установлено: сначала облечение в малый образ, а потом — в великий.
И в этом — Божий Промысел, снисходящий к нашим немощам, чтобы мы, сначала обучившись малому, потом приступали и к большему.
И как сначала был дан Ветхий Завет, а потом Новый, чтобы, обучившись в Ветхом, мы легче перешли к Новому; и как Новый Завет Христов был исполнением, а не разрушением Ветхого Закона Моисеева, — так и тут: образ схимы был дан ангелом Господним не в разрушение образа, данного святыми апостолами, но во исполнение.
Ведь оба Закона были даны одним и тем же Богом, и два образа иноческих были даны по повелению одного и того же Бога — один через апостольское, другой через ангельское служение. И как святые апостолы и святые ангелы не имеют противоречий, так и два образа иноческих не противоречат друг другу, но во всем соответствуют и пророческому, и евангельскому, и апостольскому писанию, как уже было сказано.
И если бы Пахомию Великому явился лукавый бес, а не божественный ангел, то он принес бы заповеди лукавые и противоречащие пророческим, евангельским и апостольским словам. Ибо еретики, наученные бесом, всегда измышляют то, что противоречит евангельскому, пророческому и апостольскому учению. А тут истинный ангел Господа Бога Вседержителя не принес ничего противоречащего евангельскому, пророческому и апостольскому преданию, но утвердил и возвысил его.
Еретики могут сказать, что ангел Господень всегда является светлым, Пахомию же явился в черных ризах. Но прежде мы спросим: разве ангелам свойственно единообразие, как людям? Разве они не являются так, как захотят, а точнее — как Бог повелевает?
Пророку Даниилу явился ангел Господень, одетый в священническую одежду, чресла его были препоясаны золотым поясом, тело его было как топаз и лицо его было подобно виду молнии (Дан. 10, 5–6.). Гедеону же он явился в виде человека, сидящего под деревом (Суд. 6, 11.). И Захария говорит: “Я взглянул и увидел мужа, и взор его подобен блистающей меди, и в руке его веревка и измерительная трость, и он измерил самую высокую стену”(Ср.: Зах. 2, 1–2; Иез. 40, 3.). Святой Иоанн Богослов видел ангела, который стоял в море и держал гусли, и иных ангелов, ехавших на конях, и еще одного ангела, собиравшего виноградные грозди (Ср.: Откр. 10, 1–4; 6, 2–8; 14, 17–19.). И пророк Иезекииль видел ангелов Божиих: один имел образ льва, другой — тельца, третий же — орла (Иез. 1, 4 — 14.). Не думай, что ангельские существа были зверями, скотами или птицами: этими образами пророк указывает на свойства царские, священнические и на проницательность. И божественный Златоуст называет Гавриила пернатым. Но разве невещественное ангельское существо имеет перья? Нет, святитель хочет таким образом показать, что Гавриил сходит с небес.
Итак, видишь, как многообразны явления ангелов; они не одинаковы, не подобны и не соответствуют нашим требованиям: ангел является с гуслями, ездит на коне, собирает грозди, предстает с измерительной тростью для измерения самой высокой стены, или в виде человека, сидящего под дубом; а Даниилу ангел явился в священнической одежде, препоясанный золотым поясом, лицо же его было подобно виду молнии; ангел может явиться и в образе льва, тельца или орла или иметь перья. Так почему же ты удивляешься, что Пахомию Великому ангел Господень явился в черном одеянии? Он был одет подобающим образом, поскольку был послан, чтобы показать и установить житие, соединенное с плачем, а ведь все плачущие облачаются в черное. Если же Пахомию Великому явился не ангел, то и святым пророкам и апостолам было не ангельское явление. Но ведь всем известно, что пророкам и апостолам являлись святые ангелы. Так же и Пахомию Великому явился ангел Господень, ибо Пахомий сподобился ангельских дарований — был боговидцем, пророком и чудотворцем.
И довольно об этом.
Глава 4.
Но лукавые еретики, услышав свидетельство святых книг о том, что Пахомию Великому явился ангел Господень и заповедал образ иноческий, то есть схиму, находят иной соблазн.
Святой всесильный и животворящий Дух пророчествовал Павловыми устами о будущих еретиках, и апостол пишет так: “Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил, дабы верные и познавшие истину вкушали с благодарением”(1 Тим. 4, 1–3.). Еретики же говорят, что это сказано об иноках: ведь им запрещено вступать в брак и употреблять некоторые виды пищи. А о таковых, говорят еретики, в Законе написано: “Проклят всякий, кто не восставит семени в Израиле”(Ср.: Втор. 25, 5–9.), — и: “Блажен имеющий семя в Сионе и сродников в Иерусалиме”[53]. Но мы поясним теперь, что это говорилось не об иноках.
Итак, апостол пишет: “Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры”. Апостол говорит это о еретиках, которые отреклись от Господа нашего Иисуса Христа и отступили от православной и непорочной христианской веры. Иноки же за православную христианскую веру пролили кровь свою и души свои положили.
И еще говорит апостол: “Внимая духам обольстителям и учениям бесовским”, — а ведь все дела еретиков противоречат пророческому, евангельскому и апостольскому писанию.
И еще он говорит: “Через лицемерие лжесловесников”, — еретики же имеют и то, и другое — и лицемерие, и лжесловесие, потому что нечистые духи демонские вселились в них.
И еще: “Сожженных в совести своей”, — как огонь поедает предметы, так и еретическая совесть сгорает, как от огня, от лукавого и скверного жития.
И еще говорит апостол: “Запрещающих вступать в брак”, — ведь есть еретики, так называемые воздержники, маркиониты и манихеи, измыслившие и создавшие множество ересей, одна из которых состоит в следующем: они говорят и пишут, что брак не Богом заповедан, но диаволом, и ничем не отличается от блуда. Подобно тому думают и месалиане. И святой Макарий переспорил еретика, полагающего, что брак ничем не отличается от блуда.
Видишь — апостол говорил об этих еретиках, а не об иноках. Ведь иноки, по древнему преданию, девство почитают выше брака, но и брак не бесчестят, а согласны с апостолом, сказавшим: “Брак честен и ложе непорочно”(См. Евр. 13, 4.). И в божественных правилах пишут преподобные и богоносные отцы наши: Церковь и честное сожительство в браке почитает, и воздержание с благоговением и чистотою приемлет, и отшествие от мирских вещей со смиренномудрием любит, и богатство с правдою и с благотворением не порицает, и нищету и бедность с благодарением хвалит [54]. Так же пишут и Василий Великий, и Афанасий Великий, и многие другие святые отцы наши: Господь Бог, заботясь о нашем спасении, потому разделил человечество на два образа жизни, на супружество и на девство, чтобы тот, кто не может терпеть воздержания и девства, вступал в брак с женою и не получал за это упреков, если прочие заповеди евангельские соблюдает. Видишь, святые и преподобные отцы наши девство почитают выше, но и брак не бесчестят.
И еще говорит апостол: “Запрещающих… употреблять в пищу…”, — ведь еретики отказываются от пищи не ради воздержания, но потому, что считают ее скверной. Как и окаянные манихеи, которые не только пищу, но и Бога, сотворившего ее, хулят и говорят, что пища — это творение злого бога; и если
