машина больше не стоит во дворе. В боковых окнах трусцой бежали дома и проспекты, и от этой мозаики у нее кружилась голова. «Куда они меня везут?… Зачем?… А не все ли равно…»
А привезли ее в агентство. Перед подъездом облили лицо ледяной водой, угостили парочкой отрезвляющих пощечин. Вывели из машины и толкнули внутрь.
Потом Наташа думала: «Как хорошо, что я была пьяна и в полной мере не осознавала, что происходит». А тогда она на слабеющих ногах добралась до кожаного дивана и рухнула как подкошенная, опрокинув при этом стеллаж. К ней бросились все – и президент агентства, и его встревоженные секретарши, и девчонки, и удивленные американцы… Все они видели Наташу пьяной, взлохмаченной, в грязных заблеванных джинсах… Первым опомнился президент.
– Где ты была? – жестко спросил он. – Что все это значит?
– Я не знаю… – пробормотала Наташа, – так получилось…
В Нью-Йорк вместо нее поехала шестнадцатилетняя начинающая модель Мила Скворцова. Вернулась она спустя год, похорошевшая, богатая и в меру знаменитая. В ее резервах были журнальные обложки, многочисленные рекламные сессии и личные знакомства с голливудскими звездами.
А Наташа пыталась рассказать правду президенту агентства, но тот даже слушать ее не стал. «Скажи спасибо, что я не выгнал тебя из агентства за такое и готов дать тебе еще один шанс». «Спасибо» она сказала, но что толку-то? С тех пор на важные кастинги ее никогда не приглашали.
Наташа и Маша заказывают крепкий кофе ристретто, просят счет. Маша смотрит на часы и щебечет, что ей пора к массажистке.
– На твоем месте я бы тоже сходила, – с серьезным лицом советует она. – Видела тебя на показе белья, у тебя же целлюлит.
– Нет у меня никакого целлюлита, – мрачно говорит Наташа. Неуместное воспоминание сделало свое – настроение у нее испортилось. Ей хочется сказать что-нибудь грубое и обидное, но она сдерживается. Если она выйдет из себя, то Маша почувствует себя победительницей, а этого допустить нельзя. Еще неизвестно, кто в итоге выиграет.
Наташа молчит.
Ничего, зато за пазухой у нее есть не просто камень, а булыжник, валун. Убийственный аргумент. Ведь это она, Наташа, тогда на конкурсе пробралась в гримерную, и в сумочке ее была коробка с заранее заготовленным стеклом. Осуществить задуманное было совсем несложно. Стодолларовая бумажка перекочевала из кошелька Наташиного кавалера в потную ладошку охранника казино. Минутное дело – и карьера подруги оказалась под угрозой. «Маша сама виновата, – думала тогда она, – не будь она такой самодовольной сукой, я бы так не поступила. Но она же вечно подчеркивает, что лучше других, а это раздражает…»
Наташа хмурится, залпом пьет кофе.
Маша, кажется, понимает, что перегнула палку, и примирительно улыбается. И даже говорит что-то о том, как идет Наташе ее новая помада.
– Сходи на кастинг в «Космополитен», – советует она, – я слышала, они из нашего агентства будут брать девочек для модной съемки.
«Она не злая, просто дурочка, – думает Маша, – с ее характером и нервами в модельном бизнесе делать нечего».
Афера с бандитским джипом обошлась ей совсем недорого. Обворожительная улыбка и задушевный разговор с одним политическим хмырем, который давно положил на нее глаз, плюс быстрый минет в его автомобиле. Хмырь легко согласился помочь ей устранить «подлую конкурентку». Да и дело даже не попахивало криминалом – подумаешь, насильно напоить водкой красавицу…
Наташа и Маша расплачиваются, целуют друг друга в щеку, прощаются.
