— О, это меня успокаивает, но не стоит торопиться. Я не сомневаюсь, что штурм Бадахоса подождет, если тебе захочется его отложить.
Тэмсин резко повернулась в седле, чтобы увидеть его лицо.
— Не злитесь, милорд полковник. Это вам совсем не идет и кажется даже несколько фальшивым.
У него челюсть отвисла от такой наглости, и он нечаянно пришпорил лошадь. Та помчалась галопом, и Тэмсин, и без того с трудом сохранявшая равновесие, покачнулась.
— Черт побери! — Джулиан подхватил спутницу одной рукой, другой натянул поводья.
— Попридержи язык, — прорычал он, скрипнув зубами. — Так будет намного безопаснее.
— Да, милорд полковник, — пробормотала Тэмсин со смиренной улыбкой, снова обретя удобную опору.
Джулиан почувствовал желание расхохотаться. В нынешних обстоятельствах это, как ему показалось, походило на первые признаки безумия, но на ее нахальное озорство трудно было реагировать иначе. Она ясно давала понять, что суровость Сент-Саймона не ввела ее в заблуждение и им обоим известно, что он так же наслаждается их столь своеобразной близостью, как и она, только никак не хочет себе в этом признаться.
Они оставили лошадь на конюшенном дворе, за резиденцией Веллингтона, и поднялись по знакомой лестнице.
— Он вас ждет, полковник. — И Сандерсон поспешил открыть дверь в святая святых.
— О, как удачно, что вы оба здесь! — Веллингтон поднялся от письменного стола. Выражение его лица было решительным. — Сожалею, Джулиан, но Виолетта настаивает, чтобы вы приняли участие в переговорах.
— Я так и понял, сэр.
Джулиан посмотрел на Тэмсин с плохо скрытым раздражением.
— Ты добилась, чего хотела, а теперь не пора ли начать? Сегодня утром у меня есть более важные дела, чем ублажать девиц сомнительного происхождения, к тому же промышляющих разбоем на больших дорогах.
Веллингтон был изумлен его грубостью. Мужчина не должен говорить в таком тоне даже со знакомыми, а уж с совершенно чужим человеком и подавно.
Однако было похоже, что на Виолетту это не произвело особого впечатления.
— Да, я понимаю, вы оба заняты, но то, что наши дела совпали со штурмом, — не моя вина. Не забывайте, милорд полковник, что именно вы привезли меня сюда.
— И из-за тебя мы потеряли два дня, — огрызнулся он. — Ну, и чего же ты теперь хочешь, девушка?
Тэмсин пожала плечами и без приглашения примостилась на стуле у письменного стола.
— Хорошо. Тогда к делу. Я дам вам информацию, которую вы желаете получить, милорд, за исключением сведений о вооружении партизан. Этого сказать я не имею права. Они сами откроют то, что сочтут нужным. Я также начерчу вам подробную карту горных перевалов между Испанией и Францией, которыми пользовался Эль Барон. Некоторые из них очень узки и коварны, но смею думать, что вы убедитесь в этом на опыте. Насколько я знаю, французам они неизвестны.
— Хорошо, очень хорошо, — сказал Веллингтон, потирая руки. — Все это замечательно и крайне полезно для нас. Он бросил взгляд на Сент-Саймона.
— Вы не согласны, Джулиан?
— Безусловно, — согласился Джулиан, — это очень полезные сведения.
Он стоял, скрестив руки на груди и облокотившись о дверной косяк, в его глазах, когда они останавливались на лице Тэмсин, мелькал иронический огонек.
— Так чего же ты хочешь за это?
— Да, Виолетта, какова ваша цена?
Прежде чем ответить, Тэмсин помолчала, глаза ее были опущены, пальцы играли со шнурком. Наконец она устремила взгляд вверх и посмотрела сначала на полковника и лишь потом на Веллингтона.
