– Ивонна, ты лучше говори о сути. Что ты все про убогую хижину, – взмолился Пьер. Ему не терпелось узнать главное.
– Это же так интересно, Пьер. Необычно, загадочно и немного страшновато. Так вот, старуха сидела молча, уставившись на огонь лучины. Я тоже присела, но прервать молчание не решилась. И тут она сама спросила:
– Как же ты, красавица, решилась так далеко приехать? Лес, горы, не страшно было? Лихие люди всегда повстречаться могут.
– Страшно, бабушка, но со мной же были сильные охранники с оружием.
– Да, я знаю. Ты хотела бы узнать о судьбе твоего мужа. Сейчас я тебе поведаю о нем. У тебя добрая душа, и у мужа твоего такая же. Тебе очень повезло с ним. Он хороший и добрый человек. Береги его, красавица.
– Как же мне его беречь, коли он далеко и я ничего о нем не знаю? Он попал в рабство, несчастный.
– Это мне ведомо, красавица. Но не горюй, не убивайся. Ты с ним проживешь долгую счастливую жизнь. Но надо его беречь и любить.
– Я и помыслить не могу, чтобы было иначе, бабуля. Разве не он сделал для меня все так, чтобы жизнь моя была радостной и счастливой. Я богата и могу одарить тебя многим.
– Ничего мне не надо, красавица. У меня все есть, даже кое-что из того, что и у самых богатых и именитых не сыскать. Но тебе скажу, что твой муж уже не раб. Он освободился, и с ним его друг. Они подходят друг другу, хоть и разные по характерам. Но им очень трудно. Они не знают, что им предпринять. Они оба очень стараются выбраться во Францию, но пока сделать это не удается. Долгим будет это вызволение. Но все закончится благополучно и к радости твоей, красавица. Так что успокой свою душу и не терзай себя. Зато опасайся некоего близкого вам человека. Он очень опасен, но и это минует тебя.
– Бабуся, но когда же закончатся его мытарства? Сколько мне еще его ждать? Я так устала от этого!
– Подождешь, коли любишь, красавица, – ответила мне спокойно старуха. – Он вернется, он тебя любит, он никогда тебе не изменит. Даже если и заставлять будут. А теперь иди ложись в угол и спи до утра. Утром я тебя разбужу, и ты поедешь домой. Бог с тобой.
– Вот так я и узнала, что меня ждет, – продолжала Ивонна. – Наутро колдунья меня разбудила, покормила, напоила настоями трав. Я ей оставила кое-какие вещи, которые у меня с собой были, и хотела одарить деньгами, но она рассердилась и ни за что не хотела их принимать. Напоследок сказала:
– Коли сердце у тебя доброе, то помоги моему внуку. Он сильно нуждается, но парень хороший и многого мог бы достичь, не будь он беден. А живет он в Тулоне, в пригороде, зовут его Жан Чудак. Если разыщешь его и поможешь – я тебе буду очень признательна. А мне ничего не надо. Прощай, красавица.
И мы уехали. С тех пор я стала спокойнее. Разыскала того парня. Не я, конечно, а Давила. Теперь этот Жан хорошо зарабатывает, рисуя лики святых.
– Скажешь, где он живет. Я хочу с ним познакомиться. Может, мне тоже удастся сделать для него что- либо полезное. Но ты что-то говорила о том, что точно знала время моего приезда, Ивонна. Как это у тебя получилось?
– Это случилось теперешним летом. Я так измучилась ожиданием, что не смогла утерпеть и опять заставила Давилу сопровождать меня к той гадалке.
– Вот какая ты настырная, Ивонна! Кто бы мог подумать?
– Если хочешь слушать, то не перебивай, Пьер. Так вот, я поехала. На этот раз она меня встретила очень приветливо. Вышла на порог своей хижины и пристально так глядела на меня. Ее Кудлатый тоже сел недалеко и уставился на меня, поворачивая голову то вправо, то влево. Он узнал меня, подошел, обнюхал и с довольным видом удалился в тень.
– Что, красавица, не утерпела? Проходи, я рада тебя видеть. Все еще не дождалась своего супруга? Это так, я знаю. Но он теперь уже скоро вернется. Будь готова встретить его в самом начале осени. Он явится к тебе. И даже почти здоровым.
