рассказывать про философию, начала математики, немецкую и французскую литературу. Девушка оказалась куда более образованной, чем было принято для ее пола, и он поймал себя на мысли, что Михаэль едва ли отнесется с восторгом к этому достоинству своей супруги. Эльвира как-то призналась, что Михаэль с презрением отзывается о «синих чулках», и ей приходится скрывать от него свои интеллектуальные интересы.
Тогда Лео не придал этому значения. Многие мужчины с предубеждением относились к образованным и красноречивым женщинам. Он лишь догадывался о том, что сестра имела доступ к библиотеке своего мужа, была вхожа в литературные салоны, которые стали появляться в Париже, и имела представление о современных научных идеях. Эльвира была старше и опытнее Корделии, а также более сдержанной и не такой прямодушной. Сумеет ли Корделия достаточно быстро понять, что с ее стороны было бы весьма разумно не афишировать перед мужем свои познания?
Когда они остановились, чтобы пересечь один из притоков Дуная, Штайр, Лео поручил Корделию заботам грума и отошел переговорить кое с кем из французского посольства. Корделия прогуливалась по берегу реки в обществе грума, бросая время от времени взгляды на массивные кареты, которые медленно, со скрипом двигались по узкому мостику, переваливаясь с боку на бок.
— Корделия!
— Кристиан!
Она обернулась с возгласом восторга. Кристиан неловко сидел верхом на худощавом гнедом иноходце и выглядел далеко не так изысканно, как дома. Впрочем, он никогда и не был настоящим всадником.
— Как я мечтала о том, что ты найдешь меня и мы сможем немного поболтать. Мне нельзя удаляться от моего места в процессии. Протокол. — Она сморщила нос от смеха. — Как я вижу, у тебя все в порядке, ты выглядишь чудесно.
Могу я что-нибудь сделать для тебя?
— Нет, ничего не надо. — Кристиан взглянул на красный шар солнца, опускающийся к горизонту на западе. — Сегодня утром нас догнал скороход с известиями из Вены. Он принес мне письмо от Хьюза. Ты помнишь Хьюза, он играл у Полигния на скрипке?
— Конечно, помню, — кивнула головой Корделия. — И что он пишет?
— Там целая история, — сообщил Кристиан с довольной улыбкой. — Паш памфлет наделал шума. Все его читают и перечитывают. Полигний пытается оправдываться, но Хьюз пишет, что люди ему не верят и показывают на него пальцами. Императрица пока еще никак не высказалась, но во дворце только и разговоров, что она думает дать ему отставку.
— Как чудесно! — захлопала в ладоши Корделия. — Эта история станет известна в Париже задолго до того, как мы туда доберемся. Ты сразу же станешь знаменитостью.
Кристиан в задумчивости посмотрел на нее, потом потрепал по морде своего иноходца.
— Я думал о том, что мне, возможно, следует вернуться в Вену. Если Полигнию в самом деле дадут отставку, тогда я мог бы… — Он замолчал, ибо всегдашняя скромность не давала ему закончить фразу.
— Тогда откроется вакансия Придворного музыканта, и никто не сможет с большим правом претендовать на нее, чем его лучший ученик, — закончила за него Корделия. Она пожала ему руку. — Милый мой, я желаю тебе самого лучшего.
Но мне будет не хватать тебя. Особенно сейчас, когда все так завертелось.
— А что случилось?
— Да это все из-за того, что я влюбилась в виконта, — со вздохом отчаяния произнесла она. — А после прошлой ночи вообще все смешалось…
— И что произошло прошлой ночью? — прервал ее Кристиан.
Корделия почувствовала, что краснеет.
— Понимаешь, произошло такое… Я совершенно случайно забрела к нему в комнату и тут…
— Но он не покусился на тебя? — Глаза Кристиана внезапно вспыхнули недобрым огнем.
— Нет-нет, — поспешила заверить она его. — Ничего подобного не случилось. Но все же… события приняли неожиданный поворот.
Она беспомощно посмотрела на него с печальной улыбкой на губах. Кристиан нагнулся поближе к ней, на его худощавом лице сверкали гневом карие глаза.