– Ну что, когда увидимся? – спрашивает Маша. – Правда, у меня начинается горячая пора, сплошные съемки. Так трудно выкроить время…
– А я, может быть, уеду на Мальдивы с Соболевым. Он собирается вложить средства в строительство отеля.
– Ну давай тогда созвонимся, как обычно, через две недели, – с улыбкой предлагает Маша.
И Наташа эхом повторяет:
– Через две…
13. Моделепочитатели
У моего приятеля Саши белый «хаммер», полноватые руки в веснушках и незаживающий гастрит на нервной почве. Саша чем-то напоминает бледнокожую блондинистую версию Боба Марли: почти неправдоподобное обилие русых кудрей, мясистые, всегда готовые к улыбке губы, вечный загар. Саша играет на бирже, обедает в «Пушкине», слушает этноджаз и спит исключительно с девчонками из модельных агентств.
Одной пятничной ночью Сашин, размытый «Дом Периньоном» взгляд выхватил из толпы танцующих мою стовосьмидесятисантиметровую персону. В полумраке ночного клуба да еще и в пьяноватом расфокусе я, облагороженная дорогими джинсами, вполне могу сойти и за модель (даром что справила тридцатник позапрошлой весной). Несколькими часами позже он, конечно, сообразил, что перед ним отнюдь не представительница первого эшелона агентства Point, и неуклюже дал задний ход. Но было уже поздно – между нами успел прорасти невидимый веревочный мостик начинающейся дружбы.
С тех пор мы время от времени вместе обедаем. «Когда-нибудь ты напишешь обо мне книгу», – смеется Саша, подкладывая в мою тарелку тушеных перепелиных тушек.
Может быть, и напишу – ведь за короткий промежуток времени, именуемый ланчем, Саша успевает вывалить на мою голову ушат невероятнейших историй.
Почти все они так или иначе связаны с моделями.
– Я охотник, – блестя глазами, говорит Саша, и воспоминания будят в нем первобытный волчий аппетит.
– Это так цинично, – я качаю головой, – ты спишь только с моделями, значит, видишь в женщине аксессуар, а не человека.
– Предпочитаю не задумываться о морали, – подмигивает Саша, – человек моего положения может позволить себе делать, что хочется.
– Скажи, а как ты отличаешь модель от немодели? Вот скажем, если девушка обладает классическими модельными параметрами, но при этом работает учительницей, она тебя заинтересует?
– Смешная ты, Сашка. Это же игра. Да меня во всех модельных агентствах Москвы как родного принимают. Иногда я и сам устраиваю кастинги. Плачу агентству, чтобы отсмотреть новых девочек, собрать телефончики приглянувшихся…
– Как это гадко!
– И потом, найти в Москве модель – проще пареной репы. Каждый вечер куча мероприятий проходит. Показы мод, презентации, тусовки. И везде модели. Между прочим, многие из них сами меня ищут. Или ребят таких, как я.
– Хочешь сказать, что вас много?
– Не волнуйся, закрытого клуба моделе-почитателей у нас нет, – рассмеялся Саша, – а что, я тебе разве никогда не рассказывал о Ромке?
– О ком?
– Значит, не рассказывал. Ромка, товарищ мой. Тоже моделей любит. У нас с ним такое однажды произошло…
Я заинтересованно подалась вперед. Может быть, мне и не близка Сашина жизненная позиция, но в умении завоевать внимание слушателя ему не откажешь.
– Слушай, только постарайся громко не смеяться…
То ли лучшими друзьями они были, то ли болезненно привязанными друг к другу соперниками. Саша знал Романа еще в те годы, когда тот от безнадеги торговал на вещевом рынке поддельными кедами Adidas, а на вырученные гроши кутил с шоссейными проститутками. Тогда Роман был худ, бородат и нервно-порывист, а сейчас у него трехэтажный коттедж в Барвихе, а в располневшее лицо навеки впечатано выражение усталой брезгливости. Оба они – удачливые московские бизнесмены Роман и Александр – в свое время
