Почти каждый день кто-то из матросов возвращался на свою шебеку. Теперь на судне находилось едва ли десять человек, для работы с парусами этого никак не хватало.
День клонился к вечеру. Отдохнувшие друзья молча смотрели сквозь туман на испанское судно, другие корабли почти не просматривались. Каждый думал о своем, но все мысли постоянно возвращались к одному – как попасть домой?
Вдруг Арман резко повернулся к Пьеру и даже поморщился от боли. Его глаза засверкали, и Пьер подумал, что тот придумал что-то из ряда вон выходящее и теперь хочет рассказать об этом другу.
– Ты что так встрепенулся, Арман?
– У меня мысль в голове, Пьер!
– Не переживай, это иногда случается с каждым. Что за мысль, если не секрет?
– Какой секрет от тебя? Тебе она и предназначается.
– Тогда начинай излагать, а то нам скоро уже на вахту идти.
– Гляди сюда, Пьер, – начал Арман и указал на испанца. – Сейчас на корабле не более десяти человек. В штиль да туман все будут спать или играть в кости. Видишь лодку? Это еще кто-то возвращается на свой корабль.
– Не тяни, Арман, – воскликнул Пьер, начиная понимать, к чему клонит его друг. – Продолжай и не отвлекайся.
– Вот я и говорю. Когда наступит наша вахта, мы тихонечко сядем в шлюпку и попадем на испанца. Это нам не составит труда. Захватим побольше оружия, особенно пистолетов.
– Что-то проясняется, – заметил Пьер, и лицо его слегка побледнело от нахлынувшего волнения. – Давай дальше, Арман.
– Дальше совсем просто. На палубе мы связываем команду, выпускаем пленных, поднимаем паруса и тут же двигаемся к Гибралтару, а там близко и португальская Сеута. Понял ты мою мысль?
– Понял, только как нам уйти от флотилии? Они нас в момент захватят.
– А пушки? Ты же их одним залпом распугаешь или просто разгонишь. В последней стычке, когда мы с позором ретировались, с десяток матросов выбыли из игры. Так что людей на судах совсем мало, и у нас появится шанс уйти. У нас же будет большая команда из пленных испанцев и французов. Мы с их помощью все это и провернем. Сколько их там? Человек тридцать, если не больше. Этого вполне хватит, чтобы отбиться в случае необходимости от арабов. Да и с парусами управиться.
– Возможно, ты и прав, Арман. К тому же несколько дней назад я сам видел, как туда отправляли огневой припас на случай драки. И мушкеты там имеются. Да, твоя мысль вполне заслуживает обсуждения.
– Да что там обсуждать! Игра стоит свеч. Не оставаться же нам навечно у арабов в услужении. Уже вот где они у меня сидят, – Арман провел ладонью красноречивый жест у горла.
– Но ты сознаешь, что этот план грозит нам смертью? Он очень опасен.
– Вся наша жизнь здесь смертельно опасна, Пьер. Ты сам мне не раз об этом напоминал. Захватить судно – да, рискованно, но возможно. А если и ты в это поверишь, то я уверен, что есть очень хорошие шансы на успех.
– Тогда надо все обстоятельно обмозговать и договориться. Предусмотреть все, конечно, невозможно, но постараться надо. Тем более что идем на опасное дело, хотя и привлекательное.
Укрывшись за фок-мачтой, друзья стали шептаться.
– Теперь надо незаметно собраться и быть готовым к началу нашей вахты. Особенно важно приготовить оружие, – подытожил уговор Пьер. – Жаль, что у нас нет никаких карт и инструментов для определения местонахождения судна. Хоть я не особо и силен в этом, но приблизительно определиться мог бы.
– Ничего, может, среди пленных найдутся такие, кто знает эти места. Не будем заранее волноваться из-за пустяков. Сначала нам надо добыть свободу, а остальное приложится.
Друзья устроились поспать немного, зная заранее, что предстоящая ночь потребует от них слишком больших нагрузок.
Глубокой ночью Пьер и Арман поднялись, осторожно осмотрелись. Туман несколько сгустился, бортовые огни испанца едва виднелись тусклыми пятнышками в кромешной темноте. Штиль был полный, и волна почти не ощущалась.
– У меня все готово, – шепнул Пьер другу. – Все наши пожитки уже в лодке, осталось притянуть ее к борту и спрыгнуть тихонечко.
– На палубе почти никого нет. Все спят в такую ночь. Это нам очень подходит.
Появился старший вахты с заспанными глазами, оглядел мокрую палубу, поежился от озноба, сказал, подходя к друзьям:
– Слава Аллаху, что ночь такая тихая, можно и поспать чуток, так, руми?
– Я бы на твоем месте и вовсе не вставал. До утра еще далеко, и можно не один сон с райскими гуриями увидеть.
– Таковы мои обязанности, руми. Пора подымать своих, или пусть поспят, как ты думаешь?
– Если хочешь, так мы с другом вполне можем отстоять вахту и вдвоем. Сейчас тихо, а мы все равно почти весь день спали и только что проснулись. И ты бы шел досыпать, раис. Что может до утра случиться? Иди себе, спи спокойно и не тревожь своих людей.
– Что-то ты добрый сегодня, руми. С чего бы это?
– Доволен, что плаванию скоро конец, настроение хорошее, вот и хочется доброе дело сделать. Аллах это приветствует, верно, раис?
– Оно-то верно, да ненароком начальник заметит.
– Помолись Аллаху, и он обережет тебя от всех напастей и от раиса Шамси. А капитан и вовсе никогда не выходит на палубу в такое время.
– Ладно, руми. Так и быть, можно считать, что ты меня уговорил. Посматривайте тут.
– Да хранит тебя, Аллах, раис, – напутствовал Пьер араба.
– Подождем малость, – зашептал Арман, оглядывая пустынную палубу. – Пойду осмотрю все уголки, как бы кто не притаился, хотя в такую сырость всяк ищет себе место посуше.
Друзья разошлись и вскоре встретились на юте, где внизу покачивалась на канате небольшая лодка с веслами.
– Все спокойно, никого нет, – сказал Арман. – Можно грузиться.
Пьер молча кивнул, хотя Арман и не мог этого видеть. Он перегнулся через борт за тросом от лодки, подтащил ее к трапу, потом оглянулся на Армана. Тот уже с оружием ждал у фальшборта.
Пьер махнул рукой перед самым носом друга. Они тихо спустились в шлюпку, руками оттолкнулись от борта шебеки, вставили весла в уключины и осторожно начали грести. Лодка шла на пятна света, желтевшие на борту испанца. Кругом была полная тишина.
Световое пятно постепенно увеличивалось, становилось ярче, и наконец из темноты показался черный борт корабля. Пьер негромко крикнул:
– Эй, на испанце! Есть кто живой? Принимай гостя.
Некоторое время было тихо, потом кто-то зашевелился у борта и сонный голос спросил:
– Чего надо? Спать не дают. Откуда?
– С «Тени пророка» пополнение вам, сони. Принимай.
– Чего кричишь? Сами устраивайтесь, утром разберемся. Залезайте и ведите себя потише, а то остальных разбудите. Шастают тут!
Пьер и Арман быстро залезли по трапу на борт. У грот-мачты под одеялами спали матросы. Их храп доносился до друзей, показывая, что особо опасаться им нечего.
Арман стукнул чем-то нечаянно, и Пьер шикнул на него нарочито громко:
– Тише ты, олух! Всех разбудишь.
Матрос, спросивший о прибывших, уже устраивался рядом с остальными, Пьер с Арманом подошли тихонько, глянули на спящих. Их было трое под влажными одеялами. Пьер поднял руку, подождал мгновение и ударил матроса рукоятью пистолета по голове. Арман тут же повторил эту процедуру с другим, а Пьер поспешил к третьему. Тот только попытался было приподняться, как крепкий удар уложил его на место.
– Связываем всех, – шепнул Пьер и тут же принялся проворно вязать руки и ноги обморочных матросов. – Затыкай рты им покрепче.
