— Бобби! Бобби Хассетт, — позвал Голден, — будь добр, сделай мне такое одолжение.
— Прости, Джордж, я тут с рассвета на подхвате кручусь. Пора и домой ехать. — Хассетт распахнул дверь и придержал ее открытой.
— Ну ладно, кто-нибудь, наберитесь смелости, — сказал Голден. — Эти детективы хотят разобраться в случившемся, сделать нашу работу более безопасной.
Никто ему не ответил.
Голден хлопнул по спине ближайшего к нему «кабана»:
— Надевай амуницию и пойдем.
— С ней я вниз не пойду, — мрачно ответил «кабан».
— А в чем дело-то? — спросил Майк. — Она бывала в таких местах, куда ты не сунулся бы, даже если бы я шел впереди тебя с «Калашниковым» в руках.
Голден отмахнулся:
— Не обращайте внимания, Алекс. Все это старые бабьи сказки. Якобы женщина в туннеле — дурная примета.
Судя по реакции на просьбу Голдена, эту сказку считали здесь правдой чистой воды.
— Это не сказка, — угрюмо произнес «кабан» и пошел к двери. — И не примета. Какая, к черту, примета. Там внизу смерть ходит, Джорджи. С начала этих работ мы потеряли тридцать человек. Сколько еще людей должно погибнуть?
— Если мы все не поместимся, могу подождать здесь, — сказала я.
У моих ног стояли на земле деревянные ящики со штампом на каждом: «ВЗРЫВЧАТКА — 30 ФУНТОВ». Прямо передо мной находилась железная клеть восемь футов высотой — вроде тех, в каких аквалангисты спускаются в океан, чтобы фотографировать акул. Сетчатые стены ее были выкрашены красной краской, она висела над зевом шахтного колодца на цепи огромной лебедки. К самому верху клетки была прикреплена табличка: «ОПАСНО — ВО ИЗБЕЖАНИЕ УВЕЧЬЯ ДЕРЖИТЕ РУКИ ПОДАЛЬШЕ ОТ ДВЕРИ».
Джордж Голден улыбнулся мне:
— Входите, Алекс. Она нас всех выдержит.
Майк подтолкнул меня в спину, и я без всякой охоты вошла в «Алимак» — маленький лифт, которому предстояло спустить нас на самое дно. Мы были одеты в форменные желтые плащи, на головах — пластмассовые каски, на ногах — резиновые сапоги со стальными носками. Мои оказались мне великоваты — чтобы не спотыкаться, приходилось идти, шаркая подошвами по земле.
Пятый из нас, оператор, уже стоял у пульта механизма, который опускал и поднимал лифт по колодцу шириной тридцать футов. Я прижалась спиной к сетке лифта, ухватившись одной рукой за ноздреватые железные ячейки. Металлический ящик дрогнул, когда в него вступили Майк и Мерсер, — и еще раз, когда за ними последовал главный геолог.
— По-моему, вы нервничаете, — обратился ко мне Джордж. — И напрасно, бояться там нечего. А вот пальцы поберегите.
Я опустила руки по швам. Майк нашарил в темноте и крепко сжал мою ладонь. Оператор щелкнул переключателем, и лифт пошел вниз. Пока железная клетка с лязгом набирала скорость, я смотрела вверх, на дневной свет над головой.
— По человеку всегда легко сказать, понравится ему внизу или не понравится, — заметил Голден.
— Со мной все будет нормально.
— Если у вас там найдется маленький бар, зеркало и губная помада, Куп освоится быстро, — сообщил Майк.
Когда мы прошли первую сотню футов, мне стало казаться, что вокруг нас смыкаются стены. Я опустила голову, взглянула сквозь решетчатый пол на дно и увидела крошечные точки света.
— Вниз лучше не смотреть, Алекс. — Голос Джорджа отражался от каменных стен, покрытых капельками воды.
— Среди ваших рабочих есть такие, кому там сильно не нравится? — спросил Майк.
