«Военная тайна» и «Дальние страны» тоже оказались близкими, родными. Было очень жаль Алика, так жаль, что сердце сжималось от боли. Очень нравилась Натка, смелая, решительная, волевая. Он сравнивал Натку с песковатскими комсомолками и не находил, кто бы был похож на нее. Близок был погибший от руки кулака Егор Михайлов. В Песковатском тоже погиб на боевом посту председатель сельсовета. Саша хорошо его помнил.
Быстро пролетело сорок дней. Может быть, из Песковатского и посылали по воде весточку Саше. Может быть, по реке и плыла бутылка с запечатанным горлышком. Но разве за рекой углядишь?
— Ждут меня… — объяснял Саша Димке. — Знаешь, какое у нас там артельное хозяйство?
У Димки захватывало дух. Он явно хотел увидеть все своими глазами.
— Поедем к нам на недельку… — предлагал Саша. — Жить будешь у нас… У меня мать хорошая. Она словечка не скажет…
Но у Димки и без того был дальний путь. Возвращаться Саше предстояло одному. Отцу он написал, чтобы тот не приезжал за ним.
На вокзал в Калугу Саша приехал с Димкой. Друзья в последнее время стали неразлучны, обменялись адресами. Димка подарил Саше на память свой любимый перочинный ножик, а Саша Димке — осоавиахимовский значок.
В ожидании поезда друзья долго ходили по станционным путям, смотрели, как деловито снуют взад- вперед маневровые паровозы, а когда вернулись в здание вокзала, Димка вдруг обнаружил, что потерял выданный в санатории проездной билет.
— В платке у меня был завязан в узелок, и записная книжка там, — жалобно бормотал Димка, шаря в карманах.
Обеспокоенные ребята отправились обратно на железнодорожные пути. Но сколько они ни искали, утерянный платок не попадался на глаза.
Наконец усталые, измученные, сели они на площади у вокзала и стали обсуждать, что же делать дальше. И хотя стоял солнечный день, на душе у обоих было пасмурно.
— Поеду зайцем, — мрачно заявил Димка. — В случае чего — под лавку в вагоне.
Саша хмурился:
— Не годится. Знаешь, какой нехороший разговор будет: пионер едет под лавкой.
— Я галстук сниму, — пробовал возражать Димка, но Саша не сдавался.
— Ну что же мне делать? — Пухлые губы у Димки дергались. — Не пешком же идти.
Димка совсем упал духом.
Саша задумался, искоса поглядывая на удрученное лицо друга. В душе Саши шла борьба.
— Знаешь что? — шепотом сказал он Димке, тяжело вздохнув. — У меня пять рублей есть. Купишь билет — и все.
— А ты как?.. — Димка заметно оживился.
— Я что?.. Мне деньги совсем не нужны, — уверял его Саша.
Подумав немного, Димка снова помрачнел.
— Билет стоит дороже, — прошептал он.
— А мы поговорим с начальником станции, объясним, какое дело. Он даст записку проводнику не трогать тебя на остальной путь. Пошли… — Саша, вскочив на ноги, схватил свой желтый баульчик.
Ребята отправились в кабинет дежурного по вокзалу. Тот внимательно выслушал, испытующе поглядел на них, а потом достал из ящика стола испачканный в мазуте носовой платок, скрученный узлом.
— Мой!.. — заликовал Димка, приплясывая на месте.
— Спасибо… — поблагодарил за друга Саша дежурного.
Димка уехал первым. Саша посадил его на поезд, крепко пожал на прощанье руку.
Поезд Саши уходил позднее. Свой капитал — пять рублей — он все же израсходовал: купил шахматы.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Вернувшись в Песковатское, Саша старался держаться солидно, в разговоре быть немногословным, как подобает человеку, много повидавшему. Узнав о приезде Саши, в землянку немедленно собрались горцы. Витюшка доложил брату обо всех событиях. В коммуне все обстояло благополучно. Крепость по- прежнему грозно возвышалась над Выркой, и гарнизон исправно выполнял свои обязанности.
— Вот… Ястреб курить научился… — жаловался Витюшка.
— Курить? — удивился Саша, глядя на провинившегося ястреба.
Тот сидел на нижней ветке березы возле землянки и деловито чистил своим крючковатым клювом отливавшие желтизной перышки.
— Бедовый… — подтвердили ребята озадаченному Саше. — Ума не приложим, что с ним делать… Тебя дожидались…
В этот же день все стало ясно.
Не успели горцы отойти от своего костра, как ястреб подлетел, схватил не потухшую еще головешку и метнулся с ней на вершину сосны. Что он там с ней делал — неизвестно, но, когда головешка минуту спустя свалилась на землю, она еще тлела, дымилась.
— Так он все село спалит, — испуганно говорили ребята.
Саша видел: пока взрослые еще не узнали, надо что-то предпринимать.
— Посадить его в клетку… — предлагал Витюшка.
— Застрелить… — советовал Степок.
Но Саша принял другое решение, с которым и жалостливый Витюшка согласился. С ястребом расстались — занесли его в лес, далеко от села. Обратно ястреб не вернулся ни в этот день, ни в следующие.
— Значит, прижился, — радовались горцы.
Саша снова принял командование гарнизоном. Но эти дела теперь мало волновали его. Появились другие заботы.
— Приехал? — удивился Ваня Колобков, увидев Сашу в избе-читальне.
Саша пришел вместе с другими звеньевыми, которых вызвал Ваня. По лицу Колобкова было видно, что он готовится сообщить ребятам что-то особенное.
— Ну вот что: объявляю всех пионеров мобилизованными, — не то шутя, не то серьезно заявил он.
— На войну в Испанию? — быстро спросил Филька Сыч.
У Саши тоже разгорелись глаза, невольно он оглянулся на стену, где висела карта военных действий в Испании. Красные флажки на булавочках обозначали линию фронта.
— Немного поближе… — вздохнул Ваня, тоже поглядев на карту. — Урожай в этом году обильный. Партия призывает нас, колхозников, чтобы ни одно зернышко не пропадало.
— Колоски собирать? — догадались ребята.
— Колоски. Из города хотели прислать нам на помощь школьников. Как, ребята, сами справимся?
— Справимся… — дружно загудели звеньевые, — нечего нам помогать… мы сами…
На следующий день пионеры вышли в поле. Подбирали колоски, ставили упавшие снопы. Звенья соревновались — кто больше соберет колосков. Мешки, набитые колосками, относили к овинам, на колхозный ток.
Сашино звено отставало. То ли ленились ребята, то ли полосы попадались неудачные, но звено Фильки Сыча шло и на этот раз впереди.
— Это вам не в войну играть, — подзуживал Филька Сыч.
— Посмотрим еще, кто больше соберет, — грозился Саша. — Мы не только соберем, а и обмолотим колоски.
— Хвастуны!.. — кричали завыркинцы. — До ваших колосков черед после покрова придет, когда снег
