- Если не он, то больше некому, - ядовито уточнила Шарлотта и остановилась, давая возможность королеве продолжить путь в одиночестве. - Стойте здесь.
Фрейлины послушно замерли, с любопытством наблюдая, как госпожа подошла вплотную к стене.
- Мастер Поули? - прошептала она, не надеясь получить ответ, однако сердце радостно вздрогнуло: один из кирпичей выпал, и на его месте образовалось небольшое окошко.
- Я здесь, мадам. Вы в добром здравии?
- Насколько возможно. Какие новости?
- Слушайте внимательно, мадам. Нам удалось установить надежную связь между вами и вашими сторонниками. Система неуязвима.
Мария наклонилась, стараясь держаться как можно ближе к отверстию в стене, чтобы не пропустить ни слова.
- Каждую пятницу, говорите?
- Без исключений и при любой погоде, мадам. Хозяин таверны - истинный католик и всей душой предан вашему величеству. Он обеспечит бесперебойную передачу писем.
- Моя горничная Барбара выступит посредником: будет вкладывать в тайник мои письма и вынимать присланные. Ее присутствие в кладовке не вызовет подозрений.
Надежда придала голосу Марии энергию. За время долгого заточения иллюзии разбивались одна задругой, и все же кто-нибудь непременно приходил на помощь и предлагал новый план спасения.
- Мой дорогой Томас Морган преданно трудится в Париже ради нашего общего блага. Известно ли ему о новом способе связи?
- Я сам ему сообщил, мадам. Ответ еще не пришел, но курьер - верный слуга вашего величества. Полагаю, вернется через день-другой.
Мария на мгновение прислонилась лбом к холодной грубой стене. Так хотелось верить, однако опыт подсказывал, что нужно сохранять осторожность.
- А вы, мастер Поули, уверены в непогрешимости новой почты?
- Насколько вообще можно быть в чем-то уверенным, мадам. Хозяин таверны крепок, как скала. До тех пор, пока ваша служанка будет соблюдать осторожность и хранить молчание, никто не заподозрит неладное.
- И когда же изобретение начнет работать?
- Немедленно, мадам. Прикажите Барбаре каждую пятницу проверять пивные бочки. А если сами захотите написать, вот вам затычка.
Мария подхватила появившийся в отверстии маленький кожаный мешочек, внимательно его осмотрела и поблагодарила:
- Спасибо, друг мой. Надеюсь, смогу достойно наградить вас за верность и отвагу.
- Ваша безопасность и успех общего дела - лучшая награда, мадам.
Робин вернул кирпич на место.
Мария спрятала тайник в карман и вернулась на дорожку, где ее ждали фрейлины.
Глава 18
Петиция Ашертон сидела в спальне одна: она зашла, чтобы сменить чулки. Прореха на пятке уже послужила причиной болезненной мозоли, а леди Шроузбури не понравится, если одна из камеристок внезапно начнет хромать. У Летиции осталось всего три пары чулок, и теперь она горестно рассматривала предательскую дырку. Вряд ли такую удастся заштопать, но все же можно попробовать в последний раз. Она села на стул и принялась натягивать чистый чулок.
Звук открывшейся двери заставил ее вздрогнуть. Летиция обернулась и увидела служанку. Та принесла ночные горшки, которые забрала утром, и смущенно извинилась:
- Простите, мадам. Не знала, что в комнате кто-то есть.
- Пришлось на минуту вернуться, - успокоила Летиция и взялась за второй чулок.
Горничная принялась расставлять горшки по местам.
- А та молодая леди, которую считали больной, уже поправилась? - поинтересовалась она из-под кровати Джоан и Розамунды.
- О ком ты? - не поняла Летиция.
- О той фрейлине, которая должна была остаться в постели, когда все отправились в Гринвич, - пояснила горничная. - Мне велели заглянуть в комнату и принести еду. Я принесла хлеб, сыр и молоко, но ее не застала. Когда пришла снова, еда оставалась нетронутой, а больной снова не было. - Служанка встала и убрала со лба бесцветные волосы. - Тарелка стояла вот здесь, на комоде.
- Понятно, - нетерпеливо отозвалась Летиция. - А когда же она вернулась?
- Никогда. Я несколько раз заглядывала. Больше поручений не будет, мадам?
- Нет, все в порядке. Впрочем, обмети-ка вон ту паутину в углу. Уже сто лет висит. Разве тебе не велено убирать регулярно?
Девушка быстро поклонилась и поспешила расправиться со злостной паутиной, а Летиция закрепила подвязки и, улыбаясь собственным мыслям, вышла из спальни, чтобы вернуться на службу, в покои королевы.
Ее величество вышивала, вполголоса беседуя с леди Шроузбури и леди Пемброк, в то время как молодой менестрель, устроившись на широком подоконнике за их спинами, играл на лютне и свежим, ярким, сильным голосом пел мадригал:
- Сидни - непревзойденный поэт, - мечтательно произнесла Елизавета. - Поэт и воин. По-моему, красивое сочетание.
- Сэр Уолтер Рали тоже обладает каждым из этих талантов, - добавила леди Пемброк.
Королева улыбнулась:
- Мой дорогой Рали, до чего же он галантен. - Она оторвала взгляд от работы. - Розамунда, ты представляешь, как выглядит сэр Уолтер Рали?
- Да, мадам.
- В таком случае нарисуй его для меня.
- Хорошо, мадам.
Розамунда взяла чистый лист. Летиция наклонилась к Фрэнсис Дарси:
- Что за немыслимое самомнение! Кем она себя считает? Между прочим, мне известно о мадам Фаворитке кое-что интересное. Оказывается, наша художница далеко не так безупречна, как кажется.
- Что ты говоришь?
В глазах Фрэнсис вспыхнуло любопытство.
Однако Летиция приложила палец к губам и шепнула:
- Потом. В спальне.
В три часа Розамунда вошла в конюшню и обнаружила, что брат уже ждет и даже держит под уздцы Дженни. Томас тут же спешился и тепло обнял сестру.
- Как дела, малышка?
- Неплохо, - ответила Розамунда и подставила щеку для поцелуя. - Рада тебя видеть. - Она спрятала лицо в пышной гриве любимой лошадки. - Не знаю, как тебя благодарить за то, что оплатил содержание Дженни.
Томас поморщился:
- Честно говоря, выбора не было. Но ради удовольствия и удобства сестры не жалко никаких денег.
