фехтования, когда он приучил себя видеть перед собой только одно — клинок противника. Он научился не думать больше ни о чем, не видеть, не замечать ничего другого.
Он заставил себя забыть обо всем, даже о Корделии. Он слышал ее слова, но это были только ничего не значащие звуки. Мысли о Корделии, об их возможном будущем теперь никак не повлияют на эту схватку, где ставками являются жизнь и смерть. Ничто не заставит его усомниться в своей правоте: Эльвира будет отомщена!
Когда Корделия спустилась с лестницы, ей встретилась возвращающаяся из сада Матильда, немного опередившая Кристиана с детьми. Лицо Корделии было мертвенно-белым, глаза наполнены болью и страданием.
— О, дитя мое! — рванулась к ней Матильда. — Все будет хорошо. Обещаю тебе, все будет хорошо.
Корделия покачала головой:
— Я… я думала, что он любит меня. Я не могу понять, ведь он для меня все. — Она подняла лицо, искаженное отчаянием. — Он так холоден со мной, Матильда. Так холоден…
Как же он может не чувствовать того, что чувствую я, Матильда?
— Женщине не так-то просто понять мужчину, над которым тяготеет вопрос чести, — ответила Матильда, поглаживая Корделию по голове.
— Неужели я такая дура? — жалобно спросила Корделия. — Наивная, обманывающаяся глупышка?
Она отстранила Матильду, выражение ее лица вдруг стало решительным.
— Ты и Кристиан должны вечером увезти детей.
— А ты остаешься здесь? — спросила Матильда, не сомневаясь в ответе. — Тогда и я остаюсь с тобой, дитя мое.
— Нет, ты должна уехать.
Корделия повернула голову: в дверях стоял Кристиан, держа девочек за руки.
— Бумаги при тебе, Кристиан?
— Да-да, конечно. Но ты тоже должна уехать, так сказал виконт.
Он постарался придать своему голосу незыблемую уверенность, хотя наперед знал, что и эта попытка обречена на провал.
— Лео знает, что я остаюсь. Но детям пора ехать.
— А куда мы едем? — воскликнула тоненьким голосом Сильвия.
— О, вам предстоит очень интересное путешествие, — сказала Корделия. — Вы поедете в Англию, чтобы познакомиться с сестрой вашей мамы, с тетей Элизабет.
— А наш папа знает? — испуганно спросила Амелия, губки ее подрагивали, но глаза блестели в предвкушении поездки.
— Да, — уверенно ответила Корделия. — А я выеду вслед за вами, но это будет чуть попозже. И догоню вас еще до того, как вы сядете на корабль.
— На корабль? — Последние остатки тревоги пропали во взглядах девочек.
— Это будет очень интересное приключение, — улыбаясь, заверила их Корделия. — Все будет чудесно, и вам совершенно нечего бояться. Ведь так, Кристиан?
— Ну конечно, — с деланной небрежностью ответил он. — Это будет очень занятно, вот увидите.
— А Матильда…
— Я остаюсь здесь, — упрямо произнесла Матильда. — Молодой человек управится на первых порах сам. А мы достаточно быстро догоним его.
— Но, Матильда…
— У меня есть еще здесь дела, — сквозь зубы произнесла женщина. — И довольно об этом. Отправляйся в постель, Корделия, и не жди меня до утра.
С этими словами она, не оглядываясь, вышла из гостиницы.
— Н-да. — Корделия не ожидала такого поворота событий. — Прости, Кристиан, но тебе придется отправиться одному. Ты должен сделать это. Девочки будут одеты как мальчики, так что на одежде не будет этого множества пуговиц и застежек. Ты будешь воспитателем, сопровождающим детей, едущих навестить своих родственников. Никто не станет обращать внимания на такую компанию, и вас ни в чем не заподозрят. Это куда спокойнее, чем путешествовать всем вместе.