— Моя цена, — сказала она, — полковник Сент-Саймон. В комнате воцарилась тишина, глубокая и непроницаемая, как могила. Двое мужчин смотрели, не отрываясь, на Виолетту, сидевшую в расслабленной позе и казавшуюся воплощением безмятежности и покоя. Признаков утраты здравого смысла в ней не обнаруживалось. Удар был такой наглости и силы, что она, по правде говоря, и сама была удивлена, как такой план мог прийти ей в голову, не говоря уж о том, чтобы его осуществить.
— Какой-то бред сумасшедшего, — прервал молчание Джулиан, и голос его был жесток, как наждак. — Или ты сошла с ума, или пытаешься играть в свои игры с Армией Его Величества. Но это дорого тебе обойдется, девушка!
Он пересек комнату и подошел к стулу, на котором она сидела. Она была сражена свирепостью его ярко-синего взгляда, когда он медленно и отчетливо произнес:
— Брось эти бессмысленные шутки, или я закую тебя в кандалы!
— Выслушайте меня, — сказала Тэмсин, не дрогнув, хотя это спокойствие давалось ей ценой невероятных усилий.
— Пусть выскажется, Джулиан!
— Говори! — Полковник повернулся к главнокомандующему, стремительный, как вихрь, глаза его сверкали, рот был плотно сжат. — Должен вам напомнить, сэр, что сегодня вечером люди, возможно, будут умирать, а эта, эта… сумасшедшая издевается над нами.
— Вовсе нет, — быстро возразила Тэмсин. — Уверяю вас, нет. Только выслушайте меня.
— Говорите, — скомандовал Веллингтон, поднятием руки призывая своего молодого коллегу к молчанию и пресекая его гневную тираду. — Но только о деле. Предупреждаю вас, если вы затеяли какую-то интригу, я упакую вас и отошлю назад к Корнише с изъявлениями своего уважения.
Угрозы так и сыпались на нее. Тэмсин собралась, будто перед прыжком в холодную воду, напомнив себе, что ставка чрезвычайно высока, и начала излагать план, требовавший участия Сент-Саймона.
— Я уже объяснила, что моя мать была англичанкой. Ее семья происходит из Корнуолла, вашего родного графства, полковник.
Выражение лица Джулиана оставалось мрачным.
— Какое отношение это имеет ко мне?
— Я надеялась, что вы поможете мне найти семью матери, — сказала она просто. — Я не знаю ее фамилии. Сесиль была несчастна в своей семье и, когда встретила моего отца, предпочла отказаться от своего прошлого и от наследства.
Она подняла руки и расстегнула цепочку, на которой висел серебряный медальон, и протянула его Веллингтону.
— Вот ее портрет. Они здесь вместе с отцом. Медальон — ее единственное наследство, и я подумала: может быть, он поможет разыскать родственников. Сесиль намекала, что принадлежит к весьма известной и влиятельной семье.
Веллингтон осмотрел медальон и передал его Джулиану, глянувшему на семейную реликвию мельком. Полковник был в это время занят тем, что мысленно перебирал все влиятельные семьи Корнуолла. Самыми крупными землевладельцами, обладавшими наибольшим политическим влиянием, были Сент-Саймоны и Пенхэлланы. Поместье Сент-Саймонов «Тригартан» и имение Пенхэлланов «Ланджеррик» занимали добрую половину графства. При мысли о Пенхэлланах его губы непроизвольно скривились. Виконт обладал поразительным честолюбием и полнейшей беспринципностью в достижении своих целей, но его характер был примером высокой морали по сравнению с нравом племянников — омерзительных близнецов.
Джулиан бросил медальон на столик, и он упал, звякнув изящной, филигранной работы цепочкой.
— На нем нет геральдического девиза, следовательно, нет способа его идентифицировать.
— Но внутри портрет, — настаивала Тэмсин. — Посмотрите…
Веллингтон снова взял в руки серебряную вещичку и щелкнул замочком. Сомнений в родстве женщины на портрете и Тэмсин, не возникало: сходство было разительным, тот же медальон украшал шею, она улыбалась, излучая полное счастье. Герцог передал медальон Сент-Саймону, тот вынул портрет, прочитал надпись на обратной стороне. Там было только имя — Сесиль, написанное энергичным почерком. Дата указывала, что надпись была сделана три года назад.
