Глава 9
Валета арестовали рано утром, когда он ещё спал. Дверь взломали, ворвались трое омоновцев в чёрных масках, свалили, скрутили. Вместе с понятыми быстро произвели обыск, потом стали копать в саду и с ходу, будто знали, где искать, нашли пистолет ТТ и снайперскую винтовку.
Валет лежал носом в пол, с заломленными назад руками. Он ничего не понимал. Павел Романович должен был заранее предупредить. Он же обещал…
Утешало лишь то, что его все равно должны доставить к Каморину. Там все разъяснится…
Но на допрос его доставили к другому следователю — из областной прокуратуры, и только на второй день, когда готовы были результаты дактилоскопии и баллистической экспертизы.
— Так что, Агапов Валентин Иванович, будем отпираться?
Следователь был молод, худощав, смотрел с торжествующим презрением.
— Винтовку и пистолет подложили, — пробормотал Валет, пряча глаза. — Мне их один кореш предлагал купить, дал, сука, подержать, я отказался: зачем они мне?.. А он, гнида, после закопал у меня, подкинул, значит…
Следователь смотрел насмешливо и изучающе.
— Хоть бы поостроумнее что-нибудь придумали, Агапов! Какой еще кореш, если на оружии только ваши отпечатки.
— Значит, он свои стёр, — растерянно пробубнил Валет.
— Свои стер, а ваши оставил? — продолжал измываться следователь. — И как это ему удалось?..
— А, вспомнил, он в перчатках был, — сказал Валет.
— Хотите сказать, что, когда он протягивал вам винтовку, из которой были убиты заслуженные люди, его руки были в перчатках?
— Ну, зима же… — пожал плечами Валет. — Мороз стоял сильный…
— А вы, значит, брали это оружие при сильном морозе голыми руками? — потешался следователь. — А языком лизать его не пробовали?.. Вот что, Агапов, советую пригласить адвоката. Просто бред какой-то несете… А пока что распишитесь в ваших показаниях, вот здесь и здесь.
Где же Павел Романович, тоскливо думал Валет, расписываясь там, где показал следователь.
Каморин появился только на вторые сутки, присутствуя на допросе вместе со следователем облпрокурату-ры. Вопросов задавал немного и сам казался несколько растерянным. Адвокат, которого братки нашли довольно быстро, больше качал головой, читая протоколы первых допросов.
— За что вы их убивали, Агапов? — спросил Каморин. — Что плохого вам сделали эти старые люди? А этот врач «скорой»? Вы хоть осознаете, что вы натворили? — Голос его при этом дрогнул.
— Да понимает он всё! — сказал молодой следователь, чья фамилия, оказывается, была Злобин. — Всё он прекрасно понимает!
Адвокат, старый, рыхлый еврей Замойский, считавшийся лучшим в Сосновске, посмотрел на него поверх очков, оторвавшись от чтения.
— Я протестую против такой формы ведения допроса, Олег Сергеевич! — прохрипел он. — И буду настаивать, чтобы моему подзащитному сначала была сделана психиатрическая экспертиза.
— От этого он никуда не денется, — сказал Каморин, пристально посмотрев на подследственного.
Ну слава те, облегченно подумал Валет. Вот оно, то самое, о чем они договаривались. И о чем, возможно, Павел Романович успел договориться с адвокатом.
— Тогда прервем допрос, — пожал плечами Злобин. — И отправим его к нам, в Челябинск… Но если окажешься вменяемым… — Он потряс протоколом прошлого допроса перед лицом Валета. — Ответишь по полной программе! Ты понял?
— Это давление на подозреваемого! — снова сказал, как прокашлялся, Замойский.
Злобин только отмахнулся:
— Ваше право… Просто невозможно промолчать, глядя на этого монстра…
— Полегче, — сказал ему вполголоса Каморин. — Потом на суде он скажет, будто мы его запугивали.
И снова пристально посмотрел на Валета.