— Неужели виконт похитил твою девственность, Корделия? Если это так, то я убью его.
— О нет. Ты не станешь этого делать! — воскликнула Корделия. — Да он и не виноват ни в чем, — добавила она, видя, что Кристиан вот-вот свалится с коня. — Я всего лишь оказалась в неловком положении.
— Доброго вечера, Кристиан. Корделия, ваша очередь переправляться через мост, — донесся до них голос Лео, подошедшего к ним по берегу.
— Надеюсь, вы удобно устроились, Кристиан, — добродушно кивнул он музыканту, приблизившись.
Кристиан, все еще с огнем в глазах, посмотрел на виконта, но румянец гнева уже сошел с его щек.
— Да, благодарю вас, — чопорно произнес он.
— Кристиан рассказывал мне о том впечатлении, которое произвел в Вене наш памфлет, — восторженно произнесла Корделия. — Все развертывается так, как мы и надеялись.
Кристиан уже подумывает о том, не следует ли ему вернуться назад и попытаться занять место Полигния.
— Я уже больше об этом не думаю, — заявил Кристиан столь же чопорно, как и раньше. — Я остаюсь с вами.
Строго посмотрев на безмерно удивленного виконта, он ударил иноходца каблуками и унесся вперед. Его обычно грациозное тело сейчас болталось в седле, как мешок с овсом.
Что это с ним такое? — спросил Лео, беря под уздцы лошадь Корделии и ведя ее к мосту.
Корделия пробурчала что-то неразборчивое и выхватила уздечку Из рук виконта. Она понимала, что Лео вряд ли одобрит то, что события прошлой ночи стали предметом обсуждения. И он совершенно не принял бы во внимание ее потребность поделиться с кем-нибудь, будь это даже такой близкий друг, как Кристиан.
Глава 9
Князь Михаэль остался недоволен апартаментами, отведенными ему с супругой в Компьенском замке. Но, принимая во внимание, что отделка соседних апартаментов для супруги наследника престола еще не была полностью закончена, потому что рабочим вовремя не заплатили, он счел бестактным жаловаться на недостаточно роскошную меблировку своих покоев.
Князь прибыл в Компьен, чтобы вместе с королем и наследником престола встретить Марию Антуанетту. Приезд супруги дофина ожидался на следующий день. Людовик решил оказать честь своей новой внучке, встретив ее здесь. Он был в отличном расположении духа и пришел в восторг от мысли, что князь Михаэль может составить ему компанию, встречая свою жену. Князь с приличествующей случаю радостью выразил благодарность за приглашение, хотя предпочел бы встретить ее дома. Выехать навстречу Корделии значило бы оказать ей чересчур большую честь. В конце концов, девчонке всего лишь шестнадцать лет, и ему не следовало баловать ее чрезмерным вниманием.
Тем не менее он приехал в Компьен и на следующий день после обеда собирался выехать вместе с королем и двором километров за четырнадцать к опушке леса, чтобы встретить там свою вторую жену.
Он снова достал из кармана миниатюру и, нахмурившись, посмотрел на нее. Юная девушка выглядела прелестно, но теперь князь различил в ее облике нечто такое, что ему решительно не понравилось. В посадке ее головы определенно чувствовался вызов, она смотрела из усыпанной жемчугом рамки смело и независимо.
Брови князя Михаэля сошлись почти вплотную.
Он раздраженно щелкнул пальцами слуге, распаковывающему княжеские кофры с одеждами. Слуга поспешил поднести к вытянутой руке своего господина бокал вина.
Михаэль отхлебнул вина, не отводя взгляда от миниатюры. Когда он впервые взглянул на нее, то не обнаружил никакого сходства с Эльвирой. Но тогда он сосредоточил внимание прежде всего на цвете волос и чертах лица. Теперь же он разглядел в выражении лица девушки что-то до боли ему знакомое и тревожащее. Впрочем, Корделия была куда моложе, чем Эльвира в момент венчания, вдобавок она воспитана в строгих правилах чопорного австрийского двора. Как она могла быть похожа на ветреную,
