Президентский особняк был похож на заросшую деревьями, кустарником и травой большую деревенскую усадьбу. Пожалуй, это было самое зеленое место в городе. Большую часть деревьев представляли ели и низкорослые сосны. Забор отсутствовал. Вместо него по периметру участка были брошены бетонные бордюры, просто брошены, а не вкопаны в землю. Калитки не было и в помине.
Кадиллак проехал мимо дома и остановился на парковке, расположенной метрах в двадцати от него. Посыльный молча достал из кармана прибор, похожий на миниатюрный ноутбук и принялся производить с ним какие-то манипуляции. «Может, он связывается с президентом, чтобы доложить о приезде?» - подумал Дантист. Он подождал немного, но видя, что ожидание затягивается, деликатно кашлянул, напоминая о себе. Посыльный оторвался от своего занятия и удивленно взглянул на него, словно хотел сказать: «Как, вы еще здесь?..». Дантист усмехнулся и, выбравшись из машины, направился к дому Шатена. Никем не остановленный он вошел на территорию особняка и прислушался. Стояла тишина, только чуть слышно стрекотали кузнечики, спрятавшиеся в высокой нагретой солнцем траве. Ни охранников, ни сторожевой собаки в президентской резиденции не наблюдалось. И ни одной камеры видеоконтроля…
«Когда-нибудь они пострадают от своей беспечности», - подумал Дантист.
Пьера Шатена он нашел в беседке. Президент работал. Экран монитора был заполнен разноцветными вертикальными линиями. Параллельные вертикали образовывались множеством цифр. Шатен менял порядок цифр в вертикалях и цвет их менялся. Со стороны казалось, что президент играет в какую-то компьютерную игру.
- Господин президент… - обозначил свое присутствие Дантист
Пьер Шатен оторвался от монитора и посмотрел на Дантиста.
- А, господин Планж, - сказал он, вставая и протягивая руку. – Рад вас видеть. Присаживайтесь.
Дантист пожал протянутую руку и уселся в предложенное кресло.
- Желаете что-нибудь выпить?
- Сок. Томатный, если можно…
- Подождите минуту, я схожу в дом. Прислуги у меня нет, - будто бы оправдываясь, пояснил Шатен, - и жены тоже нет. Все сам…
Президент ушел выполнять просьбу гостя. Дантист огляделся и положил руку на клавиатуру.
- К сожалению, томатного в холодильнике не оказалось, - раздался разочарованный голос Шатена из глубины дома. Дантист отдернул руку от клавиатуры. – Персиковый будете?
- Пусть будет персиковый.
Повторной попытки попасть в базу данных Дантист делать не стал. Опасно. Он закинул ногу за ногу и достал сигареты, потом вспомнил, что президент не курит и спрятал сигареты в карман.
Пьер Шатен принес на подносе два стакана и пластиковую бутылку сока. Сел напротив Дантиста и, склонив голову набок, предложил:
- Давай на «ты». Пьер – Алекс, так проще.
- Давай, - согласился Дантист. – Правда, мне еще не разу не приходилось на «ты» разговаривать с президентом. Если буду сбиваться, вы меня поправите.
- Ты, - тут же поправил Шатен.
- Да, ты меня поправишь.
- Договорились.
Пьер внимательно посмотрел на Дантиста. Взгляд был долгим.
- Сканируешь мои мысли? – спросил Дантист.
- Прости, просто задумался… Ты, наверное, удивлен, что я пригласил тебя к себе. Собственно говоря, вас из Лурпака вызвал Ян. Это его дела. Я редко вмешиваюсь в вопросы, которые должны решать люди, в чью компетенцию они входят. Я привык доверять своим друзьям.
- У тебя много друзей?
- Все жители Берберры-2 - друзья. Посторонних здесь нет.
- Этому можно позавидовать.
- В твоих словах прозвучала ирония, - заметил Шатен.
- Я живу в другом мире. Мне слышать то, что все жители города друзья… как-то непривычно. В это трудно поверить.
- И, тем не менее, это так.
- Тогда я действительно рад за вас, - сказал Дантист. – Без иронии.
Шатен сделал глоток сока и, откинувшись на спинку кресла, пристально посмотрел Дантисту в глаза:
- Тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что ты не такой как другие? Что ты особенный?
- Говорили, - улыбнувшись, кивнул Дантист. – Девушки. И я надеюсь, что большинство из них были при этом искренны. Возможно, теперь они другого мнения, не знаю.
Пьер улыбнулся в ответ, оценив шутку собеседника.
- Девушки, - сказал он, - это особая статья. Они часто выдают желаемое за действительное. И потом страдают от этого.
- Еще мне говорили, что я везунчик, - продолжал Дантист. – За семь с половиной лет довольно опасной работы я не обзавелся ни одним мало-мальски серьезным увечьем. Падаю на редкость удачно. Нож меня не берет. Пули мимо пролетают. А если не мимо, то… - Дантист вытащил из кармана деформированную медную пулю – «подарок» дикого подполковника - и на раскрытой ладони протянул ее Шатену.
Пьер вытянул шею, разглядывая пулю, но брать ее в руки не стал.
- Это очень интересно, - сказал он, - но… относительно твоей личности, вполне закономерно.
- Как так? – удивился Дантист и подумал: - «Сейчас будет еще одна лекция о Супериндиго».
- Задавая вопрос, - начал Пьер, - замечал ли кто-либо твои отличительные особенности, я, прежде всего, имел в виду экстрасенсорику… Любой экстрасенс (даже не слишком опытный, но способный видеть то, что не видят обычные люди) должен был заинтересоваться тобой как объектом, достойным внимания. Его в первую очередь должен был заинтересовать цвет твоей ауры…
- По поводу ауры поподробней, пожалуйста, - попросил Дантист. – Не хочешь ли ты сказать, что я – Индиго?
- Индиго в настоящий момент на Земле миллионы, даже десятки миллионов. А, может быть, и сотни миллионов, никто их не считал. Ни в одной стране мира нет обязательного условия проверки ауры человека. Нет законов, обязывающих эти проверки проводить. А зря! Даже если отбросить половину сенсационных заявлений о совершенно необычайных способностях детей Индиго (эти заявления оказались пустышкой, мифом, байками, направленными на повышение рейтингов некоторых печатных изданий и телевизионных каналов), то остается немало загадочных случаев. Эти случаи никто не смог как-то более или менее вразумительно объяснить… Существовала и существует по сей день теория, что дети Индиго – новая ветвь в эволюции человека. Спорная теория. Но не для меня… Я сам Индиго и занимаюсь вопросом детей Индиго уже более двенадцати лет. Я изучил тысячи случаев проявления их необычайных способностей.
- И каковы результаты?
- Они ошеломляющи. Человечество меняется. Дети Индиго – первая ступень в рывке человека к совершенству. Они – своего рода приматы Человека Нового – Homo Neo.
- Вот как… – сказал Дантист только ради того, чтобы что-то сказать.
- Да-да. Homo Neo! Человек Новый рождается от союза двух детей Индиго, достигших половой зрелости. Он с рождения обладает (точнее, потенциально обладает) такими способностями как гипноз и чтение мыслей, самоизлечение и целительство. Он способен управлять собственной энергией и потоками той энергии, которая поступает из космоса и поднимается из недр Земли. Человеку Новому доступен телекинез, телепортация и левитация. Он может все. Человек Новый в состоянии влиять на природные процессы, он может изменить мир! Не в одиночку естественно, а объединившись с такими же, как и он сам.
«Однако местного президента заносит, - подумал Дантист. – В последнее время что-то часто мне приходится общаться с ненормальными».
А вслух спросил:
