Отвращение горькой желчью снова обожгло горло, и Стюарт, отшвырнув недоеденную тарталетку, выплеснул остатки вина на траву. На гобелене появились темные пятна, по какое ему до этого дело?

– Что тебя терзает, Стюарт? – встревожен но спросил приятель.

– Ничего. Вспомнил, что обещал встретиться с женой.

– А, пылкая леди Пиппа, – заметил тот с плотоядной улыбкой. – Поверь, друг мой, многие мечтали бы оказаться на твоем месте.

Слова «в твоей постели» не были произнесены, но намек получился достаточно ясным.

Стюарт изобразил некоторое подобие довольной улыбки, как от него и ожидалось, и, пробормотав слова прощания, удалился.

Гейбриел на мгновение поднял голову и посмотрел вслед уходившему.

Пиппа сидела в спальне у открытого окна. Пяльцы с начатым вышиванием лежали на коленях. День уступил место вечеру, но солнце все еще грело, а жужжание назойливой пчелы убаюкивало, успокаивало… Все тело было исполнено томной неги, как будто ее опоили. Тяжелые веки сами собой опускались.

Из дремоты ее вывел стук двери. Пиппа удивленно моргнула, пораженная не только самой мыслью о том, что она способна спать в такое время суток, но и неожиданным появлением мужа.

– Я думала, ты все еще на турнире, – заметила она.

– А я видел, как ты уходила, – зло процедил он. – Как я понимаю, не в силах вынести поражения мужа?

Он принялся расстегивать свой подбитый кожей камзол.

– Зачем тебе понадобилось себя унижать? – вспылила она. – Понимаю, так диктует политика, но неужели было необходимо выступать в роли жалкого лизоблюда?

Она видела, что Стюарт взбешен и расстроен, но не могла отделаться от ощущения, что он в чем-то винит ее. Все еще раздосадованная утренней стычкой, обиженная и гадавшая о причинах, она не собиралась выслушивать очередные пустые слова утешения. Правда, Пиппа предпочла игнорировать то обстоятельство, что она выведена из себя, сбита с толку и ошеломлена встречей с Лайонелом Аштоном.

– Что ты можешь знать об этом! – взорвался Стюарт, бросая камзол на пол и поводя плечами, чтобы размять затекшие мышцы. Поражение в турнире так же утомительно, как и победа, а горький вкус проигрыша еще усиливает обычные боли и недомогания.

Пиппа прислонила голову к высокой спинке стула.

Почему она так устала?

Пришлось сделать усилие, чтобы голос оставался спокойным и рассудительным.

– Не пойму, почему ты нападаешь на меня, Стюарт. Что такого я сделала? Мне казалось, что это я имею право сердиться после вчерашней ночи.

Несмотря на все старания, в тоне ясно прозвучал упрек. Краска бросилась в лицо Стюарта.

– Вы моя жена, мадам, и ваш долг отдаваться мне каждый раз, когда я этого пожелаю.

Пиппа порывисто вскочила. Пяльцы с грохотом полетели на пол. Белоснежное лицо разрумянилось, золотисто-зеленые глаза сверкали.

– И когда я отказывала тебе? – прошипела она. – Мне просто не нравится, когда меня используют, берут, как какую-то трактирную девку! Кровь Христова, почему ты меня не разбудил?

Стюарт закрыл лицо руками, и Пиппа заметила, как сильно дрожат его пальцы.

– Я просил у тебя прощения, Пиппа, – едва слышно ответил он. – Не могла бы ты быть более великодушной? Я же объяснил, что был слишком пьян и не помнил, что делаю.

Пиппа повернулась к нему спиной и стиснула кулаки, пытаясь побороть собственные гнев и злобу.

– Это уже не впервые, Стюарт. Между нами что-то неладно, и я обязательно дознаюсь, что именно. Я чем-то оскорбила тебя? Невозможно ничего исправить, если не видишь свет истины.

Стюарт уставился в ее затылок.

Иисусе сладчайший! И она еще говорит об оскорблении!

Стыд, угрызения совести, ужас одолевали его.

– Конечно, нет, – поспешно заверил он. – И у нас все в порядке. Ты мелешь вздор, Пиппа.

Вздор?! – ахнула Пиппа. – Ничего подобного, Стюарт. С самого дня свадьбы Марии и Филиппа ты ведешь себя странно. Отдалился от меня… если не считать тех случаев, когда я сплю. Вечно ищешь общества испанцев, всегда почтителен, неизменно услужлив. А сегодняшний турнир – это последняя капля. Ты растеряешь всех друзей и…

– Придержи язык, женщина! – взъярился он. Раньше муж никогда не говорил с ней подобным тоном. Посеревшее лицо, полные отчаяния глаза…

Он шагнул к ней, и Пиппа невольно отпрянула, опасаясь, что сейчас последует удар. До этой минуты она в жизни не поверила бы, что такое возможно.

Но ее внезапный испуг остановил Стюарта.

– У тебя змеиный язык. Как у настоящей ведьмы, – уже спокойнее заметил он. – Будь так добра придержать его немного.

Пиппа раздраженно поджала губы.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату