Виктория с Алисой упорхнули – на своих километровых каблуках они умудрялись перемещаться с грацией прим-балерин.
А мы с Леркой остались одни. Мрачноватая пауза затягивалась, так что мне пришлось первой нарушить молчание. Я чувствовала себя немного виноватой – за то, что Виктория оказалась моей приятельницей, а не ее, за то, что у меня рост манекенщицы, а Лерка едва дотягивает до метра шестидесяти, за то, что мне вроде как выпал счастливый билет, а она осталась за бортом.
– Ну что? – спросила я.
– Полный бред, – вынесла вердикт Лера, – надо же, она на полном серьезе думает, что ты в восторге. Что ты и правда попрешься на этот отбор как какая-то безмозглая овца?!
– Вообще-то, – я нервно сглотнула, – Лерка, мне уже тридцать два года, а я почти ничего в этой жизни не видела. Встаю в половине восьмого, чтобы успеть в дурацкую редакцию. У меня синяки под глазами, я полтора года не была на море. И еще… Раньше все говорили, что я красавица, а теперь… Я даже не помню, когда со мной в последний раз пытались на улице познакомиться. Если так пойдет дальше, то через десять лет я превращусь в нервозную женщину средних лет с неудовлетворенными амбициями.
– Какие глупости, – воскликнула Лерка, – ты и сейчас красавица! А на улицах знакомятся только идиоты, которым больше делать нечего. Постой, уж не хочешь ли ты сказать, что…
– Лер, ну она же говорит, что это безопасно! Что он нанимает девушек только в качестве красивой мебели. И что у меня, у МЕНЯ, возможно, тоже есть шанс. Почему хотя бы не попробовать?
– Но это так унизительно!
– Все в жизни относительно, – вздохнула я, – унизительно мало зарабатывать и экономить на продуктах, чтобы туфли купить. Ты посмотри на этих девушек, они же словно из другого мира.
– Ну да, из мира Барби, где красивая женщина играет роль декорации. Уж лучше я буду копить на туфли, – буркнула Лера.
– Ты это говоришь, потому что тебя не позвали, – вырвалось у меня, – уверена, если бы Вика сказала, что на кастинг можно пойти нам обеим, то ты бы сейчас точно так же уверяла, что ничего такого в этом нет.
У Леры вытянулось лицо.
– Ну ты даешь… Уж от кого, а от тебя никак не ожидала, Кашеварова… Ладно, делай что хочешь. Только лично я уверена, что добром это не кончится. И вообще, на твоем месте я бы остерегалась таких девушек, как эта Вика.
– Может быть, меня еще и не возьмут, – чтобы хоть как-то ее утешить, сказала я.
На следующий день я вскочила ни свет ни заря. Наполнила ванну, вылила в нее полбутылки шоколадной пены, под струей горячей воды разогрела баночку воска для эпиляции.
Я чувствовала себя новой женщиной, Клеопатрой, Афродитой, рожденной из хлорированной пены московской. Если такая девушка, как Виктория, готова принять меня в свой круг, значит я о-го-го, чего-то стою. У меня как-то сразу вылетело из головы, что я всегда считала Вику немножко недалекой, куклой, бабочкой-однодневкой, Барби.
Туфли на шпильке такой высоты, что с них с парашютом можно прыгать, классическое маленькое черное платье. В последние минуты перед выходом я истерически сдернула с волос бигуди и мазнула за ушами приторной, но, говорят, безотказно действующей на мужчин Шанелью.
Под окнами просигналило такси. И в ту же секунду ожил телефон. У меня сердце подпрыгнуло – неужели все отменяется? Но нет – оказалось, что это Лерка.
– Хочешь сказать, что все-таки собираешься на этот кастинг шлюх? – мрачно полюбопытствовала она.
– Ты разве не слышала? Вика сказала, что девушек везут туда для красоты. А не для сексуальных утех.
– Ты сама-то в это веришь?
– Ох, ну хватит уже! Лерка, мне пора, и так опаздываю.
– Ну-ну. Только потом не говори, что я тебя не предупреждала.
