– Чудные какие-то флаги, правда? Что за звери на них и зачем?
– Наверное, это волки. Уверен, что скоро узнаем.
И действительно, как только суда разошлись и поставили паруса, капитан подошел к юношам и спросил:
– Какой язык знать, кроме арабский?
– Португальский, – коротко ответил Гардан. Потом помедлил и добавил: – Английский и немецкий, но не очень хорошо, уже подзабыл малость.
Капитан довольно хорошо заговорил по-португальски:
– Да ты полиглот, я вижу! Отрадно, юноша. И как ваши имена, можно узнать, сеньоры?
– Отчего же, конечно. Я – Гардан, а друга зовут Петькой, Петром.
– Значит, Гардан и Пьер, понятно. Мое имя Дортье. Эжен Дортье, запомните его. Обращаться ко мне можно по фамилии или «мсье капитан», а потом можно будет и просто капитан.
– Чудное имя, господин, – отозвался Гардан, но смутился и замолчал.
– Почти всякое чужое имя чудное, юноша. Однако слушайте меня. Не позднее как завтра вы будете приняты в наше вольное братство, и вас посвятят в правила нашей жизни. Мы ведь не настоящие пираты, а только наполовину, и часто занимаемся полезными делами. Но бывает всякое, потому не удивляйтесь ничему. Привыкайте к тому, что вопросов задавать надо поменьше. Это в ваших же интересах. Вы поняли, юноши? Ах, да! Пьер ведь не понимает меня?
– Очень плохо понимает, но я ему все объясню потом, господин, – с готовностью ответил Гардан. – А почему его вы назвали Пьером?
– В каждом народе свое произношение имен. Мой народ произносит это имя как Пьер, португальцы – Педро, а англичане – Питер. Так ведь?
– Да, так. Но это одно и то же имя, верно?
– Конечно, юноша! И идет оно от первого сподвижника Господа нашего Иисуса Христа.
– Понятно, господин капитан. Вы очень добры к нам.
Эжен Дортье слабо улыбнулся и отошел на корму, предоставив ребятам самим решать вопрос знакомства с кораблем и командой. Петька сказал:
– Какой интересный мужик! Красивый и не старый. Сколько ему лет, как ты думаешь?
– Лет тридцать пять, по-моему. Да, странный мужик, не похож на прежних наших капитанов.
– Хорошо бы, чтобы он и в деле таким оставался, – мечтательно протянул Петька. Потом улыбнулся и продолжил: – Тебе хорошо, у тебя имя никто не изменяет, а мое уже сколько раз меняется. Надо же – Пьер! Интересно!
– Зато у тебя имя от сподвижника вашего Христа. Давай лучше осмотримся и познакомимся с людьми. Ведь опять новая жизнь у нас начинается.
Они побрели вдоль фальшборта, рассматривая судно. Матросы работали на снастях, стояли у румпеля, наблюдали за морем и вообще занимались обычной морской службой.
На палубе вдоль бортов были укреплены шесть бронзовых пушек, и одна чугунная стояла на носу. На корме виднелся фальконет на вертлюге. Везде в беспорядке лежали мешки, матросы неторопливо затаскивали их в трюм. Ребята стали помогать и вскоре познакомились с некоторыми матросами. Но мало кто из них понимал по-португальски, и общаться чаще приходилось жестами. Однако это не смущало ребят. Одно они заметили почти сразу. Все матросы отличались довольно спокойным характером и не проявляли злобы по отношению друг к другу. Это сразу бросалось в глаза, и у Петьки затеплело где-то глубоко в животе. Он сказал, наклонившись к другу:
– Мне кажется, что здесь собрались неплохие люди, как ты думаешь, Гарданка?
– Пока трудно сказать, но мне тоже так кажется. А старик, тот, что с нами балакал, просто смешной и чудной какой-то, верно?
– Ага. Мне он тоже понравился. Ты знаешь, Гарданка, мне тут нравится. Как-то покойно на душе. Тебе тоже так кажется, а?
