элегантными, а изобилие драгоценностей просто ослепляло. Мужчины большей частью были старше женщин, и это тоже казалось неприличным, несмотря на вечерние туалеты.
И в этом сомнительном положении Нед вел себя дружелюбно, смеялся вместе с ними, улыбался довольно частым, несмотря на присутствие женщин, непристойным шуткам и отвечал на бесцеремонные вопросы о своих намерениях в отношении наследства. Говорил он очень коротко и скупо, насколько это было возможно, полагая, что гости достаточно набрались алкоголя, чтобы замечать его неискренность.
— Кто-нибудь видел Джорджиану? — раздался у дверей чей-то голос, и все, как один, повернулись к мужчине примерно одного возраста с Недом, только что вошедшему в гостиную. Это был крупный мужчина с широкими плечами и телом, как бы созданным для боксерского ринга. Его румяное лицо светилось пасторальной красотой, светлые глаза были ясными и взгляд пристальным, но что-то расчетливое и хитрое мелькнуло в глазах, когда он увидел нового гостя.
— А, вы, должно быть, настигнутый темнотой виконт Аллентон, — протянул он руку. — Годфри Белтон, к вашим услугам.
— Очень рад, — сказал Нед, крепко пожимая ему руку и удивляясь, почему присутствие этого человека вызвало у него мгновенную ярость. Обычно у него не сразу возникала неприязнь к незнакомцам.
— Надеюсь, вы получите удовольствие от нашего праздника, — сказал Белтон, доставая из кармана и открывая ногтем коробочку. — Позвольте предложить вам понюшку… необычная смесь: думаю, вам понравится.
Нед покачал головой:
— Благодарю вас, но я не пользуюсь этим.
— А я думал, вы, индийцы, увлекаетесь этим… имеется в виду, что это полезно в таком ужасном климате, — заявил Белтон, беря для себя большую понюшку.
— Я не нахожу этот климат ужасным, — любезным тоном заметил Нед. — Он просто не всем подходит.
Годфри Белтон помолчал, выжидая, затем громко расхохотался, однако его смеху не хватало искренности и он повторил свой вопрос, обращенный ко всем, находившимся в комнате:
— Кто-нибудь видел Джорджиану? Я искал ее везде и всюду.
— Несносная девушка, вечно исчезает, — проворчал Роджер Селби. — Полчаса назад она была в своей комнате. Я сообщил, что обед задерживается. Тогда она была там.
— Ее там не было, когда я постучал минут пять назад.
— Как я понимаю, речь идет обо мне, — прозвучал из боковой двери тихий голос. — Я была в библиотеке, искала там книгу.
Молодая женщина, вошедшая в комнату, была совсем не похожа на женщин, находившихся в гостиной, как луна не похожа на миску творога, подумал Нед. Она была изящной и прямой как стрела, а ее платью из тонкого шелка цвета слоновой кости, с золотым чехлом позавидовала бы любая дебютантка в «Олмаке». Все ее украшения состояли из тройной нити безупречного жемчуга и таких же серег. А ее волосы представляли собой восхитительную массу медного цвета локонов, свободно падавших на плечи. Впрочем, беспорядочная прическа в отличие от платья не получила бы одобрения в «Олмаке». Но видит Бог, она этого и хотела.
Как и у многих рыжих, у нее были зеленые глаза и белоснежная кожа. Интересно, обладает ли она вошедшим в поговорку темпераментом, думал Нед, пряча улыбку.
Джорджиана тихо закрыла за собой дверь и вошла в гостиную.
— Простите, если заставила вас ждать, кузен.
— Ничего… ничего, — сказал Роджер Селби. — Позволь познакомить тебя с нежданным гостем. Лорд Аллентон… моя подопечная, леди Джорджиана Кэри.
Нед поклонился, леди небрежно присела в реверансе.
— Догадываюсь, вы попали в метель, лорд Аллентон, — своим спокойным тоном сказала она. — По дорогам нельзя проехать.
— Вы совершенно правы, леди Джорджиана.
