– Всё, кранты, наш теперь, – констатировал он. – До конца жизни не отпустит. На-ка, выпей.
Семен позавидовал. Он чувствовал себя здесь очень уютно, так, как давным-давно нигде не отдыхал, но вот такого безбрежного счастья Улитарт ему не дал. Может, пока?
– А чего его поддерживать? – Шаман примостился на трехногом табурете, стоящем в углу. Как и всё в его «резиденции», табурет дышал на ладан, скрипел и, если вдуматься, представлял серьезную угрозу для жизни. Но руководитель проекта был выше этого. Вот ещё глупости, о комфорте заботиться. Он здесь бывает по пять минут в день, да и не надо ему это.
Мастер Ацекато его прекрасно понимал и спокойно относился к бардаку, царящему вокруг Шамана, – гениям прощается многое. А вот Агатьев в последнее время стал очень ценить уют, покой, упорядоченность и расписание. Творческий порыв и наскок хороши только вначале, когда в пустом поле нужно собрать людей и заставить их загореться и начать сооружать что-то. А потом приходит занудство, размеренность и расписание. И тот, кто не может этого выдержать, уходит. Поэтому все великие свершения продолжают вовсе не те люди, которые их начинали. А куда деваются те? Агатьев задумался, почесал лоб – и с новым уважением посмотрел на Мастера Ацекато. А вот сюда-то они и деваются – в детский сад для гениев, тихую пристань для сумасшедших и грандиозный полигон для безответственных изобретателей. Вот что задумал здесь Мастер. И вот почему рулит здесь всем не администратор типа самого Агатьева, а вечно ехидный человек не от мира сего, пробившийся в Пестик, к Мастеру, вопреки всем законам физики, магии и здравого смысла.
– Откуда здесь беспорядку-то взяться? – Шаман раскурил сигарету.
– Действительно, – пробормотал, осматриваясь, Директор. – Беспорядку здесь взяться неоткуда.
– Да я не про то, – махнул рукой Ацекато.
– Да и я не про то, – объяснил Шаман.
– А я про что? – удивился Агатьев.
Все тихонько рассмеялись, а потом Ацекато пояснил:
– Я, конечно же, рад, что моя идея поиска кадров начала работать, но со временем, я боюсь, ты не справишься с таким потоком. Им всем где-то есть, пить, писать, извините, надо. Много молодых. У них энергия через край хлещет. Пока их не хватает, все при деле. А когда пойдет избыток, то что ты с ними делать будешь? А сколько к тебе уже девчонок пришло? Прикинь ситуацию: два мага из-за женщины подрались.
Судя по лицу Шамана, об этой стороне жизни он как-то не задумывался:
– А какие проблемы? К нам же кто идет? Те, кому интересно мечтать, творить, учиться. Им всегда дело есть, они друг друга не трогают.
– Это пока не трогают, – вступил Агатьев. – А когда один случайно сотворит что-нибудь зубодробительное и зацепит другого, вот тут они и вспомнят, что боевая магия тоже существует. И про женщин Мастер правильно сказал. Самые серьезные проблемы обычно именно из-за них и случаются. И не отмахивайся, – Шаман попробовал скорчить кислую мину, но Директор не дал. – Раз-два, и будет у тебя тут не свободный университет под открытым небом, а пограничная таверна. Добро, оно редко без кулаков случается.
– Поэтому обсуди, пожалуйста, с Сашей, кого он тебе пришлет, чтобы за порядком начал следить, – определил суть разговора Мастер Ацекато и потер лоб, досадуя. – И ещё одно. Братья наши старшие, – жест за спину, – никак нас в покое оставлять не хотят. Они и с нашим-то существованием никак не смирятся, а тут мы еще и кузницу кадров затеяли. Это им вообще поперек горла.
– У меня всё тихо, – вскинулся Шаман. – Да и Улитарт никого не пустит.
Он довольно осклабился.
– Уже пустил, – опять потер лоб Ацекато. – Улитарт, конечно, силён, но он далеко не всемогущ.
За окном что-то звякнуло, звук получился каким-то обиженным.
