Софи взлетела на спину жеребцу.
– Заряженные пистолеты и боеприпасы лежат на скамье! – крикнула она. И тут же пустила коня в галоп, скрываясь за деревьями.
– Вам лучше спрятаться внутри, граф, – проговорил мужик, выпрягая лошадей.
– Но Софи…
– С ней будет все в порядке.
Пистолетный выстрел оборвал все разговоры. Мужчины ринулись к кибитке. Четыре заряженных пистолета и аккуратно подготовленные дополнительные заряды лежали там, где она и сказала. Два пистолета исчезли. Что она собиралась с ними делать? По крайней мере в данную минуту ей ничего непосредственно не угрожает. Если, спасая коня, она сама окажется в безопасности, Адам будет только рад этому. Успокоив себя этой мыслью, Адам устроился поудобнее в углу кибитки, взвел курок и прицелился в открытую дверцу. Борис сделал то же самое, но с другой стороны.
Яростно пригнувшиеся к гривам своих коней, разбойники представляли собой весьма не простые цели. Выждав, когда они приблизятся, Адам выстрелил. Первая пуля просвистела мимо того, в кого она была направлена, поскольку разбойник успел нырнуть под брюхо своего коня. Исчезновение Софи лишь усугубило их положение: вместо трех против четырех теперь их осталось двое, и одному придется еще перезаряжать пистолет.
Прогремел следующий выстрел; один из нападавших схватился за плечо и вылетел из седла. Адам, не успевший спустить курок, бросил непонимающий взгляд на Бориса. Мужик спокойно перезаряжал пистолет.
– Нам кто-то помогает со стороны, – медленно произнес Данилевский, снова прицеливаясь.
– Софья Алексеевна, – так же невозмутимо откликнулся Борис.
Неожиданное падение одного из разбойников от выстрела, прозвучавшего непонятно откуда, привело в замешательство его собратьев. Адам воспользовался этим: второй его выстрел попал в цель. Теперь против них осталось двое всадников.
– Пожалуй, лучше прикончить их всех, – хмуро пробурчал граф. – Если хоть один останется в живых, не миновать нам трудностей.
Пуля прошила слюдяное оконце и врезалась в пол.
– Слишком близко, – заметил Борис. В следующее мгновение они услышали боевой казацкий клич, и на открытое пространство вылетел огромный жеребец со всадником на спине. Разбойники резко развернулись лицом к неожиданной опасности. Тут же грохнул выстрел Бориса, и еще один противник рухнул лицом в снег. Но последний выхватил из-за пояса кривую саблю и ринулся на Хана.
Адам держал его на мушке, но боялся стрелять из опасения попасть в Софи, которая оказалась почти на одной линии с разбойником. Сердце Адама готово было выпрыгнуть из груди. Но жеребец с изяществом, которого трудно было ожидать от; гигантского животного, плавно и быстро увернулся от нападавшего. Лезвие сабли еще раз сверкнуло в воздухе. В то же мгновение Адам выстрелил, и последний бандит был сражен.
Софи, не слезая с Хана, рукой зажимала плечо и смотрела, словно бы не понимая, как сквозь пальцы сочится кровь.
– Как это могло случиться? – ошеломленно проговорила она подбежавшему Адаму.
– О Боже всемилостивый! Ты само безрассудство! Что ты натворила!
– Устроила засаду, – откликнулась она слабеющим голосом. – Это помогло, правда?
– О да, помогло.
– Держите ее, граф! – резко крикнул Борис. – Она не выносит вида крови. Совсем.
– Что?.. – Голос Адама осекся, когда он увидел что Софи молча сползает с седла.
Он успел подхватить ее. Софи потеряла сознание. Она падала в обморок от одного вида крови, жутко страдала в закрытом колесном экипаже и при этом скакала на коне как заправский казак, стреляла как самый заправский стрелок, стойко выносила изощренные Дмитриевские пытки, направленные на то, чтобы сломить ее… Нет, это непостижимо.
Адам отнес ее в кибитку; когда он укладывал се на застеленную шкурами скамью, густые ресницы дрогнули. Она открыла глаза.
– Прошу прощения, – прошептала Софи. – У меня такая странная слабость. Хуже даже, чем от сильной боли.
Адам завернул рукав накидки. Она отвернулась и уткнулась лицом в стенку.
– Рана поверхностная, – заявил Адам после тщательного обследования. – Можешь считать, тебе повезло. Борис, передай мне, пожалуйста, бинты и мазь.
– Я бы никогда не смогла стать солдатом, – попыталась шутить Софья, пока он обрабатывал ее рану предусмотрительно захваченными с собой медицинскими снадобьями.
– Очень хотелось бы заполучить тебя под мое командование хотя бы на недельку, – яростно бросил Адам. – Я бы так научил тебя нескольким солдатским правилам, что ты навсегда бы их запомнила!
– Ты сердишься? – удивилась Софи. – Почему? Я ведь просто выполнила свой долг.
– Когда я командую боевыми действиями, – холодно сообщил Адам тоном наставника, – я терпеть не могу самовольных вылазок. И в особенности тех, о которых мне не сообщают заранее.
Краска вернулась к щекам Софьи.
– Я искренне прошу простить меня, – произнесла она кротким голосом. – Но мне и в голову не пришло, что мы начали вести боевые действия, а ты стал моим командиром. Я думала, что мы все сражаемся с разбойниками. В следующий раз тебе надо будет выражаться яснее.