— Да, немало. Эта работа должна быть у человека в крови. Как-никак, еще две минуты, и мы окажемся на пятьсот футов ниже дна Гудзона.
При мысли о том, какая тяжесть повиснет над нами, я содрогнулась.
— Вам не холодно? — спросил Голден. — Там внизу температура всегда одна и та же. Около тринадцати градусов по Цельсию.
— А чем там люди дышат? — спросил Майк.
— Воздух засасывается большими вентиляторами, затем перекачивается по трубам вниз. Правда, его приходится постоянно проверять на наличие токсичных газов.
Газов. Держись, держись. Меня уже подташнивало, железная клеть, казалось, стукалась о стены, подрагивала, а я цеплялась за руку Майка. Дым и пыль, поднятая ночным взрывом, все еще висели в воздухе. Я прикрыла ладонью рот и закашлялась.
Голден полез в карман, вытащил несколько масок и протянул их нам:
— После пожара дышать здесь стало труднее.
Капли воды превратились в струйки, стекавшие за железной сеткой нашей клети по укрепленным бетонными кольцами стенам. Чтобы удержаться на ногах, мне приходилось прилагать немалые усилия и думать о прекрасном июньском дне, который я снова увижу, выйдя на поверхность. Мы уже приближались ко дну шахтного колодца, все вокруг заливал мертвенный искусственный свет.
Оператор дернул за рычаг и свистнул, предупреждая тех, кто находился внизу, о необходимости освободить для нас «посадочную площадку». Клеть содрогнулась, повиснув на огромной, уходящей к лебедке цепи.
Голден сдвинул засов двери и вышел на верхнюю площадку деревянной лестницы, которая спускалась к полу шахты, отделенной от Манхэттена шестьюстами футами земли.
Майк двинулся за ним по ступенькам. Я глянула вверх, пытаясь понять, что там так жутко лязгает над моей головой.
— Ты как? — спросил Мерсер. — Держись, Алекс. Надо идти.
Я ухватилась за перила, мне очень не хотелось покидать деревянную платформу.
Мерсер начал спускаться по ступенькам. Лифт дернулся и пошел вверх, — лязг вверху усилился.
— Не задерживайся, — сказал Мерсер и протянул руку, чтобы помочь мне спуститься.
И тут я увидела его лицо и услышала крик: «Вперед!»
Я рванулась вперед, резко пригнувшись, каска слетела с моей головы и упала в грязь. За моей спиной, всего в нескольких дюймах от меня, вонзилась в деревянный помост смертоносная железная пика — монтировка, упавшая или сброшенная в шахтный колодец с самого верха.
— Отведите ее подальше от колодца! — приказал Голден.
Я выпрямилась и как можно быстрее сошла в грязь.
— Что за чертовщина? — закричал Майк. — Верните лифт — мы поднимаемся. Эта дрянь едва не убила ее!
— Разглядеть Алекс сверху невозможно. Должно быть…
— Не кормите меня сказками, — оборвал его Майк, оборачивая верхний конец смертоносного оружия своим носовым платком. — Кто-то послал нам предупреждение, и очень ясное. Вы вошли в лифт последним и выйти должны были первым, значит, любой, кто это видел, знал, что в вас он не попадет. Эта штука предназначалась для одного из нас.
Сердце мое так громко стучало, что мне казалось, будто звук от удара монтировки все еще отражается эхом от каменных стен. Майк с Голденом стояли нос к носу, как борцы на ринге.
— Майк, оставайся здесь и займись делом, — сказал Мерсер, оттолкнув двух мужчин друг от друга. — А я поднимусь, выясню, кто в это время был наверху.
— Я поеду с вами. Сейчас вызову лифт, — сказал Голден, поворачиваясь к установленному возле лестницы диспетчерскому пульту. И указал Майку на туннель: — Вас ждет О'Мэйлли.
Я прищурилась, вглядываясь в черноту, и увидела Тедди — знакомый силуэт обрисовался в мглистой дымке в каких-нибудь десяти шагах от нас.