— Вам, Павел Романович, все карты в руки, — сказал Злобин, когда подследственного увели и адвокат последовал за ним. — Просто нет слов, до сих пор не можем понять, как вы его вычислили.
— Всё в материалах предварительного следствия, — сухо сказал Каморин. — С которым, судя по всему, вы плохо ознакомились…
— Просто не было времени… — развёл руками Злобин. — Всё быстрей, быстрей… На контроле министра. Сорвали с одного, бросили на другое. Знаете, как это бывает в запарке. Но его расколоть ничего не стоит. Видимо, не ожидал, что попадётся. И никак не придёт в себя. Полная уверенность в своей безнаказанности и неуловимости. Как будто атрофирован инстинкт само сохранения… Откуда это у него? Такое впечатление, что вы застали его врасплох…
— А откуда у вас эта самоуверенность, Олег Сергеевич? — спросил Каморин. — Чему уж так радоваться? Несчастный парень. Наверно, не менее несчастен, чем те, кого он застрелил. Вы хоть знаете, что он прошёл Чечню, где был награжден? Что был там ранен и у него одни благодарности за участие в боях? А вернулся — оказался никому не нужен… И в результате попал в руки подонков, предложивших ему заняться тем, что у него лучше всего получается… А вы уже все за всех решили. В том числе за суд.
— Думаете, его чеченские подвиги зачтутся при вынесении приговора? — спросил притихший Злобин.
— Ничего я не думаю… — сказал Каморин, поднимаясь и давая понять, что разговор закончен.
— Пожалуй, скажу там у себя, что вы вполне можете обойтись без меня, — сказал Злобин, подумав. — Ну что я буду путаться у вас под ногами…
Каморин промолчал. Запер дело в сейф. Вопросительно посмотрел на Злобина.
— Всё понял, — сказал тот. — Не буду больше мешать. До завтра.
Вечером Каморин пришёл к Нине на «Скорую». Остановился в дверях, увидев ее некогда прямую, теперь согнутую спину над столом. Почувствовав его взгляд, она обернулась.
— Я его нашёл, — сказал Каморин, — нашёл этого маньяка. Или подонка, не знаю, как сказать.
Все присутствующие замерли, глядя на него. Нина поднялась с места.
С минуту смотрела на него, будто онемела.
— Нашёл… — повторила она, как эхо.
— Да, да, как и обещал, — кивнул Каморин. — Это Агапов Валентин. Недавно вернулся из Чечни. Тот самый, наш герой, про него писали.
— Это он убивал их всех — Колю, Ефима Григорьевича, Сиротина?.. — спросил кто-то.
— Да, — сказал он. — Именно так.
Все так же неотрывно глядя на него, Нина подошла к нему близко, так близко, как уже давно не подходила, и заглянула в глаза и потом положила ему руки на плечи. Присутствующие, понимающе переглядываясь, начали потихоньку один за другим выходить из комнаты.
— Паша… что ж ты раньше… когда Коля был ещё жив? — прошептала она, обвила его шею руками и заплакала, прижавшись лицом к его груди.
— Не успел, — сказал он. — Никто про него не мог даже подумать. Но если бы не ты, не твоё горе…
— Что ж ты раньше… Паша, милый, столько хороших людей погибло. — Она вдруг отстранилась, испуганно посмотрела ему в глаза. — Наверно, он был не один, теперь тебе будут мстить, да?
— Пусть кто попробует, — сказал он. — За меня не бойся… Я заговорённый.
А сам гладил ее плечи, спину, вспоминая ее полузабытое хрупкое тело. Она приняла его ласку скованно, напряженно, но рук его не отталкивала — он сам отстранился от нее… Тем более что комната вдруг начала заполняться людьми — все больше незнакомыми.
— Павел Романович, — сказал главврач, заведующий станцией «Скорой помощи», — спасибо вам! За всё спасибо! Если бы вы знали, какой страх пережил наш город, от которого вы его избавили!
