жену, графиню Рейвенволд. Лично я зову её Бесс.
После этих слов воцарилась мёртвая тишина. Гэррэт криво усмехнулся и, чтобы прервать затянувшееся молчание, сказал:
— А это, Бесс, моя мать — ныне вдовствующая виконтесса Чествик.
Произнёс он эти слова столь напыщенно, будто речь шла о вдовствующей королеве — однако при этом подмигнул и Элизабет, и матери.
Юные сестры Крейтона очнулись от замешательства и разом ринулись к Элизабет, наперебой засыпав её вопросами. Галдёж поднялся невероятный.
Отчаявшись прекратить это безобразие, виконтесса взяла Элизабет за руки и расцеловала её в обе щеки.
— Очень рада знакомству, мой друг. Да… и зовите меня, пожалуйста, Кэтрин. Или вы предпочитаете более официальное обращение — скажем, мадам свекровь?
Элизабет растерялась.
— Если вы позволите… «леди Кэтрин» будет в самый раз.
Она попыталась вежливо улыбнуться виконтессе, но без особого успеха.
— Меня зовут Элизабет.
— Милости просим в нашу семью, Элизабет.
Виконтесса ещё раз дружелюбно пожала руки Элизабет и — в который раз — воззвала к дочерям:
— Девочки, ведите себя пристойно, или я запру вас в комнатах и вы не познакомитесь с леди Элизабет.
Галдёж мгновенно стих, и Крейтон начал представлять своих сестёр.
Старшей оказалась высокая брюнетка Мэри, которая первой кинулась ему на шею при встрече. За ней шла рыжеволосая Эдит пятнадцати лет.
— Мне уже шестнадцать, — обиженно поправила брата Эдит.
— Хорошо, хорошо, — шестнадцать. — Крейтон мило улыбнулся Элизабет. — Обожает ездить верхом, но ненавидит книги.
Oн перешёл к угрюмой большеглазой девочке с волосами цвета мёда.
— Это — Бекки. Ей — четырнадцать.
— Меня зовут Ребекка, — мрачно сообщила девочка, после чего — совершенно неожиданно для Элизабет — сделала книксен.
— Стало быть, тебя зовут Ребекка? — словно эхо, повторила слова девочки Элизабет.
Затем Крейтон положил руку на плечо стройной брюнетки с огромными карими глазами и личиком, напоминавшим формой сердечко.
— А вот это Эми. Ей всего двенадцать. — Тут Гэррэт наклонился к ушку девушки и шёпотом спросил:
— Ты по-прежнему терпеть не можешь мальчиков, дорогая?
Девушка вспыхнула, вскинула глаза на Элизабет и пробормотала:
— Смотря какие мальчики…
Крейтон изобразил на лице неподдельное удивление.
— Бог мой, деточка, ты действительно подросла!…
Потом он преклонил колено перед двойняшками и одарил девчушек ласковым взглядом. Элизабет сразу поняла, что эти девочки — его любимицы.
— Это Хоуп, надежда нашего рода, — сказал он. — А это Хонор, его честь и опора.
Гэррэт с лёгкостью различал близняшек, но для Элизабет они казались на одно лицо.
— Теперь разбегайтесь по своим комнатам, — велела леди Кэтрин и фамильярно обняла Элизабет за талию. — Пойдём, детка. Путешествие наверняка тебя утомило… Что бы ты предпочла: улечься в постель, поесть или, может быть, принять горячую ванну?
— Лучше бы ванну, — сказала Элизабет, вспоминая о своих синяках и ссадинах, но прежде всего — о блохах. Элизабет не простила бы себе, если бы блохи с её одежды перекочевали на платье матери или сестёр Крейтона.
— Ванна так ванна. Очень хорошо. — И леди Кэтрин повела гостью к дому.
Элизабет и помыслить не могла, что когда-нибудь войдёт хозяйкой в такой роскошный, благоустроенный дом. Её взору предстали огромные светлые покои с камином и навощённым паркетом. Лепные потолки были безупречно выбелены, а стены обиты штофом, имевшим в каждой комнате свой особый узор и оттенок. В высокие — в рост человека — окна лился яркий свет, и солнечные лучи буйствовали в огромной гостиной, оживляя причудливый орнамент турецких и арабских ковров. И всюду — в гостиной, комнатах, коридоре — стояли в вазах свежесрезанные цветы.
— Тебе нравится? — коротко поинтересовался Крейтон.
— Здесь очень красиво…
Наконец-то Крейтон улыбнулся.
— Это все твоё.
Леди Кэтрин буквально лучилась от гордости.
— Горничные сейчас приведут в порядок хозяйские покои.
Крейтон оцепенел.
— Мама, но это же твои комнаты…
— Леди Кэтрин! — испугалась Элизабет. — Я не вправе принять от вас такую жертву!
— Чепуха, милочка! — отмахнулась виконтесса и принялась раздавать команды своим девочкам: — Эдит! Скажи Бриджит и Мевис, чтобы приготовили свежее бельё. А вы, Мэри и Бекки, пойдёте со мной. Да, чуть не забыла — Эми, попроси Уинтона разжечь огонь в котле и принести две ванны в хозяйские покои.
Леди Кэтрин обняла двойняшек за хрупкие плечики.
— А для вас, девочки, у меня особое задание. Будьте так добры, сходите в сад и нарежьте самых красивых цветов для комнаты, где будет теперь жить ваша новая сестра.
Как ни странно, близняшки отправились выполнять порученную им миссию без малейших возражений.
Леди Кэтрин проводила их взглядом.
— Хорошие девочки, поверьте моему слову. Вот только их манеры оставляют желать лучшего… — Тут на пухлых губах леди Кэтрин расцвела улыбка. — И не вздумайте беспокоиться из-за обеда. К столу, мои милые, можете не спускаться. Вам все принесут наверх.
С этими словами леди Кэтрин ушла. Крейтон и Элизабет остались наедине.
Элизабет с отчаянием взглянула на Крейтона.
Как она могла сейчас настаивать на отдельной комнате — ведь тогда всему семейству станет ясно, что их брак только фарс! Меньше всего ей хотелось унижать виконта перед матерью и сестрёнками.
Гэррэт пожал плечами и, по обыкновению, иронически ухмыльнулся:
— Что скажешь, Бесс?
— Даже не знаю… У тебя такая добрая мать… Мне бы не хотелось её обидеть, но…
— Мы ведь с тобой как-никак женаты, Бесс, — голубые глаза виконта блеснули. — Когда ты, чёрт возьми, смиришься с этим?
— Смириться с еретическим, навязанным мне силой фарсом?
— Помнится, мадам, венчали нас не под дулом пистолета… — Крейтон с силой стиснул её запястья. — Ты же поставила тогда свою подпись? Другими словами, нравится тебе или нет, в глазах закона и бога мы с тобой женаты. Не говоря уже о том, что все моё семейство свято в этом уверено.
Гэррэт пошёл к лестнице, увлекая Элизабет за собой.
— Согласись, я был терпелив. Очень терпелив. Но теперь даже моё терпение подходит к концу. Чёрт возьми, жена ты мне или нет?
Крейтон притянул женщину к себе и жарко прошептал ей на ухо:
— В конце концов, кто знает? Вдруг тебе это даже понравится? По крайней мере, дамы до сих пор на меня не жаловались…
17.
