– Пенни, если я угадаю ваши мысли? – сказал он, оторвавшись от карты вин.
Пруденс пришла в замешательство. Он смотрел на нее так, будто и в самом деле прочел ее мысли. Это было видно по его глазам. Кровь бросилась Пруденс в лицо. В этот момент появился лакей, и Гидеон заговорил с ним. Пруденс вздохнула и с облегчением почувствовала, что кровь наконец отхлынула от лица. Она взяла стакан с холодной водой и незаметно прижала к шее под ухом. Лакей ушел, а Пруденс снова стала спокойной и холодной.
– «Сент-Эстеф», – сказал он. – Надеюсь, вы одобрите.
– Разумеется. Просто не посмею оспаривать мнение эксперта, – сказала Пруденс непринужденно и, разломив булочку, принялась намазывать ее маслом, уложенным причудливыми завитками в стеклянной масленке.
– Это мудрый подход к делу, – заметил он. – Вы не поверите, но очень многие не способны здраво мыслить, потому что слишком тщеславны, чтобы прислушаться к голосу разума и не пренебрегать опытом.
Пруденс покачала головой.
– Возможно, вы и правы, Гидеон, но иногда бываете несносны.
– Неужели? – искренне удивился он.
Пруденс снова покачала головой.
– Если сами не догадываетесь, нет смысла вам объяснять. Появился лакей, Гидеон сделал заказ и продолжил:
– Послушайте, Пруденс! Где мне было приобрести другие манеры?
Она рассмеялась.
– Вы не заметили моей иронии, потому что вам не пришло в голову, что я сама почти эксперт в области вин.
– Вы?
– Вы бы удивились, если бы узнали, насколько хорошо я в них разбираюсь.
Она подумала о том, как много знает о виноторговле и виноделии после многих часов, проведенных с Дженкинсом в винных погребах отца. Гидеон смотрел на нее с полуулыбкой, потягивая шампанское.
– Знаете, Пруденс, я был почти уверен, что вам трудно меня чем-нибудь удивить. Скажите, как вам удалось стать экспертом?
Пруденс нахмурилась. Она и ее сестры предпочитали не распространяться о своих семейных делах, особенно о ведении хозяйства и о том, к каким ухищрениям приходилось прибегать, чтобы удержаться на плаву. Никто в обществе не должен был знать, что семья Дунканов почти три года с трудом избегала окончательного банкротства и что полная нищета угрожала им почти постоянно. Их посредническое агентство и газета «Леди Мейфэра» уже начали приносить некоторый доход, но пока что они оставались в стесненном положении. И тут ей пришло в голову, что у них не должно быть тайн от адвоката, который ведет их дело.
Ему уже было известно об их финансовых затруднениях и их причине. Но то, что они держали в неведении лорда Дункана о том, насколько тяжело их положение, он не знал.
Пруденс дождалась, пока им подадут первое блюдо, и принялась, медленно помешивая суп, объяснять ему их ситуацию в деталях. Гидеон слушал ее без комментариев, намазывая паштет из макрели на кусок тоста, – слушал до тех пор, пока она не замолчала и не переключила свое внимание на суп.
– Вы полагаете, что оказываете услугу своему отцу, продолжая держать его в неведении? – спросил он наконец.
Пруденс тотчас же ощутила знакомое раздражение.
– Мы так считаем, – ответила она напряженным тоном.
– Это, конечно, меня не касается, – сказал сэр Гидеон, – но порой мнение постороннего человека может оказаться полезным. Вы и ваши сестры настолько хорошо знаете свое положение и свыклись с ним, что не можете судить о нем здраво и, возможно, что-то упускаете.
– Мы так не думаем, – возразила Пруденс, сознавая, что говорит слишком воинственно, что означало только одно – его критика попала в цель. И все же она не могла сдержаться.
– Мы очень хорошо знаем отца, а также знаем, как поступила бы наша мать.
– Как вам нравится суп? – спросил Гидеон, сменив тему.
– Очень хорош.
– А вино? Полагаю, оно может удовлетворить такого знатока, как вы?
Она одарила его проницательным взглядом, заметила, что он улыбается умиротворяюще, и постаралась подавить раздражение.
– Кларет прекрасный, – сказала Пруденс. Покончив с ленчем, они отправились прогуляться по городу и дальше к Фоллбридж, где Гидеон нанял лодку.
Пруденс с некоторым трепетом оглядела длинную плоскую лодку и шест непомерной длины.
– Вы уверены, что сможете управиться с ним?
– Я привык это делать. Думаю, это вроде езды на велосипеде, – сказал он, ступая на плоскую корму лодки и протягивая ей руку. – Ступайте в середину, чтобы лодка не закачалась.
Пруденс приняла протянутую руку и робко ступила в лодку, однако та закачалась.
– Садитесь, – сказал Гидеон, и она послушно опустилась на гору подушек на носу, которые оказались на
