пальцах кадровички нет характерного кольца.
Женщина сочувственно улыбнулась:
– Не сложилось?
– Как видите.
– Может, оно и к лучшему. Видите, можно карьерой заняться. Я вот, когда замужем была, только борщами и занималась, а теперь... – Гордое молчание должно было намекать на то, что теперь-то у разведенной обладательницы косы с карьерой все в порядке.
Инна скептически оглядела пыльный тесный кабинет. На полу валялся полуистлевший ковер, на подоконнике одиноко пылилось любимое стародевическое кадочное растение – ветвистый фикус. Нет, не о такой карьере она грезит. Инне мечталось, чтобы жизнь вернулась на круги своя. Она снова могла бы работать переводчицей на международных конференциях и симпозиумах. Она моталась бы по всему свету с кожаным портфелем в руках, вспомнила бы язык и снова, как раньше, гордилась бы своей эксклюзивностью. Она станет лучшим переводчиком в России, если только эта длинноволосая разведенка даст ей шанс.
– Так у вас для меня что-нибудь есть? – Ее голос дрогнул. Инна знала, что на собеседовании в кадровом агентстве надо выглядеть уверенной и серьезной, иначе никаких шансов нет. И все-таки добавила, втянув голову в плечи, точно опозорившаяся отличница: – Я буду стараться, обещаю!
Кадровичка удивленно посмотрела на нее и рассмеялась:
– Простите, Инна, а сколько вам лет?
– Тридцать один, – слегка запнувшись, сказала та. И сама удивилась. Она уже настолько привыкла врать, что ей двадцать восемь, что правда казалась нереальной.
– Хорошо выглядите. Есть у меня одна вакансия, но я, честно говоря, не уверена, что вы подойдете...
– Почему? – встрепенулась Инна. – Если вы думаете, что я забыла язык, то это неправда, я...
– Да не в этом дело, – перебила женщина. – Понимаете, меня беспокоит ваш возраст и ваша внешность. Там очень серьезная организация, и работать придется на износ. Они ищут человека, который будет гореть на работе. Я думала порекомендовать им какую-нибудь выпускницу иняза, которой до личной жизни пока дела нет...
– Зачем вам неопытная выпускница? – Инна даже на стуле подпрыгнула от возбуждения. – Да я же лучшая кандидатура, посмотрите! И у меня долго еще не будет никакой личной жизни. Знаете, как я этой личной жизни объелась за последние несколько лет? Да я даже смотреть спокойно на мужиков не могу!
– Вот и я тоже, – вздохнула кадровичка. – Ладно, что уж с вами делать. Может быть, вы им и понравитесь. Записывайте адрес...
Глава 17
Женя стояла перед Олегом Резниковым навытяжку, как исправный молодой боец. Он пристально ее рассматривал и не говорил ни слова. А она чувствовала себя дура дурой – и все из-за Инны, которая ни с того ни с сего нащупала в себе имиджмейкера и взялась нарядить и причесать Женю для самого важного в ее жизни собеседования.
И вот этот стилист доморощенный стянула с нее привычные джинсы с истрепанными штанинами и вместо них заставила ее надеть ( Женя басовито вскричала: «Твою мать!», когда себя в зеркале увидела)... заставила надеть... (а потом она долго каталась по дивану, истерично хохоча и суча тощими ножками)... заставила надеть... розовое летнее платье с юбкой фасона «колокольчик» и многослойными кружевными оборками! Это платье точно с фарфоровой пастушки сняли. Дай Жене волю, и это был бы последний предмет, который она возжелала бы примерить. Да она же всегда кисейных барышень ненавидела, непонятно уж почему. Когда Женя видела прилизанную красотку с капризным изгибом губ, свежим мелированием и в чистых туфлях, ей отчего-то хотелось изо всех сил толкнуть примерную аккуратистку, чтобы та повалилась в грязь и хоть немного стала бы похожей на реального человека. И вот теперь из нее самой сделали – черт побери! – какую-то фифу.
