вдоль и поперек. А сколько городов осчастливили своим заходом! Добычи было столько, что пропить ее не взялся бы даже Граммон. Человек, который знал толк и в налетах, и в попойках.
И что теперь? Как быстро расходятся дороги!
И пусть вполне понятно стремление людей жить так, как хочется, все равно немного грустно. На всем фрегате из ветеранов лишь двое – Командор, сам Гранье да с десяток матросов.
Правда, Сорокин занят по горло ремонтом «Лани». Бригантина перенесла столько, что без некоторых весьма серьезных работ рискует не дойти весной до Архангельска.
И неожиданно заболел Грегори. Лейтенант де Ширак. Сильная простуда, от которой не застрахован никто. Но даже в жару и полубреду верный помощник Командора рвался идти со своим командиром. Потребовался весь авторитет последнего, чтобы убедить – моряк должен быть здоров. В противном случае он станет обузой для остальных, а то и будущим покойником. Дни холодные, в каюте не вылечишься. Да и поход предстоял короткий. Что за путь – до Дюнкерка и обратно? Несколько дней. Плюс погрузка в порту.
В любом случае возвращение гарантировано задолго до Рождества. А там можно будет славно гульнуть, перетряхнуть местные кабаки, чтобы все видели, как отдыхали флибустьеры в дальних морях.
До возвращения-то осталось… Наверняка вечером конвой будет в Шербуре. Скорей бы…
Гранье покосился на идущих с левой стороны низко сидящих купцов. Юра мало того что повел за зерном свой корабль, так еще зафрахтовал три чужих, все равно томящихся без дела. А теперь «Глостеру» приходилось подлаживаться под неторопливые посудины. Уж в одиночку фрегат бы точно давно был дома.
Хоть бы чертов туман скорее рассеялся! Все веселее будет идти! Команды на фрегате – неполные полторы сотни. Для боя явно маловато. Поэтому лучше избегать его.
Словно вняв проклятиям Жан-Жака, туман стал еще реже, истончился, еще не исчезнув совсем, но все же…
Лучше бы он, наоборот, сгустился!
Из дымки, в которую превратился туман, появился корабль. Другой. Третий. Затем – еще один.
Четыре фрегата по правому борту и впереди, причем никаких сомнений в их принадлежности не было.
– Поднять паруса! – Штурман «Глостера» Шарль, достаточно опытный, но несколько нервный моряк, среагировал молниеносно.
Гранье в несколько прыжков слетел с квартердека на палубу и едва не столкнулся с выскочившим Командором. Кабанов недавно спустился к себе погреться, но как настоящий капитан почувствовал, что кораблю угрожает опасность.
Для оценки ситуации Командору хватило одного взгляда.
– Четыре румба вправо! К бою! На купцы сигнал – держать к берегу. Прорываться самостоятельно.
– Что? – Гранье мгновенно понял замысел Командора.
Канонир ничего не боялся в жизни, однако соотношение сил было таким, что о победе думать не стоило. Если бы на «Глостере» стояли плевательницы! Тогда бы шансы вмиг уравнялись, а то еще и перевесили бы. Но тут Кабанов посмотрел на него оценивающим взглядом.
– Надо, Жан-Жак! Ничего, британцы узнают, почем фунт лиха! Только покажи все, на что способен. Надо дать купцам уйти.
– Они все равно догонят. Пока парочка обрушится на нас, другие бросятся в погоню, – возразил Жан- Жак.
– А мы не дадим, – нехорошо улыбнулся Командор. – Ни двоим, ни одному. Пусть потанцуют, как на сковородке.
– Есть! – коротко ответил Гранье.
Его колебания закончились. Надо так надо. Да и не страх им вначале руководил, а лишь сознание напрасности жертвы.
И уже спустя мгновение раздался громкий и бодрый голос:
– Заряжай!
Флейшман ненароком задремал. Он добросовестно отстоял вахту и вот теперь пригрелся, а глаза коварно закрылись сами.
Снилось, будто он снова находится в очередном походе по архипелагу и над головами развевается гордый кабаний флаг.
Топот ног вторгся в сознание органичной частью. Тревога! Флейшман встрепенулся, вначале во сне, однако тут же проснулся.
Какая тревога? И где то флибустьерское море?
Тревога?!
Матросы на реях уже вовсю работали с парусами, и только на квартердеке никак не могли решить, что делать.
– Командор приказал идти к берегу, – встретил Флейшмана Калинин.
Однако на его лице была написана решимость оспорить приказ.
Ярцев сиротливо смотрел на море, и было непонятно, что думает единственный профессиональный штурман.
– «Глостер» идет на противника! – послышался голос одного из матросов.
– Юра… – осторожно произнес Аркадий.
Флейшман окинул взглядом открывшуюся картину, а затем с досадой перевел взгляд на палубу.
Десяток небольших пушек могли бы помочь отбиться от легкого капера, однако не сулили ничего хорошего в схватке с настоящим боевым кораблем. Да и людей на купце в несколько раз меньше. Минимум канониров, абордажной команды нет. Иначе откуда возьмется прибыль? Морякам платить надо.
Так хотелось всего лишь перевозить товары, но теперь Юрий сильно жалел о сбывшемся желании.
Остальные купцы уже повернули, и только бывшие соратники Командора продолжали следовать прежним курсом.
– Лево на борт! – наконец выдохнул Флейшман.
– Да ты что?! – в голосе Аркаши прозвучало возмущение.
– Есть варианты? – осведомился Юрий.
Ему самому не нравилось подобное решение, однако никакого выбора не было. Не тот корабль, да и команда на нем не та. За исключением десятка-другого человек.
– Помочь Командору, – выпалил Калинин.
– Лучшая помощь сейчас – это не мешать. С нашей маневренностью только будем путаться под ногами. Пока нас на абордаж не возьмут. Или ядрами не раздолбают.
– Юра прав, блин! – неожиданно поддержал молчавший до сих пор Ярцев. – Если мы скроемся, у Командора хоть будет шанс пострелять да оторваться от преследователей. «Глостер» – очень быстроходный корабль. А так ему придется выручать нас. Пока сам, блин, не погибнет.
Калинин опустил голову. Было неудобно бежать, пока твои знакомые сражаются, но если больше ничем не поможешь?
Даже на коротких дистанциях остается время, чтобы обменяться мнениями, посоветоваться. Век стремительности еще не пришел. Хотя тянуть тоже не годится. В бою издавна выигрывает тот, кто крепче духом и кто быстрее реагирует на изменение обстановки.
– Жан-Жак, весь упор на тебя и твоих людей и непрерывное маневрирование. Мы должны связать все корабли. Хотя бы на час-другой, пока наши не отойдут подальше. Никаких абордажей. Только артиллерийский огонь, – втолковывал Командор помощникам.
Британские фрегаты пытались разделиться. Два из них шли на сближение с «Глостером», еще два поворачивали для преследования уходящих купцов.
Командор в свою очередь направил корабль к преследователям. На его стороне был ветер и слаженность команды. Пусть не той, которая сопутствовала ему в Карибском море, однако и с «новичками» занимались столько, что каждый выполнял необходимые действия, не задумываясь. Слаженность – тоже сила.
Британские офицеры всегда строго относились к полученным приказам. Любая инициатива могла стать
