поверить своему счастью, я настолько привыкла считать его лжецом и лицемером, что не смогла поверить в его любовь сразу, пусть и для этого были неопровержимые доказательства.
Он показал мне все счастливейшие моменты моей жизни, и как оказалось и его. Тот вечер у кинотеатра…Я чувствовала, как ему была противна Бритни…И я видела, КАК он ко мне относился…Как он впал в шок и ужас, увидев меня на мокрой мостовой, как он умоляющими глазами смотрел на Энда, чтобы отнести меня к себе…Как нежно вытаскивал моё обмякшее тело из машины…Как укладывал на постель, гладил волосы…Как хотел быть со мной и как в нём боролось несколько сущностей…
Все наши счастливые моменты, все объятия, поцелуи и диалоги…ОН ЛЮБИЛ МЕНЯ СТОЛЬ ЖЕ СИЛЬНО, КАК И Я ЕГО.
И последней каплей было воспоминание о венчании…Я настолько не могла во всё поверить, что даже не почувствовала боль от того воспоминания…Как он волновался, когда я немного опоздала к алтарю, как боялся за меня и…как он был счастлив…И как Эван сопротивлялся ДАРУ УБЕЖДЕНИЯ Куртиса…И как ему это удалось, именно когда ЭЛИЗАРА пустила в меня с помощью своей силы управления металлами нож, он и освободился от внушения…И последним, что я видела, были ИМЕННО ЕГО глаза, наполненные болью…
И после, как он страдал…А я тем временем готовилась к месте…Его боль была даже сильнее моей…И я себе никогда этого не прощу.
Мысли превратились в водопад, я уже плохо осознавала окружающую действительность. Я никак не смогла сформулировать все свои чувства и мысли в единую фразу, и, наконец, у меня это получилось.
'Он никогда не врал мне, он всегда меня любил и пытался уберечь. Куртис воздействовал на него даром убеждения. Но Эван всё же справился…Он не убил меня. ЭТО БЫЛА ЭЛИЗАРА!!!'
ОН ЛЮБИЛ МЕНЯ…ЛЮБИЛ…ЛЮБИЛ…
И от этого осознания я потеряла дар речи. Счастье и радость, понимание того, что всё ещё может быть хорошо, и того, что от боли не осталось и следа, постепенно нарастали во мне. И когда всё это достигло пика, когда я почти могла кричать и прыгать от радости, когда я почти могла кинуться к нему на шею и расцеловать, я поняла, что что-то не так. Отсутствие веры так долго снова погубило всю мою жизнь. Все эти 'почти' погубили всё…
Мы снова оказались в воспоминании, когда Эван был в спортивном зале, только чуть раньше, ещё до прихода Куртиса. Я взглянула на любимого полными слёз глазами и не смогла вымолвить ни слова. Сейчас я видела его ангелом, чистым и безгрешным, таковым он и был для меня. Стиснув руки парня покрепче, я хотела прижаться к нему…Но наткнулась на преграду, невидимую преграду…Что такое? И я не успела ничего сделать…я не успела сказать ему, как сильны мои чувства, как я была глупа, я не успела попросить прощения и пасть перед ним…
Эван, мой любимый, любовь к которому расцвела во мне с новой силой, так как ушедшая боль освободила в сердце много места, стоял передо мной с закрытыми глазами и что-то тихо говорил. Это, как оказалось, было заклинание…
Но в тот момент я могла лишь стоять и с полным счастьем лицом смотреть на него не отрываясь, дождавшись, когда он закончит это…Но я должна, должна была его остановить…
А дальше…дальше я умерла…снова…и снова лишь на секунду…
Он выпустил мои руки, но в немой радости я даже не смогла остановить его, я окаменела от шока и счастья. Он снова сделал шаг назад, а когда заговорил, я, самая глупая девушка в мире, не сразу поняла, о чём идёт речь…
— Роксана, — обратился он ко мне. И я осознала, что так и не рассказала ему правды, считая, что времени ещё очень и очень много… — Теперь, когда ты увидела всё это, ты поймёшь мой последующий поступок… — вздохнул он и взглянул на меня своими живыми синими глазами, теперь терзавшими моё сердце не болью, а всепоглощающей любовью.
— Мы с тобой остались в странных отношениях…Ты была холодна словно лёд и обжигающа словно пламя, Роксана…И я не могу с уверенностью сказать, кто ты для меня…ты лишь знай, что ты мне очень дорога…И ты так иногда похожа на неё, что я порой глупо надеялся заменить свою боль любовь к тебе… Именно поэтому я и делаю всё это. — Эван достал из кармана ветровки какой-то свёрток и зажигалку, — Я так любил её…и продолжаю любить…Но ты знай, что это я делаю и для тебя! Тебе лучше бы никогда не встречать меня, как и…Энн…И я смогу это сделать…А я всегда буду любить и знать вас обеих…Будь счастлива, моя удача с тобой! — его слова медленно начали доходить до меня.
И меня прожгло болью, выело в груди дыру и заставило сойти с ума…ОН НАШЁЛ СПОСОБ ИЗМЕНИТЬ ПРОШЛОЕ…
— Эван, не делай этого! — завопила я, но от чего-то не могла сделать ни шага к нему навстречу. Я словно приросла к месту, а вокруг тем временем стал образовываться белый дым. — Нет, ты совершаешь ошибку! Ты не понимаешь! Ведь я же… — и я не успела сказать ему ничего…
Я не спела признаться ему во всём…Я не успела исправить всё…Я сгубила своё счастье, и его тоже…Я знала, что когда пройдёт эта жалкая доля секунды, после которой я окажусь в настоящем, не останется ни грамма воспоминаний о нём, о кланах, обо всех друзьях, Эндорсоне и о боли, и о любви…Я забуду всё….Моё 'заветное' забвение, наконец, настигло меня…Но я готова была продать душу за то, чтобы вернуть всё назад, чтобы он не лишал себя и меня любви.
А он будет всё помнить, и он будет избегать меня…Он изменит будущее, уже изменил…Где я окажусь? В своём теле? Или быть может, буду мертва?
Последней мыслью настоящей меня, содрогающейся от боли и рыданий, карящей себя за глупость и идиотизм, было: 'Лучше уж умереть, чем никогда не знать его…'
— Эван! Я всегда буду тебя любить! И мы встретимся, я верю в это! — проорала я туману, надеясь, что мой теперь, наверное, навсегда потерянный из-за моей же глупости, любимый, всё же услышит меня и поверит в то, что я сказала, потому что я верила…Такое не проходит бесследно…
НИКОГДА…
Эпилог
Это утро было странным. Вроде бы всё как обычно. Ну, подумаешь, последний день учёбы, подумаешь, на носу выпускные экзамены…И что с того? Но почему же зияющая пустота в груди, возникшая из-за потери родителей и Рика, которая произошла, казалось, лишь вчера, стала ещё больше, будто бы я потеряла ещё кого-то, кого-то очень дорогого, того человека, которого я не помнила, но дорожила им всем сердцем…
Отбросив эти глупости, я накрылась подушкой и попыталась уснуть…Тетя Алисия всё равно лучше любого будильника…
Я не собиралась приветствовать этот новый день, как и не один другой своей пресной жизни, в которой находят место лишь боль, и огромные душераздирающие потери близких людей…
