Глаз вечности

громким хрустом раскалывается пополам; залитая кровью опушка; ненавидящий взгляд Сивильды; и наконец, враждебные, настороженные глаза Вельдан – на лице ее матери.

Где-то вдали Грим усмехнулся:

– Мне бы такую «легкую» жизнь! А теперь будь внимателен, Аморн: раз уж ты теперь архимаг – то, что я скажу, окажется еще важнее.

Правитель тотчас отдал Маскулу приказ не пускать никого в стены Дома Собраний. Должно быть, Гриму и так нелегко поддерживать связь издалека, так что пусть уж им не мешают. Нетерпение колдуна заразило Аморна. Откинувшись в кресле, архимаг со все возрастающим изумлением выслушал историю похождений нескладного тиарондского парнишки, обнаружившего под землей настоящие диковины.

К концу рассказа правитель уже возбужденно мерил комнату шагами. Глаза его блестели. А вдруг это ответ? Что, если там, в подземных туннелях, найдется какое-нибудь устройство, управляющее магическими барьерами? Тогда и перстень не понадобится! Аморну всегда хватало здравого смысла, чтобы разглядеть луч надежды – и ухватиться за отличную возможность обеими руками.

– Превосходные новости, Грим! Приезжай сейчас же, сможешь? Мои ученые должны увидеть эти чудеса как можно скорее. Чувствую, находки дадут ключ к разгадке теперешних страданий нашего мира. И привози с собой парня, хорошо? Я лично с ним побеседую.

Колдун замялся.

– А это обязательно? Знаешь, бедняга и так уже много натерпелся, только вчера обрел кров. Как же не дать передышки после такого? К тому же Сколль до смерти боится, что мы заставим его показывать путь в город.

– Тем хуже, – пожал плечами архимаг. – Рано или поздно любому из нас приходится делать вещи, которых мы предпочли бы не совершать. Почему он должен стать исключением? Нет, я не собираюсь звать парня в Тиаронд. Зеленый юнец в исследовательской поездке – не подмога, скорее наоборот. Я всего лишь прощупаю его разум и выведаю все, что нужно. Нельзя же идти совсем без карты.

– И что будет дальше с бедным мальчиком? – осторожно спросил Грим.

– Да не волнуйся. Что-нибудь придумаем.

Последовало подозрительное молчание.

– Ты говоришь как Аморн? Или как…

Намек оскорбил правителя до глубины души.

– Я говорю как архимаг Тайного Совета, – холодно отрезал он. – Большое спасибо за помощь, дружище, но ты должен сделать еще кое-что. Приведи мне Сколля, и поскорее. О нем позаботятся, даю слово.

– Хорошо. – На сей раз в голосе колдуна звенела стальная нотка. – Надеюсь, хоть за последние дни ты научился различать, что правильно, а что нет. Иначе всех нас ждут неприятности, в первую очередь – тебя самого.

На этом разговор был окончен.

Кулак Аморна обрушился на стол, и бумаги полетели во все стороны.

«Когда же ты оставишь меня в покое, лорд Блейд?!»

8 СТРАШНАЯ БУРЯ

С высоты холма Серима обвела взором дикие земли горцев. Леди чувствовала себя просто на седьмом небе. Эта скачка с Кетейном во главе вооруженного отряда из двух дюжин всадников – несомненно, лучшее приключение в ее жизни. Всего лишь за ночь перепуганная беженка превратилась в торжествующую королеву.

Каким впечатляющим был их утренний отъезд из цитадели Аркана! Люди бросали свои дела, чтобы посмотреть на сына вождя и его спутницу; ребятишки роняли вещи прямо в дорожную грязь и долго махали вслед синеглазым войнам. Когда кавалькада поравнялась с башней колдунов, на берег озера вышли две мрачные тени в черных плащах и зловещих масках из черепов и дружно прокричали: «Удачи вам!»

Очень скоро крепость Аркана осталась далеко позади и совсем растворилась в вересковой мгле. Косматый конек леди Серимы – на вид полная противоположность огромному сеф-рийцу Тормона – так резво и чутко нес свою наездницу, что у той даже возникло шаловливое желание померяться скоростью с Кетейном. Ах, если бы они ехали на обычную прогулку, а не готовились выполнить опасную, почти безнадежную миссию! Леди невольно залюбовалась своим рослым широкоплечим спутником, чьи темно- рыжие волосы колыхались за спиной языками необузданного пламени. Сын вождя тоже обернулся к ней:

– Для горожанки ты неплохо ездишь верхом!

– Скачки всегда были моей страстью, которую отец охотно поддерживал. – Серима чуть кисло улыбнулась. – Старая, как мир, история. Он мечтал о мальчике.

Странно: прежде при упоминании об отце сердце девушки терзали самые противоречивые чувства – горячая любовь, граничащая с обожанием, и вместе с этим разочарование, ведь она так и не смогла угодить ему, как ни старалась. Но сейчас горечь обиды бесследно исчезла, словно развеялась на свежем, пропахшем вересками ветру.

Кетейн понимающе кивнул.

– И ты старалась за десятерых сыновей, чтобы хоть как-то оправдаться не только перед ним, но и перед собой.

Серима разинула рот.

– Ты-то откуда знаешь? Раньше никто, кроме Пресвела не понимал меня.

– Еще бы мне не знать, – невесело хмыкнул собеседник. – У нас была младшая сестра, единственная