Тут я перепугалась, но старуха успокоила меня, сказав, что нездоровье твое легкое и неопасное. Вот и сейчас ты не снимаешь с руки повязку. Скоро, миленький, можно будет и от нее избавиться.
Потом она благодарила меня за своего внука и опять повторила, что мы с тобой будем долго и счастливо жить в любви и согласии. Слышал, Пьер! После ее слов меня как бы подменили. Я тут же по приезде распорядилась с первого же дня сентября всегда иметь наготове отличный обед, а сама стала одеваться, как ты и заметил, как на праздник. Мне было хорошо, если не считать нетерпения, которое я постоянно испытывала в ожидании тебя, мой любимый.
– Да, Ивонна. У тебя была интересная жизнь, не то что у меня. Но как это у той старухи так здорово все получается? Хотя у моего друга Гардана тоже иногда отлично получались необъяснимые вещи. Применял он эти свои способности много раз, спасая нас не только от голода. Мог он многое, так что, видимо, у некоторых людей это есть, не то от Бога, не то по наследству, однако тоже от Бога. Иначе и быть не может.
– Во всяком случае, Пьер, она, эта старуха-гадалка, мне сильно помогла пережить время разлуки. Надо было мне раньше обратиться к ней за сведениями о тебе.
– Все в руках Господа нашего, Ивонна. Я обещал построить часовню, коли мне удастся выбраться из передряги, в которую я попал из-за козней моего детского друга Фомки.
– Лучше не вспоминай сейчас о пережитом, хорошо?
– Кстати, о Фоме. Я так хочу встретиться с ним. Он ведь уже знает о моем приезде. Так что мне пора с ним перемолвиться словечком.
– Только прошу тебя, Пьер, не очень терзай его упреками, он и так сильно наказан Господом нашим. Обещаешь?
– Конечно, моя пташка! Мне теперь это нетрудно сделать. Но поговорить с ним очень хочется. Сегодня и пойду к нему.
– Не слишком ли много для тебя в один день? Может, завтра, а?
– Чего откладывать? Между прочим, и мне не так уж приятно будет вести этот разговор. Уж слишком неприглядная история приключилась.
Ранний ужин закончился, и Пьер, поднявшись из-за стола, сказал:
– Отличный ужин, Ивонна. Я у тебя скоро обрасту таким слоем жира, что и двигаться станет трудно. Надо прекратить такое чревоугодие, милая моя.
– Надо же тебе поправиться и восстановиться, ты так много перенес за эти годы, Пьер. Успеешь и похудеть, но ты еще и не пожирнел, миленький. А потом, я здесь хозяйка, и мне должны все подчиняться и слушаться, особенно супруг, – заметила Ивонна и звонко рассмеялась.
– Хорошо, хорошо, моя прелесть. Я согласен, тем более что не вечно буду здесь жить. Скоро мне надо будет отправляться в Марсель. Дела все же нельзя забрасывать. Это ведь основа нашей жизни.
– Опять разлука, Пьер! Мне так этого не хочется.
– Ивонна, а кто нам мешает отправиться вместе? Я так и задумывал. Мне невмоготу будет жить вдали от тебя. Еще недельку передохну, и мы отправимся в город, моя дорогая.
– Что ж, ты прав, Пьер. Поедем вместе. Но тогда наши дети будут без родителей, а мы без детей. Опять плохо.
– Мы и их можем взять или приезжать раза три в месяц навещать их.
– Я бы не хотела везти детей в город. Здесь им будет лучше да и привычней. Город слишком шумен, и люди там не только хорошие.
– Как скажешь, Ивонна. Я на все согласен. Однако мне пора.
– Куда это ты собрался?
– Пойду к Фоме. Надо же мне с ним встретиться и поговорить. Не чужие ведь.
– Но ты помнишь мои просьбы, Пьер? – серьезно спросила Ивонна.
– Конечно, мое солнышко. Я все помню, мне до старческого беспамятства еще далеко, так что не беспокойся.
Пьер вышел во двор. Стоял ранний вечер. Прохлада уже опускалась на землю, и свежесть воздуха мешалась с дневным теплом. Белая луна медленно взбиралась по небосводу. Лучи заходящего солнца
