и по РККА в целом мы не располагаем.
Однако, согласно приказу наркома обороны № 00105 от 3 ноября 1936 г. и директивному письму А.И. Егорова от 27 июня 1937 г., «неточностью передач»,
Выучка частей связи ОКДВА
Итак, начало массовых репрессий никак не отразилось на степени выучки командиров, штабов и войск РККА; во второй половине 1937-го она осталась точно такой же, что и в 1935 – первой половине 1937 г. (а именно: такой же неудовлетворительной или близкой к неудовлетворительной). И это при том, что с июня по ноябрь 1937 г. в армии действительно произошло массовое обновление комсостава и массовое же выдвижение его на вышестоящие должности. Так, в КВО на 20 ноября 1937 г. сменилось 90 % командиров и 60 % начальников штабов корпусов, 84 % командиров и 40 % начальников штабов дивизий, 50 % командиров бригад и 37 % командиров полков – а также 75 % командиров штаба округа (в том числе 92 % начальников и 75 % помощников начальников отделов). В БВО, «начиная с командиров корпусов, кончая командирами взводов, все были передвинуты и выдвинуты» – так что уже на сентябрьских маневрах «весь командный состав, за отдельным исключением, был молодой на своих должностях, может быть, не такой молодой по возрастному своему положению, но молодой по занимаемым должностям». В ХВО сменились почти все командиры полков и дивизий, в ПриВО – командир единственного корпуса этого округа, 2 из 5 командиров дивизий и 12 из примерно 20 командиров полков; в СКВО комсостав стал «новым», «начиная от командира роты, батареи, эскадрона»289. В ОКДВА к концу 1937-го сменились все командиры корпусов, две трети командиров дивизий и оба командира мехбригад; состав штабов батальонов и полков уже к середине октября 1937-го обновился «в среднем на 60–80 %», а в Приморской группе к тому времени «с низших должностей» было выдвинуто и «большинство командиров» не только соединений, но и частей…290
В литературе принято подчеркивать то обстоятельство, что многие из не подвергшихся репрессиям командиров оказались деморализованы и стали работать спустя рукава291. Это явление действительно имело место; на ноябрьском Военном совете о нем говорили комвойсками ХВО С.К. Тимошенко (которому «бросилась в глаза растерянность командного и начальствующего состава, пассивность в работе и стремление застраховать себя от ответственности»), комвойсками ЗабВО М.Д. Великанов («Очистительная работа, проводимая в войсках округа, в начальной своей стадии внесла, конечно, некоторые элементы растерянности, неуверенности, недоверия к начальникам и даже панические настроения и ослабление темпов боевой подготовки»), член Военного совета СКВО корпусной комиссар К.Г. Сидоров («Некоторые руководители дивизий, благодаря тому, что сейчас начинается значительное количество изъятий, опустили руки»)…292 Но, как видим, на уровне выучки РККА не сказалось и это!
Наш вывод о том, что начало массовых репрессий не повлияло на подготовленность РККА, подтверждается и тем обстоятельством, что, по крайней мере, на уровне командования округов жалоб на снижение уровня выучки командиров, штабов и войск из-за обновления комсостава было очень мало. На ноябрьском Военном совете о таком снижении заявили только трое из 12 выступавших там командующих войсками военных округов (причем двое из них говорили лишь о штабах). Да и эти заявления вовсе не так однозначны, как кажется при первом знакомстве с ними.
Правда, комвойсками ЗакВО Н.В. Куйбышев выразился предельно резко: «основная причина» «неудовлетворительного уровня» боевой подготовки округа «заключается в том, что… округ был обескровлен очень сильно»293. Сильное впечатление производит и его сообщение о том, что двумя дивизиями в ЗакВО командуют майоры, а тремя – и вовсе капитаны. Не случайно именно его выступление обильно цитировал такой ярый пропагандист тезиса о подкашивании РККА репрессиями 1937– 1938 гг. как В.А. Анфилов294. Но не логичнее ли приписать неудовлетворительную выучку Закавказского округа другому обстоятельству, о котором чуть ниже упомянул сам Н.В. Куйбышев (но не стал упоминать Анфилов!), – тому, что «в национальных частях [а ЗакВО на две трети состоял из дивизий, укомплектованных представителями этносов Закавказья.
На то, что одной из причин плохой выучки ЗакВО является «незнание русского языка национальным командным составом» (которое «страшно мешает уровню боевой подготовки»), указал тогда и сам Н.В. Куйбышев296, но объявить эту причину «основной» (а не последней из четырех) означало подвергнуться обвинениям в «великорусском шовинизме». Поэтому-то, думается, комвойсками ЗакВО и объявил «основной» причиной обновление комсостава…
А кроме того, выступление Н.В. Куйбышева фактически подтверждает то, что мы установили выше, – что никакого реального «ухудшения» выучки армии после начала чистки РККА не произошло. Из него прямо следует, что неудовлетворительной подготовленность командиров, штабов и войск ЗакВО была и тогда, когда дивизиями в нем командовали не капитаны с майорами, а комбриги и комдивы: ведь в качестве «второй» причины такого уровня выучки Николай Владимирович назвал существовавшее в округе «как система» очковтирательство297. Здесь он снова не стал называть вещи своими именами: очковтирательство могло быть причиной не плохого уровня подготовленности как такового, а того, что этот уровень – отличавший ЗакВО
Кроме Н.В. Куйбышева, о снижении уровня выучки войск в связи с обновлением комсостава на ноябрьском Военном совете говорил еще командующий войсками МВО С.М. Буденный. Но он, во-первых, считал, что репрессии повлияли здесь лишь на войсковые штабы его округа, которые из-за того, что «почти полностью обновились», оказались не сколочены и поэтому «не могут еще четко и планомерно организовать наступательный или оборонительный бои»298. А во-вторых, нельзя (как это делает А.С. Князьков) полностью доверять сказанному маршалом и заключать, что штабы в МВО «