Специально для кастинга был арендован обычный заштатный дом культуры в Сокольниках. Хамоватый вахтер в очках на грязной резинке, старый паркет, потасканная ковровая дорожка, потолки в бурых разводах и… добрая сотня женщин такой красоты, что рядом с ними Клаудиа Шиффер кажется обычной лошадистой простушкой.
Во мне тут же умерли Клеопатра и Афродита. Длиннющие ноги, обнаженные плоские животы, шикарные волосы, отбеленные зубы – я чувствовала себя чужеродным элементом посреди этого варварского великолепия. Я растерянно хлопала ресницами, высматривая Алису и Викторию, теряясь под оценивающими взглядами, в которых мне чудилось ледяное презрение.
Обрывки чужих разговоров, жадно мною ловимые, тоже оптимизма не внушали.
– Он негритянок любит, – вещала девушка с красивым чуть удлиненным лицом, – в прошлый раз в Монако были три.
– Ты летала с ним в Монако?!
– Я-то нет, – разочарованно причмокнула длиннолицая, – зато летала знакомая сестры моей подруги. Она топ-модель.
А сильно загорелая красотка с каскадом ярко-рыжих кудрей, на вид школьница старших классов, говорила своей подружке, тоже мисс Совершенство:
– Я слышала, в Испании тоже будет кастинг (а голос у нее оказался неожиданно низкий, будто бы прокуренный), и если местные девчонки понравятся ему больше, то нас отошлют обратно в Москву. Несолоно хлебавши.
С каждой минутой я все больше осознавала степень провальности моей смелой затеи. Надо немедленно, не-медлен-но отсюда уходить. Поиграла в Барби, и хватит. Ну с чего я вообще взяла, что смогу конкурировать с этими пухлогубыми созданиями с льдинками в тщательно накрашенных глазах?
Я уже было приняла окончательное решение и даже начала бочком проталкиваться к входной двери, когда вдруг на лестнице, ведущей в зал, появился рыжеволосый коренастый коротышка в дорогом темно- сером костюме (который, к слову, не вязался ни с облезлым ДК, ни с тридцатиградусной жарой).
– Девушки, внимание! – он говорил тихо, но веско.
Красавицы умолкли на полуслове. Я решила, что это и есть легендарный бизнесмен Дмитрий Большов. Его запястье оттягивали массивные золотые часы, да и держался он чересчур важно для обывателя. Но миниатюрная барышня, оказавшаяся в тот момент рядом со мной, объяснила, что это всего лишь большовский телохранитель Андрон по прозвищу Вырви Зуб.
– А почему у него такая странная индейская кличка?
– Да он бывший стоматолог, – охотно объяснила девушка. – Однажды Большов застукал одну из своих девчонок в постели с другим. Он позвал Андрона, и тот вырвал ей все зубы. Один за другим. Без наркоза.
Я нервно сглотнула, покосилась на дверь и тут заметила Алису и Викторию, которые продирались ко мне сквозь взволнованную толпу.
Обе выглядели так, словно сошли в наш несовершенный мир с обложки модного журнала. Виктория, видимо, провела прошедшие сутки под жгучими лампами солярия. Она и раньше была загорелой, но теперь почти достигла экзотического мулаточного состояния. На ней было алое длинное платье, впрочем, с разрезом до бедра, в который она эффектно выставляла ножку. На Алисе были джинсовые шорты и простая белая рубашка, узлом завязанная на животе. В ее пупке блестела жемчужинка, смотрелось это крайне соблазнительно.
– Сашка, а мы тебя искали, – Виктория была на подъеме, как будто бы вопрос кастинга был уже давно решен в ее пользу.
– А я вот думаю… Может, мне уйти? – призналась я.
– С ума сошла?! – хором воскликнули они.
– Дурочка, ты знаешь, сколько мне стоило труда внести тебя в списки?! – возмутилась Виктория. – Здесь же нет девок с улицы, все из модельных агентств!
– Разве я похожа на девушку из модельного агентства? – жалковато улыбнулась я.
– Не похожа, но сейчас это уже неважно, – припечатала Алиса. – В конце концов, Большов тоже живой