Прежде чем Кристиан смог что-нибудь возразить, она повернулась к детям:
— Быть мальчиками куда интереснее, чем девочками. Я всегда так думала. А их одежду носить удобнее. В брюках вы сможете бегать, прыгать и даже лазить по деревьям.
Корделия крепко сжала руку Кристиана:
— Пожалуйста, Кристиан. Во имя нашей дружбы.
Просьбу Корделии, высказанную таким умоляющим тоном, он не мог отвергнуть. Да и ее доводы выглядели вполне резонными. Никто не станет искать воспитателя с двумя маленькими мальчиками.
— Ладно, одевай их, — ответил он. — Одежда в спальне Матильды. А я предупрежу кучера и соберу бумаги.
Она привстала на носки и поцеловала его.
— Я догоню вас в Кале. Если будет попутный ветер, то не ждите меня там, а садитесь на корабль, и а этом случае мы встретимся в Дувре.
Если ей удастся, они с Матильдой как-нибудь туда доберутся. Вдвоем они смогут двигаться куда быстрее, чем Кристиан со своими подопечными.
Кристиан печально кивнул головой. Если дело дойдет до поездки в Англию на корабле, его карьере как протеже герцога де Карилльяка наверняка не суждено будет продолжиться. Объяснить поездку в Кале и обратно он еще как-нибудь сможет, но морской вояж?.. Однако в таких обстоятельствах на все соображения личного плана оставалось только закрыть глаза.
Спустя полчаса воспитатель и два молчаливых мальчика с широко раскрытыми от восторга глазами выехали из городка Версаль в неприметной карете, влекомой упряжкой быстрых лошадей.
Корделия вернулась во дворец и стала ждать восхода солнца.
В кухне гостиницы «Золотой петух» Матильда, удобно устроившись у плиты, болтала с поварихой, с которой она познакомилась несколькими днями раньше, после своего изгнания из состава челяди князя. Ее былая принадлежность к княжескому дому делала Матильду желанной гостьей сегодняшнего вечера. Весь городок бурлил, живо обсуждая события сегодняшнего дня и завтрашнюю дуэль.
Любые обрывки сплетен воспринимались слушателями как откровение свыше, так что Матильда могла легко представить события в самом выгодном для нее свете.
Фредерик, слуга князя, тоже сидел на кухне — его мнение также высоко ценилось слушателями, которые так искренне жалели бедняжку княгиню, терпящую еженощные муки от своего грубияна мужа.
— Бедное маленькое дитя, — произнесла кухарка, раскатывая лепешку теста на столе. — Ей ведь всего шестнадцать?
— Ага. — Матильда рассеянно помешала содержимое огромного котла с супом, висевшего над очагом неподалеку от нее. — Маленькая невинная овечка.
— Но она так волнуется за князя, — заявил Фредерик, отрываясь от громадной кружки пива. — Старина Брион сказал, что у него просто сердце разрывается, когда он смотрит, как она места себе не находит.
По теплой, духовитой кухне со сводчатым прокопченным потолком пробежала новая волна вздохов и бормотания.
Матильда едва заметно улыбнулась, продолжая помешивать в котле.
Князь Михаэль ужинал в лучших апартаментах гостиницы, когда в дверь раздался почтительный стук и в прихожей появился хозяин заведения.
— Надеюсь, милорд, вы довольны ужином?
— Весьма недурно, — ответил ему Михаэль, отправляя в рот изрядный кусок барашка, приготовленного с луком и артишоками. — Однако принесите мне еще бутылку вашего кларета и скажите моему слуге, чтобы он разбудил меня в четыре часа утра. А на завтрак подайте жаркое и пиво.
Хозяин почтительно склонился перед ним. Очевидно, легендарная дуэльная храбрость князя за прошедшие годы ничуть не пошла на убыль. Только в высшей степени уверенный в себе человек мог рискнуть выйти на смертельный поединок с полным желудком.