– Давай приглядимся получше, Пьер, – ответил Гардан и лукаво засмеялся. – Вот только наше добро они нам не вернули пока еще. Жаль его.
– А ты не жалей о нем. Все одно, непутево оно добыто, так что и жалеть о нем не стоит. Зато тут люди неплохие кругом, а это куда лучше любых сокровищ.
– Поглядим, Пьер. Там видно будет. Вон склянки бьют, слышишь! Скоро ночь наступит, а жрать охота.
Тут же раздались шум и возгласы, и ребята увидели, как кок вынес из камбуза огромную кастрюлю, накрытую крышкой. Запах разопревшего риса с мясом ударил ребятам в ноздри. А Гардан воскликнул, не в силах сдержать улыбку:
– Там же плов! Просто настоящий плов, Петька!
Появился капитан и без проволочки молвил:
– Сегодня у нас праздничный ужин. У нас новые матросы. Это Гардан, – он сделал знак рукой, приглашая выйти вперед, – и Пьер. Гардан и Пьер из очень далеких стран, из Татарии, и потому наш повар приготовил вам плов. Он, конечно, не может сравниться с домашним, но и такой вам не повредит. К тому же сегодня у нас в руках маленький приз, и по такому случаю ставлю каждому полпинты вина! Приятного аппетита, волки!
Матросы ответили радостными криками и стали пожимать ребятам руки и хлопать по плечам, улыбаясь и называя себя по именам.
От вина ребята отказались, отдав его соседям. После обильного ужина появились музыканты – их было трое – и принялись наигрывать веселые мелодии на трубе, мандолине и барабане. Все это продолжалось уже при звездах. Море дышало прохладой и сыростью. Паруса напрягались в попытках захватить всю энергию ветра и тихо гудели, подыгрывая музыкантам. А Гардан с наслаждением повалился на еще теплые доски палубы и блаженно щурил глаза на свет фонарей, развешанных на леерах.
Глава 2
Братство
На следующий день они встали рано. Восток только слегка алел. С океана шла длинная пологая волна, и фуста мягко покачивалась, продолжая нестись в неизвестность.
Настроение у ребят было отличное. Они выспались, отдохнули и с нетерпением ожидали того часа, когда их будут принимать в братство. Об этом они мало что знали, но уже сейчас готовы были принять все наставления и правила.
С восходом солнца все матросы, а их оказалось, как подсчитал Гардан, двадцать два человека, не считая повара, высыпали на палубу и вознесли гимн наступающему дню. Их голоса звучали бодро и напевно. В руках они вертели шпаги и палаши, выделывая ими какие-то замысловатые фигуры. Присмотревшись, Гардан понял, что это специальные фехтовальные приемы, но несколько театрализованные и искусственные. Однако после пятнадцати минут таких движений все оказались потными и разгоряченными. Затем бросили шпаги и взялись за кинжалы, нанося ими удары и отражая их. Как оказалось, кинжалы были деревянными.
Ребята во все глаза глядели на это представление. Петька спросил:
– Они что, рехнулись? Чего это им вздумалось так выплясывать?
– Знать, у них так заведено. Это же подготовка к сражениям, вот так они и точат мастерство свое. Завтра, наверное, и нам так придется, так что запоминай хорошенько.
– Гляди, и капитан с ними заодно. Чудно-то как!
После звона рынды занятия прекратились, и матросы стали таскать деревянными бадьями воду из-за борта. С гоготом и криками они обливали себя и товарищей. Многие перед этим сбрасывали с себя всю одежду, хотя они и так были почти голыми.
Однако веселье вскоре прекратилось. Моряки в молчании стали приводить в порядок палубу, и в это время явился капитан Эжен Дортье. Он был при шпаге, в шляпе со страусовым пером, в ярком камзоле и белых чулках. Ноги обуты в короткие сапоги с отворотами, не доходившие до колен.
Это был стройный человек чуть выше среднего роста. Волосы его были почти черными, с золотым отливом. Правильные черты лица подчеркивались небольшой бородкой и усиками, придававшими ему бравое выражение. Он был тонок в талии и широк в плечах, во всем его облике чувствовалась сила, грация