– Ну-ну, – сказал наконец Резников, – я вас почему-то представлял немножко другой.
– Я себя тоже вижу другой, – откровенно призналась Женя. Все бы ничего, да вот дрожащий от волнения голос не вязался с наигранной независимостью ее суждений. – Если честно, меня нарядила подруга. Инна.
– Ясно, – без улыбки сказал Олег. – Получается, что чужое мнение так много для вас значит?
– Не любое, – похолодела Женя, соображая, как бы переиграть неприятную ситуацию в свою пользу. – Просто если бы не Инна, наша с вами встреча вообще не состоялась бы. Я ей благодарна, поэтому и позволила ей себя... хм... принарядить.
– А я думал, что ваше собеседование устроила Даша.
– И она тоже. Но в целом это была Инкина идея... А вы... вы прослушали мой диск? – Женя решила отойти от неприятной темы «кто что кому должен» и сразу взять быка за рога.
– В общем, да, – уклончиво ответил Резников, – то есть целиком я его слушать не стал. Мое время стоит слишком дорого.
У Жени упало сердце. Так она и знала – сейчас ей в очередной раз объяснят, что песни ее талантливые, но сырые, что она вполне может попробовать сделать карьеру, но начинать надо с малого... Да она наизусть знала список возможных тактичных отказов – стандартных фраз, которыми опытные продюсеры в два счета расправляются с зелеными новичками.
Но вместо всего вышеперечисленного Резников вдруг сказал:
– Я начал слушать первую песню, и она мне понравилась. Большего я от вас пока не требую.
Она подняла на него недоверчивый вопросительный взгляд.
– В концерте вы будете исполнять всего одну песню... Над аранжировкой, конечно, придется потрудиться. Но это уже моя забота.
– Вы... не шутите? – У нее вдруг охрип голос.
– По-вашему, я похож на клоуна? – брезгливо нахмурился Олег. – Мой секретарь уже готовит для вас контракт. Пока на одно выступление, и на гонорар не рассчитывайте.
– Я про это и не думала...
– Работать начинаем с сегодняшнего вечера. Я познакомлю вас с аранжировщиком и преподавателем по вокалу.
– С кем? – прищурилась она. – Зачем мне преподаватель, я несколько лет на сцене.
– И если я еще раз что-то подобное услышу, то в мой офис можете больше не приходить.
– Получилось! – Женя набросилась на Дашу, как вожак своры охотничьих собак на перепуганную лисицу. – Дашка, получилось!!! Я тебе так благодарна! Век не забуду.
«На что мне твоя благодарность?» – грустно подумала Даша, а вслух, сдержанно улыбнувшись, ответила:
– Мои поздравления.
– Дашка, я до последнего момента не верила, что все получится! А ты придешь на мой концерт?
– Не уверена, что выберусь. – Даша погладила себя по стремительно круглеющему животу. – Неважно себя чувствую. Меня мутит от громкой музыки.
– Специально ради тебя могу спеть шепотом, – немного разочарованно пошутила Женя, которой хотелось, чтобы у ее неожиданного триумфа было как можно больше свидетелей.
– Олег мне позже все расскажет. Слушай, ты только за этим меня пригласила?
Они стояли посреди торгового центра. Жене хотелось отвести Дашуту в кафе и вылить на нее бездонную ванну впечатлений. Но та, похоже, была немного не в духе, хотя на встречу согласилась легко.
У Даши был усталый вид, но выглядела она превосходно. Без обычного толстого слоя грима она смотрелась совсем свеженькой и молодой. Немного портили впечатление запавшие от усталости глаза.
– С тебя иконы писать можно, – невольно залюбовалась ею Женя.
– Все издеваешься, Балашова? Я как раз иду к парикмахеру. Выгляжу как помойка.
– Неправда! Ты...
– Да ладно тебе, – перебила Дашута. – Это все?