– Тут по твою душу уже приходили. Две тройки дон Антонио перехватил. И не делай недоверчивое лицо. Если бы он не сработал, никакой Улитарт тебя бы не спас.
За окном звякнуло уже сильнее, и интонации стали недовольными. Мастер Ацекато повернулся к окну и, глядя в не очень чистое стекло, совершенно серьёзным тоном сообщил:
– Это не проявление неуважения, я обо всех беспокоюсь, а помощь ещё никому не мешала.
Раздавшийся за окном бряк можно было определить как примирительное ворчание. Агатьев в полнейшем недоумении переводил взгляд с окна на Ацекато, а с него на Шамана. Тот с довольной улыбкой пожал плечами:
– Беспокоится.
Ацекато повернулся к нему:
– Так что завтра жди Антонио в гости, посадит он у тебя Находящих и Ищущих.
– Да…
– И охрану выделит, – железным тоном закончил Ацекато. – Магия магией, а мечами тоже кто-то должен махать.
И многозначительно потер бок.
Когда все указания были даны, все сложности оговорены, пожелания высказаны – ну, в общем, визит завершен, Мастер Ацекато вышел из душной комнаты, чтобы попить свежего горного воздуха, посмотреть на звезды, которые здесь казались ближе, чем где-либо, ну и покурить заодно. Голубой дым, яркий на темном вечернем небе, медленно уплывал вверх, растворяясь в тихом вечере. Звездам он ничуть не мешал, да и что им могло помешать? Тихонько скрипнула дверь, выпуская кого-то. Шаман. Агатьев еще с разведки сохранил привычку ходить аккуратно и тихо, а этому – этому море по колено. В своем мире живет, имеет право шаркать на всю округу. Подошел, встал рядом. Помолчали, задрав головы.
– Мастер, а вы никогда не хотели узнать, что там? – загадочным тоном спросил Шаман.
– Нет, – пожаловался тихому вечеру Ацекато, – только не это.
– Я ничего, – Шаман вжал голову в плечи и выставил вперед раскрытые ладони. – Я просто спросил.
– Не ври, – нахмурился Ацекато. – Ничего ты не просто спросил. Во-первых, вопрос «одни ли мы во вселенной?» уже неактуален. Так? Соответственно, ничего принципиально нового ты на своих звездах не найдешь. А во-вторых, звездами и тем, что там есть, интересуются два типа людей: те, у кого здесь всё хреново, и те, у кого здесь всё совсем хорошо. Ты – третий тип. У тебя здесь дел до дури. И дела эти ты любишь. Так что не морочь мне голову, выкладывай, что ты еще там напридумывал?
– Да… – Шаман замялся. – Я тут решил прокачать ситуацию с Пестиком и Клевером вообще. Интересно стало, чего это вдруг нам такой подарок от Старших Рас достался. – Он обвел взглядом горы вокруг: – И не случится ли в один прекрасный день со всем этим великолепием ситуация под названием: «оп-па»? Раз – и нету ничегошеньки. А мы тут одни стоим и на «благодетелей» смотрим.
– По сути, – посуровел Ацекато.
– По сути: возникли у меня серьезные сомнения в естественности происхождения Пестика. Ничего сверхъестественного, обычный двоичный код.
Ацекато поежился:
– Этот двоичный код тебя сначала с Земли вывел, в глюк, который ты сам себе придумал, а теперь этот код мне ещё и вот это всё, – жест на долину, – подсовывает. И если честно, то я до конца не уверен, что поступаю правильно.
Шаман набычился:
– Там, в промежутке, ещё несколько таких же «глюков» было, если помните. Их-то трудно неправильными назвать.
– Именно поэтому я и продолжаю тебя слушать, – вздохнул Ацекато. – Давай, подготовь мне все свои вычисления в каком-нибудь удобоваримом виде – и неси. Только не сейчас.
– Я знал, что вам понравится, – подпрыгнул Шаман и помчался обратно.
– Я не сказал «да», – в убегающую спину крикнул Ацекато.
Но его уже никто не слушал.
