тайной казни предшественника, пусть игра идет в открытую. Во-вторых, лучше я сразу дам понять, кто здесь главный. Сторонники старого режима не должны подумать, будто их боятся.
– Так когда же? – спросил Элион.
– Нынче. Навигаторы уже готовят корабль. Действовать необходимо стремительно, иначе кто-нибудь пожелает вмешаться… Заодно объявлю чародеям, что такуру перебираются ближе к нам.
– О нет! – сорвалось с уст хозяйки трактира.
Архимаг невесело хмыкнул.
– Примерно таких настроений я и ожидал. Надеюсь, одна волна гнева просто уничтожит другую.
– Может, ты и прав, уезжая из Каллисиоры, – покачал головой Элион. – Не похоже на то, чтобы тебя здесь приняли с распростертыми объятиями.
– Несомненно. Однако если я исправлю магические Завесы, многие согласятся с моей точкой зрения. Да, но мы отвлеклись. Давайте решим, кто примет участие в нашем деле?
Позеленев от дурных предчувствий, Заваль выдавил:
– Конечно, я. Ведь вам нужен Этон.
Правитель кивнул.
– Мне очень жаль. Ты только вознамерился начать совершенно новую жизнь. Но без драконьего провидца и в самом деле не обойтись. Кстати, знания бывшего иерарха нам тоже пригодятся.
Аили в страхе уставилась на обоих.
– Еще чего! Заваль, ты даже не член Тайного Совета, они не имеют права требовать!
– Прости, дорогая, – потупился тот. – Ты не понимаешь. Какой же я буду иерарх, если пренебрегу обязанностями, подведу свой народ? И потом, – он попытался улыбнуться, – вернусь – ни шагу от тебя не ступлю, вот увидишь. Как только спасем планету, поселюсь в твоем трактире до конца дней.
Губы Аили сжались в тонкую линию.
– Тогда я еду с вами.
– Нет, не едешь, – отрезал Аморн. – Легкая прогулка по реке – дело другое, но в опасном задании ты станешь обузой. Нам и своих трудностей довольно, кроме как защищать беспомощную девушку.
– Вам же все равно придется заботиться о Завале! – возмутилась она.
