— Верно. Пусть трудятся. Не все им на троне сидеть.
— Пусть мостят дороги! — выкрикнул один из ткачей.
— Пусть строят дома, — предложил другой.
Каждый старался протиснуться вперед и предложить что-нибудь свое. И все опять зашумели.
— Да тише вы, тише! Тише! — Игнат поднял над головой обе руки, и постепенно площадь затихла.
— Я предлагаю вот этому Формалаю… — он указал рукой на Формалая-болтуна, — рыть канавы для стока дождевой воды.
— Мне рыть канавы? — возмутился царь. — Я лучше расскажу о ловле звезд…
— Хватит болтать! Пусть копает канавы.
— Дать ему лопату!
Кто-то принес лопату и сунул ее в руки Формалая-болтуна.
— А тебя, голубчик, мы заставим подметать улицу, чтобы ходили мы по чистым дорожкам, — сказала Формалаю-плясуну осмелевшая Матрешка, а ее пять дочерей разбежались по дворцу в поисках метлы. Быстро вернулись обратно и вручили ее опечаленному плясуну.
— А этот что будет делать? — кузнец Игнат выдвинул в первый ряд Формалая-вояку. Тот выпятил грудь и, не дожидаясь, пока ему что-нибудь предложат, сам потребовал:
— Я буду только воевать. Я не хочу работать, потому что сам ничего не умею делать. Я завоюю все соседние государства.
— Не слушайте его. Мы уже навоевались, — раздались голоса со всех сторон. — Пусть ходит по домам и собирает утиль.
Так определили на работу всех новоиспеченных Формалаев.
А настоящему Формалаю Трофим исправил прибор в голове, и теперь он принимал правильные решения не по царским делам, а по делам, полезным народу. Он мог безошибочно подсказать куклам, когда и где посеять пшеницу, как вырастить самых породистых коров, как научить детей добру и справедливости. Для него выстроили стеклянную будку и повесили табличку: «Отвечаю на все вопросы. Даю советы».
Копилку, Атьдва и Нашим-Вашим тоже заставили трудиться. Все куклы зажили в своей чудесной стране весело и счастливо.