— А где вы были весь день, Джорджиана? — спросил Годфри Белтон слегка недовольным тоном. — Я искал вас повсюду. Я же говорил вам, что мы встретимся в Длинной галерее.
— В самом деле, говорили? Должно быть, я забыла. Простите меня. — Она лукаво улыбнулась и положила руку ему на плечо.
— Годфри и моя подопечная помолвлены, — сообщил Селби Неду. — Весной они поженятся.
— Мои поздравления, — сказал Нед с полупоклоном в сторону этой пары. Он заметил, что Белтон накрыл ладонью ее руку, как только невеста прикоснулась к нему. Джорджиана сделала попытку высвободиться, но Белтон лишь крепче сжал ее пальцы.
Она чуть заметно поморщилась:
— Я хотела бы немного шерри, Годфри.
— Не уверен, что, появившись так поздно, вы его заслуживаете, — сказал он. — Из-за вас задержался бы обед. — Не выпуская ее руки, Белтон направился к группе гостей, собравшихся у камина, но Нед успел заметить выражение лица леди. На какое-то мгновение ярость блеснула в этих зеленых глазах и так же мгновенно исчезла, сменившись на сдержанную и кроткую улыбку.
— Обед подан, милорд, — возвестил появившийся в дверях Джейкобс.
— Хорошо… мы все умираем от голода, — заявил Селби. — Джорджиана, проводи лорда Аллентона к столу. Сегодня он наш почетный гость. Но это не надолго, Аллентон. — Он громко расхохотался. — Завтра вы станете одним из нас, а с завтрашнего дня до двенадцатой ночи будет править Князь беспорядков. Мы выберем его сегодня после обеда.
Нед хорошо знал средневековую легенду о рождественских празднествах, которыми правил Князь беспорядков. Предположительно такой обычай зародился в Древнем Риме, где на празднике все общепринятые в цивилизованном обществе порядки предавались забвению. В новые времена Князя беспорядков выбирали участники праздника, и на целых двенадцать дней он становился правителем, требовавшим абсолютного повиновения в выполнении его самых эксцентричных приказаний. Эта традиция все еще сохранялась в некоторых семьях, живших в этих краях, но ее никогда не соблюдали в доме отца Неда и он никогда не принимал участия в этих пресловутых двенадцати праздничных днях. И не думал, что ему этого хочется, ибо они предоставляли слишком много возможностей для неприятных шуток.
— У вас такой испуганный вид, лорд Аллентон. — Рядом с ним оказалась леди Джорджиана, и он заметил, как она, рассеянно поглаживая руку, улыбнулась ему. — Не бойтесь, мы не переходим границ.
— Рад это слышать, мэм, — сказал он, подавая ей руку, — в доме моего отца это не было принято.
— Но развлечения могут быть забавны, — сказала она, когда все направились через холл в столовую, находившуюся в другом конце дома. — И поскольку Князь беспорядков человек добросовестный, дело не зайдет слишком далеко. — И она подвела его к месту за длинным столом из красного дерева.
Нед выдвинул ей стул и затем сел справа от нее.
— Вам, видимо, очень хорошо знакомы эти празднества, леди Джорджиана.
— Мне хочется, чтобы меня называли Джорджи, — резко сказала она. — В городе меня все так зовут.
Он посмотрел на нее с удивлением. Ее голос так изменился. Робкий тон исчез, и в четко произносимых словах слышалось раздражение.
Затем она, встряхнув салфеткой, улыбнулась ему и сказала прежним голосом:
— Мне до сих пор трудно привыкнуть, когда меня называют полным именем, сэр. Но мой опекун настаивает. И я уверена: лорду Селби лучше знать. — Ее глаза были такими ласковыми, улыбка такой милой. И Нед подумал, что та поразительная перемена ему, должно быть, лишь почудилась.
— Но вас его мнение не беспокоит, — сказал он.
На мгновение Неду показалось, что Джорджиана заколебалась, бросив на него настороженный взгляд, но ей так и не пришлось высказаться по этому поводу.
— Итак, Аллентон, что вы ожидаете увидеть, когда доберетесь до дома? — Годфри Белтон, сидевший напротив него, разломил хлеб и уставился на Неда.
